D.R.E.A.M.E.R. Гепталогия
Шрифт:
— Делаю, — признался я.
— И мы оба знаем почему. Потому что тебе это нравится. Не нравилось бы — ты бы уже смотался в лес и строил там избушку, нашел бы себе бобриху пожирнее…
— Учитель, — укоризненно улыбнулся я.
— Так вот, пойми меня правильно, Сережа. Мы больше не живем по законам человеческого общества. У нас другие правила. Их мало, но ты прав, они есть. Убийство членов своего магического общества, конечно же, осуждается и наказывается. Это правильно, иначе мы бы тоже все друг друга уже перебили, но ведь есть и враги, а с ними у нас разговор короткий. Иссушение и смерть. Особенно если врага нельзя переманить на свою сторону. Ты уже и сам заметил, что крутых магов не сильно-то трогают, потому что они могут оказаться полезными. Те же
Данила тяжело вздохнул и вернулся в кресло.
— Общество запрещает людям убивать друг друга — это прекрасно, и понятно почему. Само собой, что всегда существуют исключения, будь то война или типичный феодализм, когда богатым можно все, а нищим нет. Извини, но я вынужден перевести дело Романа в красную папочку.
— Что? — удивился я.
— Да, Сережа, это прямой приказ ковена. Ты обязан убить его при любом удобном случае. Хватит с нас этих сектантов, и перестань уже быть бабой. Запомни, игры кончились, — строго сказал старик, — если Роман не будет убит твоей рукой — это не зачтется. Я придумаю суровое наказание для тебя.
— А что нас ждет на арене? — спросил я, — там тоже надо будет убивать?
— Нет, обычно там запрещены артефакты и иссушения. Достаточно просто победить с помощью сновидческой магии, так что пойди и потренируйся с Еххи. Бей ее по-серьезному, не жалей, ибо она тебя тоже не будет. Ответ от Виллет придет на днях, но это не значит, что мы должны расслабляться. И да, еще раз насчет этого чванливого идиота Сантьяго.
— Да, учитель? — я напрягся.
— Ему нужна эта сфера для того, чтобы завалить кучу агентов в Питере, но нельзя допустить, чтобы она попала в его руки. Сфера, напоминаю, должна принадлежать нам. С ее помощью мы избавимся от всех ковенов, которые попытаются наступить нам на горло. Я бы начал с сибирского, само собой, да и к Виллет надо заскочить. Если мы одним махом, за одну ночь иссушим такую кучу ведьм, то все встанет на свои места. Так что, прошу тебя, не налажай. Или мне отправить с тобой Еххи? Вдвоем вы точно справитесь.
— Не стоит, учитель.
— Хорошо. Будем считать это одним из твоих испытаний. Кто знает, может быть, тебе и предстоит стать идеальным магом при жизни, хотя я сильно в этом сомневаюсь.
— А вы не идеальный? — удивился я.
— Хрен его знает, Сережа, — честно ответил Данила, — что такое идеальность? Это когда ты абсолютно свободен. От морали, общества, законов, чувств, убеждений и прочего дерьма, в том числе и от физиологических привычек. И что выходит?
— Что?
— А то, что при жизни стать идеальным магом нельзя. Ну сам подумай. Ты хочешь посидеть, посозерцать сиськи богини какой-нибудь, а у тебя живот заурчал — скафандр хочет кушать. И ты бросаешь все и бежишь к холодильнику. Нет, при жизни идеальным магом стать нельзя, поэтому если ты встречаешь таких одухотворенных гуру, можешь сразу начать их вычитать. Спроси напрямую — «Слышь, уебище, ты сегодня в туалет ходил? Просветлился? А за собой смыл? А что на обед кушал? Вкусно было?».
— Так он обидеться может.
— Кто? Гуру? Значит, это и не гуру, Сережа, а так, лох на побегушках собственного ЧСВ. Настоящему магу глубоко фиолетово на всех злопыхателей и вычитателей. Как он может на тебя обидеться, он ведь даже тебя не знает! Обижать и расстраивать могут только люди, которых ты впускаешь в свое сердце, а все остальные — они кто? Да никто. Их мнение для тебя ничего не
значит. Поэтому они могут говорить все что угодно, толку-то? Ты все равно не должен их слушать. Не забывай, что обида приводит к ненависти, а та, в свою очередь, к ошибкам. А маг, совершающий ошибки, — это мертвый маг и иссушенный. Всю твою жизнь тебя будут преследовать иномирцы, люди, маги, которые тебя ненавидят, и ты должен быть им благодарен, как самым близким друзьям и родственникам.— Это еще почему? — удивился я.
— Потому что если тебя ненавидят, значит, ты все делаешь правильно! Ненависть, как и любовь — это чувство. Если ты порождаешь его в людях, значит, смог достучаться до их сердца, а это уже многого стоит. Чужая ненависть — это теплое и полезное пламя, которое поможет тебе найти свой путь. С развитием интернета стало даже лучше. Раньше вот найти оппонента было чертовски тяжело, а сейчас зашел в какой-нибудь паблик или новость, написал что-нибудь не совпадающее с нормами социума, и наслаждайся.
— Так это троллинг, учитель, — усмехнулся я.
— Троллинг — это сознательный вызов ненависти с целью посмеяться над идиотами, а ты должен просто говорить, что думаешь, что чувствуешь, и поверь мне, если ты маг, то все тебя и будут считать троллем, потому что твои убеждения будут в корне отличаться от человеческих. Поэтому люби своих врагов, — их эмоции и ярость как топливо для твоего самосовершенствования. Мы же вычитать не просто так всех стали, а чтобы найти настоящих магов. В 90е развелось очень много самовлюбленных идиотов, которые прочитали пару книжек Кастанеды, закусили Гурджиевым, ознакомились с Юнгом, и всё — новый гуру сновидений готов и начинает вокруг себя собирать болванов. Ты хочешь что-то сказать?
— А вы еще тот гондон, учитель, — заметил я.
— И что? — Данила лукаво усмехнулся, — видишь, это просто так не работает. Вычитать нужно в самые неожиданные моменты, когда цель не готова. Вопрос должен выбить ее из колеи и тогда ты увидишь истинное лицо этого гуру или мага. Приветствие нужно начинать с оскорблений. Особенно с незнакомыми магами. На следующем грандшабаше, ну если он будет, можешь просто зайти в зал и громко крикнуть: «Я идеальный маг, а вы все говно!».
— И что будет? — мне стало интересно.
— Увидишь. Что же мне с тобой делать, а? — Данила вынул из кобуры хромированную «Беретту», внимательно ее осмотрел и убрал обратно, — когда проснешься, то открой сейф с револьверами, там на нижней полке лежат самые интересные образцы. Выбери тот, который нравится. Не дорос ты еще до моих «Беретт».
— А они тоже артефакты?
— Возможно. Там восемь пистолетов, но силой обладает только один. Сам найдешь. Может быть, револьверы научат тебя уму-разуму. Как поумнеешь, получишь «Беретты» обратно, а пока пусть полежат у меня, опять же их разобрать надо, почистить, а то они скоро плесенью покроются.
— Вы усложняете мою задачу, — догадался я.
— Вот именно. А теперь проваливай. Сядь подумай над своими действиями и в деталях вспомни разговор с Романом. Может быть, найдешь какие-нибудь зацепки.
— Хорошо, учитель, — я встал, пожал Даниле руку и покинул его кабинет. Да, старик точно поехавший. Какая логика вот у него? Я тут оказываюсь в тяжелой ситуации, а он забирает у меня «Беретты», чтобы выдать какие-то убогие револьверы. Совсем дедок чокнулся. Я понимаю, если бы это была простая миссия по выбиванию долгов, но на носу ужасные испытания, а он все усложняет.
— А только так ты и научишься, — сказал Рагни, появившись рядом со мной, — большая ответственность приводит к лучшим результатам.
— Ну-ну, — пробормотал я и спустился по лестнице. Внизу было пусто, только мое тело спало в кресле. Пистолеты исчезли. Я присмотрелся к самому себе, а потом просто захотел проснуться. Меня моментально подбросило, появилось легкое чувство полета. Все, пробуждение. Я встал с кресла и пошел в кабинет Данилы. Женя возилась на кухне. Герда принимала утренний душ, и Рагни побежал за ней подглядывать. Было бы там на что смотреть. Только задница отличная, но у волка свои стандарты красоты, конечно.