Далекая страна. Тетралогия
Шрифт:
– И как же вы можете мне помочь? – вздохнула Алиса.
– Прежде всего я могу помочь тебе выбраться отсюда, – ответил Кельнмиир, внимательно посмотрев на железную дверь.
– А потом? – не отставала вампирша.
Кельнмиир подошёл к двери и мягко толкнул её. Железная дверь слегка просела в дверной коробке, не издав при этом ни звука.
– А потом я дам тебе несколько советов, следуя которым ты сможешь пройти все испытания в Академии.
– Вы шутите?! – вскричала Алиса.
– Отнюдь, – ответил Кельнмиир и ещё раз толкнул дверь.
И он действительно не шутил. Обо всех испытаниях
С третьего толчка дверь плавно вышла из проёма, и Кельнмиир аккуратно прислонил её к стене. Всё это было проделано очень тихо.
– Так что ты там про библиотеку говорила? – спросил Кельнмиир Алису.
– Прямо по коридору, а потом налево, – послушно повторила вампирша. – А зачем она вам?
– Я не могу уйти отсюда, не заглянув в библиотеку, – честно ответил Кельнмиир. – Мало ли чего интересного можно найти…
– Да нет там ничего интересного, – отмахнулась Алиса. – Я давно уже все книги перечитала – одни скучные летописи да сказочки. И никаких страшных, – вампирша сделала большие глаза, – тайн там нет.
Кельнмиир неопределённо хмыкнул. Откуда девчонке знать, что подчас самые страшные тайны прячутся именно в скучных летописях.
Как оказалось, гордым словом «библиотека» именовалась небольшая комнатка с одним столом и несколькими полками для книг, заставленными лишь наполовину.
– Видимо, кто-то взял почитать пару книг, – виновато сказала Алиса.
– Ничего, обойдёмся тем, что есть, – чуть ли не пропел Кельнмиир.
Книги были его слабостью. Он обожал читать и пускался в самые опасные приключения ради всего лишь одной книги. А здесь… из всех книг, стоящих на полках, он не читал всего лишь две. Это он определил сразу и наверняка.
– Так, что у нас здесь? – забормотал Кельнмиир, пока Алиса опасливо выглядывала из комнаты, не идёт ли кто. – Вот то, что меня интересует, – история клана…
Кельнмиир начал читать с бешеной скоростью, переворачивая страницы практически одну за другой. Неожиданно он прекратил листать страницы и удивлённо уставился в книгу:
– Ни…
Алиса, следившая за коридором, повернулась к Кельнмииру.
– Кто-то идёт сюда, – тихо сказала она.
– Ни… – повторил вампир и не двинулся с места.
Вампирша подбежала к Кельнмииру и дёрнула его за рукав:
– Нам надо уходить.
Кельнмиир даже не шелохнулся.
– Эй! – Алиса помахала рукой перед его глазами. Никакой реакции.
– Да пойдём же, – повторила вампирша и попыталась вырвать из рук Кельнмиира книгу.
Не получилось – он вцепился в неё мёртвой хваткой.
– Ни… х… – прошептал Кельнмиир, а потом добавил уже более твёрдым голосом: – Ничего себе заявочки!
В коридоре послышались тихие шаги.
– Надо уходить, – опомнился Кельнмиир, выдёргивая из книги заинтересовавшую его страницу и ставя талмуд на место.
– Опомнился, – вздохнула Алиса. – Что же ты там такое прочитал?
– Этого тебе пока что лучше не знать, – ответил Кельнмиир, даже не обратив внимания на то, что вампирша без разрешения перешла на «ты». – Ты узнаешь об этом позже…
Они
тихо вышли из библиотеки, и Алиса повела Кельнмиира по коридорам к выходу на поверхность.– Мне нужно попасть на принятие, – напомнила вампирша.
– Ты попадёшь на принятие, – спокойно ответил Кельнмиир. – И ты поступишь в Академию.
– Надеюсь, – вздохнула Алиса.
«Ты обязательно поступишь в Академию, – повторил про себя Кельнмиир. – А я тебе в этом помогу в обмен на небольшую услугу…»
Действие 1
Эта ночь была очень странной. Мне снилось одно и то же сновидение, раз за разом, до самого утра.
Странный узкоглазый человек в белой одежде, напоминающей ливрею Ремесленников, очень долго, будто целую вечность, смотрит мне в глаза. Он видит меня насквозь… видит моё прошлое, моё будущее…
Неожиданно я понимаю, что сейчас он смотрит именно в моё будущее, читает его, как обычную книгу…
– Знаешь, – наконец произносит он, – я бы на твоём месте сделал харакири…
* * *
– Зак!
– Да, тётя, уже иду!
Я в который раз посмотрел в зеркало. Ну, теперь уж точно готов.
Свои длинные тёмные волосы (так нравящиеся девушкам) я собрал сзади в хвост, костюм надел подобающий – золотой, музыкалу запихнул в один из множества карманов и прихватил пару муз своего сочинения. Так уж получилось, что я люблю слушать именно собственные произведения. Хотя порой мне кажется, что называть эти произведения своими – лицемерие. Можно ли считать музыку, приходящую к тебе во снах, своей? Не знаю… Если совершенно случайно встречу Ремесленника на сегодняшнем принятии и он соблаговолит меня выслушать, то я обязательно задам ему этот вопрос. Тогда хоть какая-то польза от сегодняшней прогулки будет. Хотя о какой прогулке идёт речь, если мне придётся весь день толкаться в очереди?
Как я слышал из рассказов, в очереди на прохождение испытаний придётся простоять как минимум полдня, так что музыки сегодня я ещё успею наслушаться вдосталь. И кому это нужно, спрашивается? Подумаешь, великая честь – вновь идти учиться. Вот всю свою сознательную жизнь мечтал…
Не привык я к строгим костюмам с этими их ненавистными обтягивающими брюками и нелепо блестящим смокингом. К тому же золотой цвет быстро пачкается, а уж всё, что только возможно испачкать, я испачкаю моментально. Карма у меня такая. И ещё мне почему-то всё время кажется, что стоит мне надеть золотое и встать рядом с одним из золотых домов – как я сольюсь со стеной и стану невидимым… кстати, а ведь это мысль!
– Спускайся немедленно, мы тебя уже заждались!
Ох уж мне эта тётя с её причудами. Я же собрался час назад. И чем ей не понравился мой обычный наряд? Подумаешь, не такой франтовый и модный, как праздничный, зато очень удобный и не такой кричащий. А теперь каждый второй будет коситься на меня со смесью зависти и ненависти: «Ишь, вырядился щенок! Попробовал бы сам деньги заработать, а не родительские тратить». Но что я-то могу поделать? Родственников, и уж тем более родителей, не выбирают.