Да здравствует королева!

А найти таких людей, которые бы были заинтересованы в развитии своих хозяйств по нынешним временам невозможно. Вся военная элита поддерживала кузена. Значит, подобное пожалованье будет расценено военными как попытки подкупа, и неизвестно, чем все закончится. Кажется, брат Камиллы, Анри-Жозеф, был единственным исключением, и то потому, что лично был знаком с тогда еще принцессой, и совершал с подругами налет на соседские сады, добыча из которых делилась с детьми в деревне. А если обратиться к прогрессивной молодежи, которая и сама видела необходимость в подобных преобразованиях, то Анна-Виктория не могла бы назвать даже одного человека, который бы мог сразу приступить к осуществлению глобальных строек. Скорее, помощь потребовалась бы им самим, как Андреасу.

Выбора нет, придется пойти иным путем. А что, если?.. Девушка на мгновение задумалась, потом взяла чистый лист бумаги, обмакнула перо в чернильницу и принялась быстро писать.

– Ваше величество, – внезапно услышала она голос секретаря, – вы совсем забыли? Сегодня вы планировали присутствовать на заседании кабинета министров.

– Доброе утро, Андреас, – поприветствовала она юношу. – Точнее, барон де Мичелли. Вот указ о пожаловании вам потомственного дворянства, титула и земель.

– Эми, – покосившись на плотно закрытую дверь, произнес юноша, – все это могло подождать. Сейчас есть более важные дела.

– Это не заняло много времени, – парировала юная королева. – Забирай бумагу, потом впишешь куда потребно.

– Разумеется, – он пожал плечами. Горящие глаза девушки беспокоили его куда больше, чем какие-то указы, пусть и собственном баронстве. – Что-то еще?

– Пожалуй, все, – Анна-Виктория убрала свои записи в папку с вензелем дома Косталина. – Идем. Сегодня я начну ворошить этот гадюшник.

Андреас хотел, было, что-то сказать, но в итоге махнул рукой и последовал за своей королевой. То, что их министерства претерпели некоторые перестановки, еще не значило, что на этом все остановится. А Эмилия явно задумала нечто такое, что заставит их задергаться.

Пока королева ставила подписи на протоколе и новом указе, ее секретарь обозревал лица тех, кто не успел под шумок улизнуть из зала и теперь вынужден был дожидаться официального ухода правительницы. Если бы его попросили охарактеризовать состояние людей одним словом, он бы не смог справится с этой задачей. Слишком по-разному реагировали на последние новости люди.

Основная масса активно обсуждала проект дорожных работ, предложенных Анной-Викторией. Было видно, что чиновники всех рангов успели прикинуть, сколько золота потребуется на осуществление этого проекта. Маститые канцеляристы смотрели на грядущие мероприятия с пренебрежением и каким-то превосходством. Их теплые места остались за ними, никого на стройки не посылают, значит, беспокоится не о чем. Все, что волновало этих людей – стабильность и неизменность. А раз все остается как есть, значит все замечательно.

Молодые, не так давно пришедшие на работу, люди успели заметить больше. Возможно, они просто не успели проникнуться застойными веяниями места, а может, молодость требовала чего-то большего, что будет заметно не только двум-трем коллегам по столу, а всем людям. Они с куда большим энтузиазмом восприняли этот проект.

Занявшие должности министров выглядели озабоченными. Эти люди успели уловить не только идеи благоустройства королевства, но и куда более важные факты. Например, что с этого дня на чиновников будет отпускаться строго зафиксированная сумма. Кроме того, сокращались расходы на некоторые непроизводственные нужды: форма, обеды, расходы на коней или экипажи. Пусть прозвучало оно не столь четко, и когда внимание людей было немного отвлечено, но те, кто слушал – услышали. А таковых были единицы. И теперь они думали, как быть. С одной стороны, на каждое министерство в месяц будет выделяться от пяти сотен до тысячи золотых, в зависимости от количества служащих, с другой, отчитываться за них придется вплоть до последней медной марки. А в том, что королева или сама будет просматривать отчеты, или поручит секретарю, или найдет, кому еще можно доверить эту работу, можно не сомневаться. И отвечать за растраты тоже придется из своего кармана, хорошо, если без штрафов.

Андреас понимал, что королева сегодня приобрела как новых друзей, так и новых врагов. Вопрос был в том, кого будет больше. На чьей стороне окажется перевес. Самых рьяных противников всегда можно выставить за дверь, но одно дело, если им окажутся чиновники средней руки и выше, взяточники, казнокрады, симпатии у населения к которым не слишком велики. Если же это окажутся мелкие сошки: писцы, мальчики на побегушках, уборщицы – волна негодования может вылиться за пределы дворца.

Юноша внимательно следил за своей правительницей. Сколько еще ей придется принять подобных решений? Первое, не самое разумное, но принятое и понятое окружением – королева переселяется в летнюю резиденцию. Во дворце долго шептались по этому поводу, но в итоге пришли к выводу, что у нее нет иного выбора. При этом девушка намекнула, что почти никто не покинет свои места, вот только обязанности их несколько изменятся и, к сожалению, сократится жалованье. Первое людей не испугало, с последним, глядя на то, что и сама Анна-Виктория весьма скромно расходует положенные ей средства, легко смирились. Раз уж королева экономит на всем чем только можно, то и им следует брать с нее пример.

Хотелось бы знать, что такого придумала королева. Мастер Шамиль прочно обосновался в одной из гостевых комнат дворца, что-то внимательно изучая, перепроверяя по многочисленным справочникам, которые, по распоряжению Анны-Виктории, доставили из его дома. На все вопросы антиквар лишь загадочно улыбался и отвечал, что не вправе озвучивать это прежде ее величества. Сама же королева не торопилась развеивать ореол таинственность, заявляя, что обо всем объявит через день после коронации, когда водворится в летнюю резиденцию. В результате всем обитателям дворца оставалось только гадать, что еще придумала юная монархиня.

– Нет, – между тем услышал юноша голос королевы. – Это решение в ближайшие месяцы не подлежит пересмотру, – юноша развернулся и увидел министра внешних сношений, пытавшегося что-то еще сказать. – И радуйтесь, что я не распорядилась осуществлять закупки чернил и бумаги за свое жалованье. Хотя, можно было бы попробовать, например с чернилами. Думаю, это заставило бы ваших служащих перестать заниматься сочинительством на рабочем месте.

Министр что-то промямлил и отошел. Заметив взгляд секретаря, Анна-Виктория сделала ему знак следовать за собой и покинула зал заседаний, оставив мужчин тихо обсуждать последние распоряжения.

– Я поражаюсь вашей смелости, ваше величество, – тихо произнес юноша, пока они шли по коридорам.

– Знаешь, – королева повернула голову и посмотрела ему в глаза, – я сама поражаюсь тому, что делаю. Но у меня нет выбора. Если бы в казне было хоть что-то, хотя бы сотня тысяч золотых, можно было действовать осторожнее. Но там пусто, Филипп в столице, и, я уверена, не собирается возвращаться на границу в ближайшие месяцы, так что хуже уже не будет.

– Вы так думаете?

– Я думаю, какой монастырь будет предпочтительнее: Силиторийский или Амбисторский. Оба достаточно далеко от Дельменгорста, а их уставы однозначно говорят, что назад дороги не будет.

– Но вы же не собираетесь туда на самом деле, – ужаснулся Андреас.

– Пока нет, но всегда нужно иметь пути отступления, – усмехнулась девушка. – Жить-то хочется. Так что лучше монастырь на краю обжитого мира, чем пышные похороны. И не смотри на меня так, жизнь и не до такого доведет.

– Даже не буду спорить, – склонил голову юноша. – Дай то Созидательница, нам не придется об этом думать.

– Что ж, – неожиданно улыбнулась девушка. – В настоящий момент я сделала все, что могла. Так что до завтрашнего дня у нас по плану отдых. Предлагаю навестить Камиллу и узнать, как проходить дрессировка фрейлин.