D.R.E.A.M.E.R. Гепталогия
Шрифт:
— Держи его от меня подальше, — попросил Степан, — я уже неживой как бы, меня он тоже раздражает.
— Ну еще бы. Я иду впереди, Сережа за мной, а ты замыкаешь. Я провожу Степана до Зала суда, а потом двинемся дальше. В лабиринте много дорог, и не все они ведут куда надо. Так что постарайтесь не затеряться. Если нападет тьма, держимся за руки — это поможет нам остаться вместе. Ни в коем случае не разделяемся, я не буду бегать за каждым из вас. Надеюсь, это понятно?
— Еще бы, — ответил я за нас обоих.
Мы начали спускаться в склеп по крутой каменной лестнице, и количество
— Слабаки, — усмехалась Еххи, проходя мимо призраков, — если вы все не пройдете лабиринт, то потеряете свой последний свет и растворитесь навсегда прямо в этом чистилище!
— Может, не стоит их злить? — осторожно спросил я.
— А что они нам сделают? Накинутся скопом? Они даже на это не способны. При жизни были бесполезными созданиями, и тут все то же самое. Посмотри на них. Это уже не люди, а ошметки сознания. А ведь при жизни многие из них считали себя крутыми и успешными! Но их время прошло. Кто вы теперь без своих скафандров и богатств? Незнающие! Прочь с дороги и с глаз моих! — Ведьма махнула факелом, и очередная толпа со стоном метнулась к стене.
— Проведи нас, — доносился призрачный хор голосов, — помоги нам.
— Еще чего! — недовольно огрызнулась Еххи. — При жизни надо было думать. Теперь уже поздно. Страдайте дальше. Никто вам уже не поможет.
— Вы живые, вам нельзя быть здесь, — продолжал шептать хор, но нам было плевать. Да, я чувствовал легкий холодок, гуляющий по рукам. Здесь и правда очень жутко. Чем глубже мы спускались, тем темнее становилось. Через какое-то время свет исчез совсем, и нас окутала жуткая тьма. Мне она показалась материальной и липкой. Пламя факела буквально прожигало в ней узкий проход, по которому мы следовали за нашей проводницей.
— Что же тебя влечет, смертный, в страну теней? Здесь мир страданья, здесь стон, рыданья, совести тяжкий гнет, море скорбей! — весело напевала Женя, пританцовывая.
— Откуда эти строки? — спросил я.
— «Орфей и Эвридика», дурачок. Классика. Так, мы прошли порог лабиринта, дальше будет хуже.
Тьма рассеялась, и мы оказались в длинном каменном коридоре. Я оглянулся и увидел, что позади нас появились бронзовые двери, украшенные мантикорами. Навстречу нам шла очередная толпа умертвий, но они даже не обратили на нас внимания. Выглядели они уставшими и обессиленными.
— Вернувшиеся, — пояснила Еххи, — те, кто решился на забег, но не смог дойти до центра лабиринта и получить свой шанс на перерождение. Они хотя бы попытались. Видите, они более яркие, чем те орды неудачников в склепе?
— Ага, — кивнул Степан, — так и есть. Если я сделаю ошибку, то пополню их ряды.
— Вот именно, но я протащу тебя через самые опасные ловушки в знак благодарности за все, что ты сделал для нас. Тебе останется только пройти через Зал суда и Врата забвения. Там много ума не надо, справишься. Так, стоп, тут направо.
И точно, коридор внезапно закончился развилкой. Мы послушно пошли за ведьмой. Неожиданно. Если смотреть вперед, то кажется,
что коридор бесконечен, но он резко меняется, даже не успеваешь замечать. Опа, и очередная развилка. Теперь налево. Еххи уверенно вела нас за собой. Интересно, а что в тех других коридорах, куда они ведут? Сразу в бездну? Или куда похлеще?Коридоры не меняли своего вида. Серые, каменные. Вечная полутьма. Изредка нам попадались умертвия, но им не было до нас никакого дела. Складывалось впечатление, что они не видят нас. Я сразу спросил об этом у нашей проводницы смерти.
— Лабиринт многомерен, Сережа, — пояснила мне Еххи, — вот почему надо держаться вместе. Иначе ты окажешься в одном из его отражений и будешь бродить тут очень долго, многие годы. Мы видим призраков, они нас тоже, но не можем взаимодействовать. Уровни лабиринта наслаиваются один на другой. Достаточно тебе сделать несколько шагов или остановиться, и все, ты нас потеряешь.
— А проснуться можно? — спросил я.
— Попробуй, будешь удивлен, — усмехнулась Женя. — Даже углубиться тут чертовски трудно или создать телепорт — ты просто окажешься на другом уровне лабиринта. Скажу сразу, что так нам и придется поступить на некоторых перекрестках.
— А что, лабиринт всегда статичен? — удивился я. — Почему мы идем так уверенно?
— Не совсем. Он меняется, но я нахожу верный путь по определенным признакам.
— Ага, и ты не научишь меня этому?
— А зачем тебе? — не поняла Еххи. — Ты что, тут жить собираешься? Когда помрешь, ковен проводит и тебя. Меня учила этому навыку мать, я научу этому либо свою дочь, либо следующую королеву ковена. Проводницы смерти есть в любом старшем ковене. Фамильяру незачем знать, как выйти из лабиринта.
— Ага, ведь если он пойдет против ковена, его можно забросить сюда, и пусть бродит, да?
— Ты быстро схватываешь, Сережа, — улыбнулась Еххи, — фамильяры боятся этого места, как настоящего ада, и правильно делают. На моей памяти сюда было отправлено пятеро, и ни один из них не вернулся. Это по всей России, я имею в виду.
— А почему так много? — поинтересовался я.
— Потому что бабы — дуры, даже если они ведьмы! — резко ответила Женя. — Они влюбляются в своих фамильяров, выходят за них замуж, рожают от них и сами не замечают, как становятся обычными тетками. Они дают своим слугам знание, а тех обуревает гордость, растет ЧСВ, в итоге они пытаются бросить свою хозяйку и сбежать, забрав при этом часть ее силы. Анника попалась на эту удочку. Если ты в будущем рискнешь меня бросить, Сережа, я лично пристрелю тебя и разрублю твое тело на куски. Уж поверь мне.
— После всего, что было между нами? — съехидничал я, и ведьма аж побелела.
Степан громко хохотнул, а Женя резко развернулась ко мне.
— Еще одно слово, Сережа, и ты останешься тут. Идиота кусок.
Дальше мы шли молча, но иногда я подмигивал Степану, и тот показывал мне большой палец. Больше он королевы не опасался. Мертвые не боятся живых, хотя, может, и следовало бы. Если она сейчас иссушит его, то он исчезнет навсегда.
На очередном перекрестке ведьма замерла и прислушалась. Пламя факела заметно затрепетало, будто его колыхал невидимый ветер.