Дальний умысел

– Погиб, – подтвердил Френсик.

– Боже мой. Как это неудачно.

– Согласен, – сказал Френсик. – Хотя слово «неудачно» здесь вряд ли подходит, поскольку Пипер вернее всего убит.

Тут мистер Кэдволладайн встревожился уже не на шутку.

– Убит? – ахнул он. – Вы сказали «убит»?

– Именно это я и сказал. Убит.

– Господи боже мой, – сказал мистер Кэдволладайн. – Как это ужасно.

Френсик ничего не ответил, предоставив мистеру Кэдволладайну проникнуться ужасом происходящего.

– Право, не знаю, что вам и сказать, – наконец пробормотал тот.

– В таком случае, – воспользовался Френсик его замешательством, – скажите мне имя и адрес вашего клиента, и я сам информирую его.

Мистер Кэдволладайн отрицательно помычал.

– В этом нет надобности. Ему будет сообщено.

– Как угодно, – сказал Френсик. – Сообщите ему заодно, что американского аванса придется подождать.

– Подождать? Но неужели вы предполагаете…

– Я ничего не предполагаю. Я просто хочу обратить ваше внимание на тот факт, что мистер Хатчмейер не был в курсе подмены вашего клиента-анонима мистером Пипером, и поэтому если полиция в ходе следствия обнаружит наш маленький трюк… вы уловили?

Мистер Кэдволладайн уловил.

– Вы полагаете, мистер… э-э… Хатчмейер может… э-э… потребовать неустойку?

– Или подать в суд, – без обиняков сказал Френсик, – и тогда лучше быть готовыми тут же вернуть ему всю сумму.

– О, разумеется, – подтвердил мистер Кэдволладайн, которому явно очень мало импонировала роль ответчика. – Предоставляю это целиком на ваше усмотрение.

Френсик положил трубку с облегченным вздохом Взвалив часть ответственности на мистера Кэдволладайна и его треклятого клиента, он немного повеселел. Он даже не без удовольствия набил себе нос табаком, но тут зазвонил телефон: Соня Футл из Нью-Йорка. Голос у нее был совершенно подавленный.

– Ох, Френзи, я в таком горе, – сказала она, – и я во всем виновата. Если б не я, никогда бы этого не случилось.

– Что значит – ты виновата? – спросил Френсик. – Ведь не ты же…

– Зачем я его сюда повезла? Он был так счастлив… – голос ее прервался и послышались рыдания.

Френсик сглотнул ком в горле.

– Бога ради расскажи мне, что случилось, – попросил он.

– Полиция считает – убийство, – сказала Соня и снова зарыдала.

– Это я уже понял из телеграммы. А что случилось – пока не понимаю. Как он погиб?

– Неизвестно, – сказала Соня, – и это ужаснее всего. Они шарят по дну залива, перекапывают золу на пожарище…

– Какую золу? – удивился Френсик, силясь понять, зачем Пипера ищут в золе, если он утонул.

– Понимаешь, Хатч и я, мы поехали на яхте, разыгрался шторм, дом загорелся, и кто-то стрелял в пожарных, а катер Хатча налетел на нас и взорвался, мы чудом уцелели и…

Рассказ ее был невнятный и сбивчивый, и Френсик, прижимая трубку к уху, тщетно пытался составить картину происшествия. Казалось, хаотические образы были частями бредовой головоломки, сцеплявшимися без малейшего подобия общего рисунка Огромный деревянный дом изрыгает пламя в ночное небо. Кто-то, укрывшись в пылающем доме, обстреливает пожарных из крупнокалиберного пулемета. Медведи. Хатчмейер и Соня на яхте во время урагана. Горящие катера бороздят залив – и наконец самое чудовищное: Пипер отлетает в лучший мир вместе с миссис Хатчмейер в норковом манто. Какое-то адское видение.

– Кого подозревают? – спросил он.

– Какую-нибудь террористическую группу, – сказала Соня. Френсик судорожно сглотнул.

– Террористическую группу? Зачем террористам убивать бедного Пипера?

– Ну, вокруг него был устроен такой шум – вышло целое побоище, – сказала Соня. – Когда мы сошли на берег в Нью-Йорке… – И она рассказала об их прибытии, а Френсик в ужасе слушал.

– Ты говоришь, Хатчмейер нарочно это устроил? Да он сумасшедший!

– Он хотел, чтоб вышла большая шумиха, – объяснила Соня.

– Тут он преуспел, ничего не скажешь, – заметил Френсик. Но Соня опять разрыдалась.

– Ты просто бессердечный, – выговорила она. – Словно ты не понимаешь, что это значит…

– Понимаю, – сказал Френсик, – это значит, что полиция станет выяснять личность Пипера и…

– Что это наша вина, – проплакала Соня, – мы его послали сюда, из-за нас…

– Ну уж нет, – сказал Френсик, – если б я знал, какая ему уготована встреча, я бы в жизни не отправил его на заклание. Что же касается террористов…

– Полиция не вполне уверена, что это террористы. Сначала они думали, что его убил Хатчмейер.

– Вот это больше похоже на правду, – сказал Френсик. – А судя по твоему рассказу – просто сущая правда. Он подстрекатель. Пусть не он сам…

– А потом они, кажется, подозревали мафию.

Френсик опять сглотнул. Еще того не легче.

– Мафию? Чем Пипер мог насолить мафии? Да бедняга вообще…

– Не Пипер, Хатчмейер.

– Ты имеешь в виду, что мафия совершила неудачное покушение на Хатчмейера? – огорченно спросил Френсик.

– Ничего я в виду не имею, – сказала Соня. – Я рассказываю тебе, что слышала от полиции: по их словам, Хатчмейер якшался с преступным миром.

– Если они хотели прикончить Хатчмейера, при чем тут Пипер?

– Ну ведь Хатч и я были на яхте, а Пипер с Бэби…

– Что за бэби? – испуганно спросил Френсик, наспех расчищая загроможденную сцену преступления для новых ужасающих подробностей.

– Бэби Хатчмейер.

– Хатчмейер? Я и не знал, что у этой скотины…

– Да нет у него детей. Миссис Хатчмейер. Ее звали Бэби.

– О господи, – сказал Френсик.

– Нельзя быть таким черствым. Тебе как будто все безразлично.

– Мне? – сказал Френсик. – Как это безразлично! Совершеннейший ужас. Так ты говоришь, мафия…

– Не я говорю, полиция говорит. Они думают, что это была попытка запугать Хатчмейера.

– И запугали? – спросил Френсик, надеясь найти в ситуации хоть что-нибудь утешительное.

– Нет, – сказала Соня, – он злой, как черт. Говорит, что подаст на них в суд.

– В суд? – ужаснулся Френсик. – Что значит – в суд? На мафию в суд не подашь и к тому же…

– Не на мафию. На полицию.

– Хатчмейер в суд на полицию? – спросил Френсик, окончательно потеряв нить.

– Ну, сначала они же на него подумали. Допрашивали несколько часов, оказывали давление. Ему еле поверили, что он был со мной на яхте. А тут еще эти канистры.

– Канистры? Какие канистры?

– Которыми я его обвязала.

– Ты обвязала Хатчмейера канистрами?

– Пришлось, а то бы он утонул.

Френсик не нашел в этом особой логики.

– По-моему, если бы… – Он осекся, не став выражать сожаления, что Хатчмейер не утонул. Между тем все бы очень упростилось.