Даева

Когда у него появилась профессия и должность, он на какое-то время усомнился в целесообразности получения этой специальности, ведь она ничем не могла помочь в достижении его цели. Но потом он долго вымаливал прощение за свою недальновидность и утрату веры. Он же был одаренным истиной, в отличие от тех, с кем общался и кого обучал. Они в лучшем случае могли стать постигшими истину.

Так и оказалось. Его работа дала ему возможность не думать о деньгах, а всецело посвятить себя движению вперед. И общение с людьми определенного круга позволяло тщательно отбирать из них претендентов на постижение истины.

Тогда-то и возникло имя Амон. Сначала оно ему не понравилось. Почему именно Амон? Явные ассоциации с полицией (и почему-то с Пелевиным) мешали ему прочувствовать силу имени. «Сокрытый», «потаенный», являвшийся для египтян высшим божеством… Он его не выбирал. Ему дали это имя. И все ученики поддержали его. Только так они будут называть его теперь. Только Амон сумеет провести их по пути. Они были готовы следовать за ним. Готовы постигать истину.

Глава 5.

Я подскочил от телефонного звонка. Очень странно – я же отключал телефон! Почему он звонит? Тут я проснулся. Взяв трубку в руки, я убедился, что мне и правда звонили: несколько незнакомых номеров, Диана, Борис. Пробуждение и возвращение к реальности далось мне тяжело. «Надо принять ванну, выпить чашечку кофе…» Послышался полуденный выстрел пушки с Петропавловки. Дождь, кстати, так и не прекратился, лишь стал менее интенсивным. Серое небо висело прямо над моим окном. Да что ж такое? Вновь зазвонил телефон, беззвучно. Очередной незнакомый номер. Отвечать или не отвечать? Какие-нибудь мошенники, судя по нелепым цифрам номера.

– Да, – хрипло сказал я.

Ответом была тишина. Ну, почти тишина. Какие-то электронные звуки на заднем плане, может быть, даже голоса… И вдруг совершенно отчетливо я услышал чье-то сопение, или дыхание…

– Слушаю! – громко крикнул я в динамик.

Но не произошло ровно ничего. Продолжалось сопение на многозвучном фоне. Я отнял трубку от уха и посмотрел на нее: шли секунды разговора… Я сбросил вызов, но, видимо телефон завис, потому что секунды продолжали отсчитываться. Я попытался выключить сам телефон, но он не реагировал на мои команды. Я осторожно, словно он мог взорваться, поднес телефон к уху. Холодный пот выступил у меня на лбу, и в горле пересохло: некто в трубке довольно громко усмехнулся! Мое негодование сменилось страхом. Слова застряли у меня где-то внутри. Я с трудом сглотнул, и, держа трубку двумя пальцами, положил ее на стол… я бы не удивился, если бы из нее сейчас вылезло привидение…

– Да что же это такое! – наконец, взорвался я, кляня свою трусость. И схватив телефон, рявкнул: – Какого черта?

– И он учил меня вчера вежливому обращению! – услышал я голос Бориса. – У тебя что – психоз? как он там?.. реактивный!

– О! – Я слегка обалдел. – А это ты сейчас звонил? И молчал? Ну, минуту назад!

– Я сейчас звоню. И говорю. Что там у тебя происходит? – недовольно поинтересовался он. – Ты вообще где?

Я упал обратно в кровать.

– Дома, – пробормотал я в ответ.

– Ни фига себе? – возмутился Борис. – Ты на часы смотрел? Хотя, столько пить… Это, конечно, не мое дело, но когда мы работаем вместе, соблюдай норматив, так сказать…

– В смысле? – Я закрыл глаза, голова закружилась. Открыл – стало тошнить.

– В смысле, пить надо меньше! – прикрикнул Борис. – У меня полное ведро пустых пивных бутылок!

Я подумал, что спрашивать у него, не подлил ли он мне чего-нибудь сильнодействующего в пиво, не самое подходящее время.

– Так, – привычным начальственным тоном продолжил Борис. – С чего начнешь? Какие планы?

Я, особо не раздумывая, сообщил первое, что пришло в голову:

– Собираюсь пообщаться с дочкой, которая в дурдоме, а потом с доктором в морге.

– Почему именно с них начнешь? – спросил было Борис, но, не дав мне времени на ответ, сразу предложил свою помощь: – С дочкой так просто не встретишься. Я сейчас созвонюсь кое с кем, а ты поезжай в больницу, там на проходной скажешь, что идешь к Дергачу. Он, типа, начальник хозчасти… Передашь ему конвертик. У тебя есть приличный? Положи туда… – и он озвучил сумму.

– Сколько? – возмутился я. – Ты мне в десять раз меньше платишь, чем какому-то завхозу!

– Тебе, как и ему, платит фирма, – хладнокровно парировал он. – Кстати, завхоз этот – серый кардинал больницы, и часть этих денег – оплата палаты «люкс». Он тебя сведет с лечащим врачом дочери хозяина. И должен будет всячески содействовать. И не забудь, что она лежит там под фамилией Иванова…

– Почему Иванова? – спросил я просто чтобы что-то сказать. Голова моя перестала кружиться, но зато сильно болела. Может, я и правда перепил?

– Ты точно в порядке? – с подозрением в голосе спросил Боря.

– Ну, смотря с кем сравнивать… – пробормотал я ему в ответ.

– Ты это брось! Меня твое похмелье абсолютно не интересует! Какие у тебя еще планы?

Чувствовалось, что Борис выспался и стал самим собой, не то, что вчера. Он наседал на меня, как Ахиллес на Трою, и пришлось мне отвечать что-то вразумительное. Про матереубийцу Волгина я пока промолчал, решив, что вначале попробую разобраться с этим Нероном сам. Тем более, что я еще не понимал, как мне себя вести с Борисом.

– Вылетай немедленно! – сказал он мне напоследок и прибавил: – Жду результатов!

Закончив разговор, я сел на диван и, совершенно не собираясь «вылетать», как велел Борис, стал размышлять. Интересен был даже не сам звонок, а моя реакция на него. Я не про звонок Бориса, а про предыдущий. Почему это я вдруг испугался? И чего? Еще раз проанализировав все, что произошло, попытавшись выяснить источник страха, я решил, что виною всему погода. Более реальных причин не было. Ну, ошибся кто-то номером, ну, трубка глючит, – так ронять ее надо меньше! А вот отчего было страшно? Откуда какая-то внутренняя тревога и напряжение? А вчера? Тоже психоз? Остатки действия психотронного оружия?

Кофе попью по дороге, решил я, спускаясь по лестнице, исписанной граффити скверного исполнения. Лампочки горели через этаж, и потому приходилось идти осторожно – можно ступить в кучу… Входная дверь была раскрыта настежь, давая свету проникнуть на площадку. Рядом с бутылкой дешевого портвейна лежал инсулиновый шприц. Довольно странное соседство. Наркоман и алкоголик – братья навек. Я представил рекламный ролик наркологической клиники: «Только у нас гарантированное освобождение от алкогольной зависимости! – говорит человек в белом халате. – Лучшие средства! Кокаин и героин! Навсегда избавят вас от пристрастия к алкоголю!»