Да, были люди в то время!

Зона действия армии Багратиона от западных границ государства до города Смоленска по глубине, а фронт протянется от Ковно почти до Брест-Литовска, большую территорию охватить мы не сможем. Взаимодействие с другими армиями, предполагается осуществлять, путём посылки гонцов и порученцев. Мы не будем участвовать в боях этих армий, и мешать командованию, принимать решения. В депешах будем подписываться генералом Петровым и генералом Степановым. Наши батальоны будут разрушать пути снабжения, громить тылы, помогая армиям маневрировать.

Нам, совместными усилиями с другими военачальниками, на первоначальном этапе нужно заманить Бонапарта на нашу территорию, а потом уже начнём ему и его войску кровушку пускать.

— Ладно, бить противника из засады, это ещё, куда ни шло, но травить, это мне кажется не правильно, — задумчиво произнёс Александр І.
–  Это против всех правил.

— Извините, ваше императорское величество, а кем и где эти самые правила прописаны? Я специально перелопатил массу документов, и нигде не встретил запрета. Следовательно, что не запрещено, то разрешено.

— Хорошо. А на какой срок рассчитаны ваши действия? Где и когда дадим генеральное сражение Наполеону?

— Вы знаете, что я противник крупных сражений, считаю, что таким образом губим людские жизни. Думаю предложенный нами план войны, имеет право на жизнь. Ситуация в стране вынуждает нас действовать именно так, уклоняясь от боев с превосходящими силами противника, максимально наносить ему урон партизанскими действиями. Если каждый отряд будет в сутки выводить из строя сотню-две вражеских солдат, то через два-три месяца, наступать уже будет некому. Каждый налёт наших батальонов, французам нужно отбить. А это отвлечение большого количества войск, остановка или замедление продвижения вглубь страны. Боевые действия на путях снабжения, исключат поступления к Бонапарту свежих подкреплений, продовольствия и боеприпасов. Армии генералов Барклая де Толли, Тормасова, Чичагова, ведя арьергардные бои, тоже будут наносить существенный ущерб противнику, изматывать его. Естественно отступая, эти армии будут оставлять за собой «пустыню». Что можно будет вывозиться, а если вывезти невозможно, то будет уничтожаться.

Поскольку, война со шведами окончена, можно значительную часть войск перебросить на предполагаемые пути наступления противника. Думаю, скоро с турками тоже сладим, и сможет укрепить центральные армии дополнительными силами. На мой взгляд, целесообразно, в районе Смоленска начать возводить фортификационные сооружения, чтобы убедить возможных соглядатаев Наполеона в наших намерениях дать ему в этом месте генеральное сражение. Будет оно или нет, зависит от того, насколько мы сможем ослабить армию Бонапарта.

— А может направить к Наполеону делегацию, и погрозить ему карами?

— Испугать французского полководца не получится, у него сегодня самая мощная в Европе армия. Если верить данным Комитета общей безопасности, то в Пруссии, Польше и в Австрии собраны крупные группировки войск. Сейчас идёт их дооснащение. Да и помощников у Бонапарта, из числа наших бывших союзников в достатке, они знают, на что способны русские солдаты, поэтому поспешат отправить в его армию своих солдат. Зря потратим время, и можем насторожить его.

— Петр Иванович, а ты почему отмалчиваешься? — удивился император. — Твой начальник штаба мне тут такую диспозицию выложил, а ты даже словом не обмолвился.

— Мы с генералом Головко, все не единожды обсуждали и спорили, — отозвался Багратион. — Если заглянуть в его бумаги, то там чуть ли не по дням расписаны действия всех наших сил. Задумки Головко считаю правильными, и с ним согласен, потому и молчу. Просил бы вас, ваше императорское величество, поручить разработку диспозиции предполагаемой войны с Наполеоном Генеральному штабу, учесть все выкладки Головко, и привлечь Кутузова.

— Союзника себе подбираешь, Кутузов тоже старался уклоняться от прямых столкновений с Бонапартом в Австрии, все заманивал его. Если бы союзники нас не подвели, могли насыпать французам на хвост соли. Что ещё хотите?

— Просил бы вас, ваше императорское величество, отдать распоряжение по созданию специального училища артиллеристов, — внёс я предложение. — Сейчас подготовка таких специалистов ведётся в основном в пехотных кадетских корпусах. А как мы уже убедились, те же французы готовят своих артиллеристов отдельно от пехоты. Артиллерия становиться самостоятельным родом войск, предназначенным для нанесения максимального урона противнику, чтобы облегчить пехоте действия. У нас пока все перемешано. В новых батальонах, разделение родов войск мы делаем изначально, в ходе формирования.

— Скажи Головко, зачем тебе понадобились татары и башкиры? — несколько озадачено поинтересовался император. — Вооружение у них слабое. Многие с луками до сих пор не расстаются. Войска будут действовать в лесистой местности, там конницу не сильно применишь.

— Вот этих лучников я и хочу использовать для уничтожения разведывательных разъездов, чтобы шума было меньше.

— В общем, соглашусь с вашим планом. Предоставишь Головко, мне лично очень подробную диспозицию по армии, через месяц. Генеральный штаб озадачу разработкой диспозиции по уклонению от сражений с врагом. А пока делайте все, что наметили, у вас есть на руках все необходимые документы. Встретите с какой-либо стороны сопротивление, немедленно докладывать мне. Кстати, в пригородах Москвы, мы начали формирование ещё двух армий, но они будут небольшие, до двадцати тысяч. Также по всем губерниям я отправил циркуляр с требованием сбора народного ополчения. Сколько его наберём пока, не знаю, главное, что народ отнёсся к моей воле с пониманием.

Аудиенция была окончена, и мы с Багратионом возвращались в Санкт-Петербург в карете.

— Степан Иванович, ты все красиво рассказал императору, — смотрел мне в глаза Багратион, — но слова не сказал о нашем с тобой месте в этой войне. — Неужели мы будем прятаться по лесам за спинами солдат?

— Прятаться не получится. Мы, каждый на своём участке будем изображать арьергардное прикрытие бегущих войск, наводить французов на засады, ну и так далее.

— Эх, мне бы лучше с саблей наголо, да на резвом коне впереди конного строя! Но ты не позволишь мне так отличиться.

— Проедитесь на горячем скакуне, не волнуйтесь, нам ещё через всю Европу, до города Парижа прошествовать надобно, врезать французам с союзниками так, чтобы охоту воевать с нами, отбить на несколько десятилетий.

— Дай-то Бог, — сказал Багратион. — А вот скажи, почему Наполеону не сидится на месте? Мы на него не нападаем, а он готовится вторгнуться в наши пределы.

— Здесь Петр Иванович, замешана большая политика. Я всего естественно не знаю, и Тильзитский мирный договор в оригинале не читал. Но я умею слушать, и находить в словах собеседников, нужную информацию.

Я не случайно вам сказал о договоре с Наполеоном от 1807 года, он тогда нас после Фридланда гнал до Тильзита. Так вот по этому договору, мы должны присоединиться к Франции в борьбе за рынки сбыта продукции, против Англии. Вам известно, что Россия аграрная страна, промышленность у нас ещё слабовата. Вот мы и поставляем на рынки Европы в основном продукцию земледелия, ту же пшеницу. Основным покупателем пшеницы и других продуктов является Англия. Решились бы мы прекратить поставки в Англию, то большая часть нашего дворянства разорится, а за ней рухнет вся государственная система. Французы нам замены рынкам Англии ничего не предложили, им выгодно нас ослабить, снизить наше влияние в Европе.