Дадли. Не сыграть ли нам в…

— Могли загипнотизировать и приказать забыть.

— Если это правда, то страшно подумать, что ещё могли приказать или сколько ещё воспоминаний стерто.

— Поэтому нам нужен свой волшебник для защиты.

Нахмурив лицо, вспомнила защитника, Петунья.

— В детстве мы общались с одним соседским парнем, но не знаю, жив ли он.

— Я имел в виду другого волшебника.

— Больше я никого не знаю, только директор школы, которому я писала.

— Этого знаешь. Он живет очень близко.

— Если ты про Поттера, но он ещё ребёнок.

— Он ещё успеет вырасти и это хороший вариант, если его хорошо воспитаем. Но я имел ввиду ещё одного.

Указав пальцем на себя, стал ждать пока до матери дойдёт смысл слов. Похоже, она не могла сложить два плюс два, в итоге получая ошибку.

— Этого не может быть, ты совершенно нормальный и с тобой ничего не случалось. Я помню, на что была способна Лили, ещё до поступления в эту школу.

— Когда я перестал злиться на кузена, то стал лучше соображать, поэтому и смог так много заметить. Странность ты видела, но видимо ещё не поняла этого. Помнишь цветок у меня на подоконнике?

— Он обычный, ну может чуть побольше. Это ещё не доказательство.

— Вспомни, наш сад стал намного лучше, когда там стал работать Гарри. Вот я и повторил за ним.

— Хорошо, но больше так не делай. Я не хочу, чтобы ты был ненормальным.

— Мама, эти люди заставили тебя ненавидеть свою сестру, что им помешает сделать так, чтобы ты ненавидела меня?

— Тогда мы бросим дом и убежим, я уговорю Вернона.

— Мы не знаем куда бежать, если даже раньше рядом с вами жил маг. А если у них школа, то значит их много.

— Не говори глупостей. Мы позвоним в полицию или уедем из страны.

— Ты меня не любишь?

Огорошил я её вопросом. Она начала вспоминать что взрослая, значит, она больше знает и вообще ты еще ребёнок.

— Мы не знаем, где живут эти ненормальные, а значит, попытавшись спрятаться, можем наоборот попасть к ним. Обратившись же в полицию, только привлечем внимание. Их загипнотизируют, а меня заберут у вас.

— Зачем заберут?

— Ты сама сказала, что тетя Лили приезжала только на каникулы. Значит, у них есть, где жить.

Так пытаясь играть на родительских чувствах и преподнося факты с нужной точки зрения, я уговорил Петунью не мешать мне с Гарри по-тихому пользоваться магией и уговорить на это отца. При этом всё же пришлось пообещать, что мы сбежим, если будет большая опасность. Для этого предложил собрать небольшой чемодан с документами, который можно было быстро прихватить.

Поначалу Вернон был категорически против и забирал меня с собой на работу, чтобы я меньше общался с этим ненормальным, как он сказал. Но я ему доказал, что учиться магии могу и самостоятельно, преподнеся ее с положительной стороны, говоря по ауре, когда клиенты врут.

Не приняв, но, по-видимому, смирившись, отец попросил быть аккуратней. Поэтому я начал с простого, забрав у Гарри очки. Помня, как у меня улучшилось зрение, решил проделать с ним тот же трюк. Даже если не получиться, то сможет увереннее двигаться, если потеряет их. Про магию ему не стал говорить, объясняя всё восточными практиками. Показал медитацию и передачу магии в землю. Имея в соседках шпионку, показывал ей, как во дворе на Гарри отрабатываю приёмы. Только вечерами в тренажерной комнате мы спаринговались по-настоящему. Пока я побеждал за счёт своего опыта и массы, но уверен, как только мастер начнёт преподавать джиу-джитсу, то мне придется полетать. Но даже так получал к концу тренировки несколько синяков.

Глава 5

До конца лета, Петунья посадила меня, а я посадил мне не дарить игрушкиГарри, готовиться к поступления в школу. Математику я знал, английский выучил, нужно было только попрактиковаться в правописании. С этим я справился в первые дни, Гарри же оказывается, не мог ничего. Так что учил я больше, чем учился, как он только в каноне попал в школу. Вместе пришлось учить песенку считалочку с частями тела, это было весело, но, пожалуй, это единственное что Гарри далось легко. Из прошлой жизни знания об учебе раскидал по деревьям, не напитывая их энергией. Зачем мне высшее образование в начальной школе, но на будущее подготовился, если нужно будет быстро закончить школу. Помня о книге Хогвартса и теории людей о множестве имен Дамболдора, нашел все упоминания своего имени и стер их, оставив только эмоции от обращения ко мне прошлых родителей. Теперь я только Дадли Дурсль с памятью из прошлой жизни и никто другой.

Закладки на родителей еще действовали, но теперь злость перекинулась на других магов, с Поттером они решили как можно меньше проводить времени. У меня же, не считая первых дней учебы, почти ничего не поменялось. Утром Гарри учится самостоятельно, а когда я возвращаюсь, объясняю ему непонятные моменты и занимаемся бартитсу.

До школы, с магией научился более тонко обращаться. Теперь мои синяки могли рассосаться на глазах, если уплотнить магию на месте появления с мысленным посылом на исцеление. Плюс, гоняя энергию по телу, быстрее проходила усталость. Не зная, кто прав в теории магии, я не опустошал свой резерв до минимума для раскачки, так как по другой теории манипулирование магией в детстве может сделать из меня сквиба. Я работал только с избытками, которые сами выделялись из тела, но даже так, энергии стало в несколько раз больше от изначальной. Вторым прорывом стал телекинез небольших предметов. Ограничением оказалось расстояние от моего тела, и энергия тратилась на основной рывок, дальше она сама поддерживала невесомость, испаряясь как обычно, когда вне моего тела. Начав с пера, теперь вокруг руки крутил маленькие камушки и мог их запускать как снаряды.

Забыл упомянуть о наших днях рождения. Я попросил не дарить мне шишки и иголкаигрушки, они будут отвлекать от занятий. К тому же и так потратились на обустройство комнаты. Поэтому получил от матери накрытый стол и общий от родителей поход в парк аттракционов. Хоть и взрослое сознание, но мальчишки навсегда остаются детьми. Поэтому отдал всего себя веселью, запасаясь хорошими воспоминаниями. Доказательством большого ребенка служит Вернон, с азартом стреляющий из воздушки по мишеням, подарив выигрыш Петуньи. Гарри же достался только праздничный стол. С собой его мы не взяли на прогулку.

На день рождение кузена, ему купили простой кекс, в который поставили одну из моих свечек. Это было уже серьезным шагом от родителей, если считать закладки и то, что он не родной сын. Подарком Гарри стал саженец яблони. Зная, что уже не сезон, мальчишка стал проводить около него все свободное время, вливая, как я учил, в него излишки своей энергии. Все же он был его первым своим предметом. Слушая, как родители говорят ухаживать за растением, убирать листья и смотреть, что бы он ни испортил, своим видом, задний двор, я старался не рассмеяться. Как будто купили опасное животное, способное сожрать всех. Или наоборот беззащитного котенка, за которым нужен постоянный уход.

Так как мы поступили в школу в семь лет, то тут уже были сформированные группки детей, учащиеся с пяти лет. На меня крупного не посмели нарываться, а вот Гарри попытались задеть. Это была моя оплошность. Уча Гарри драться, я забыл сказать, что нельзя применять приемы на обычных людях. Хорошо, что в этот раз обошлось простым сломанным носом. Из-за этого вызывали родителей, что не принесло им радости за ненормального приемыша.

После выволочки от родителей, кузеном занялся я. Разобравшись, что тот только защищался, я его похвалил, что смог постоять за себя. Дальше стал объяснять, что он мог просто убить ребенка. Чуть сильнее или драка продолжилась подольше, то он мог в лучшем случае отбить внутренние органы или сломать кости. Испугавшись себя, он хотел вообще бросить заниматься со мной. Поняв, что добился нужного эффекта, привел пример, защиты друга.