Дама с единорогом

Хозяин, одетый как заправский охотник, был в пурпурном эскофле, перехваченном чёрным поясом, и контрастном по цвету шапероне, конец которого он повязал на манер тюрбана. Граф по очереди объезжал гостей на лощёном буланом охотничьем жеребце, позвякивавшем красными «сетками от мух» — длинными подвесками с фестонами, крепившимися позолоченными бляхами к паховому ремню. С кем-то Роланд перебрасывался парой слов, кому-то просто издали кивал. Барону Уоршелу выпала честь получить пожелание хорошей охоты, а его дочери достался незамысловатый комплимент. Жанна смущённо опустила глаза и пролепетала в ответ что-то нечленораздельное.

После короткого разговора ни о чём барон оставил дочь на попечение графа и отъехал к одному из давних знакомых. Проводив отца тоскливым взглядом, девушка внутренне съёжилась. О чём им говорить, да и зачем?

— Надеюсь, Вы успели отдохнуть после утомительной поездки?

Она рассеянно кивнула и огляделась, ища глазами кого-нибудь, кто мог избавить её от этой пытки. Никого — этого и следовало ожидать.

— Вам когда-нибудь доводилось травить зверя? — Граф будто бы не замечал её смущения.

— Нет, — выдавила из себя баронесса. — Я мало что в этом понимаю.

(«Господи, за что он так мучает меня? Почему он пригласил меня сюда? Зачем отцу нужно, чтобы я вышла за него замуж? Лучше сидеть взаперти, чем говорить с ним!»).

Многочисленные «зачем» и «лучше бы» роились в её голове, не давая покоя, баронесса изводила себя этими пустыми, ненужными вопросами и фразами. Но то, что случается, случается, и никаких «если бы» не приемлет.

— Тут всё очень просто. Собаки подняли оленей и гонят их к реке. Когда один из моих охотников даст условный сигнал, спустят борзых. У меня хороший лес, отличные собаки, так что зверю не уйти. Вы слушаете меня, баронесса?

— Да, — смутилась Жанна. Разумеется, она не слушала: охота её не интересовала.

— Раз уж Вы не расположены к разговорам, я Вас покину. В той стороне, — граф указал нужное направление, — расположились дамы. Присоединяйтесь к ним и не отставайте ни на шаг. Будьте осторожны, и удачной охоты! И вот ещё что, баронесса, — он понизил голос, — не дрожите, как перепуганная косуля.

Жанна вспыхнула, но промолчала.

Вниманием графа завладел кто-то другой, и он избавил её от своего общества. Вернулся отец вместе с леди Джоанной и Каролиной Дрейэр. Баронесса впервые видела свою будущую мачеху: та оказалась ненамного старше неё, года на три, не больше. Сухонькая, непропорциональная, с испуганными большими глазами, она не шла ни в какое сравнение с покойной матерью Жанны. Одета скромно, ведёт себя, как монашка. Кузина Джоанна потом сказала, что родители действительно недавно забрали её из монастыря, чтобы обручить с Уоршелом. Жанна не испытывала к ней ревности, скорее жалость. Они были подругами по несчастью.

Убедившись, что дочь устроена, барон окончательно её покинул. К ней тут же подбежал один из пажей графа и проводил к другим дамам, возле которых вертелся самый младший из оруженосцев Норинстана — улыбчивый Саймон. В свободное от выполнения своих прямых обязанностей время он писал стихи, посвящённые некой таинственной Донне с белым шарфом. Роланд посмеивался над этими виршами, но неизменно, раз за разом, поручал ему заботу о дамах. Саймону нравилось оказывать им ни к чему не обязывающие знаки внимания, танцевать с девицами, объяснять им тонкости мастерства охотника, и, конечно, он находил в их лице благодарных слушателей.

Гостей было много, девиц тоже, поэтому в нелёгком деле Саймону помогали два пажа, в том числе, и тот «Исусик», из-за которого в своё время влетело Оливеру.

Затрубили в рога; спустили собак. Увлечённые первобытным азартом, охотники поскакали вслед за собаками.

Подождав немного, женщины вслед за Саймоном последовали за охотниками. Они чётко разделились на две группы: одних охота увлекала, и они с воодушевлением стремились вперёд, по следам сломанных веток; для других охота была всего лишь очередной возможностью поделиться с соседками последними новостями, пожаловаться на мужей и шёпотом рассказать о новых поклонниках. Жанна сочла благоразумным примкнуть ко второй группе, среди которой с радостью обнаружила Мелиссу Гвуиллит.

— Как я рада Вас видеть! — Баронесса Уоршел подъехала к подруге. — Всё ли в порядке в Гвуиллите?

— Хвала Господу! — Мелисса улыбнулась. — Где же Вы пропадали столько времени? Почему не послали ко мне пажа, чтобы сообщить, что Вы не почтите нас своим вниманием? Я ведь была уверена, что барон отпустит Вас на именины матушки.

— На то были свои причины.

— Они связаны с графом? — баронесса Гвуиллит многозначительно подмигнула.

Дамы захихикали и приготовились выслушать очередную пикантную историю. Но их надеждам не суждено было сбыться.

— Нет, — смущённо пролепетала Жанна. — Вы же знаете, я отказала ему, и отец запер меня в четырёх стенах.

— Да, Вы говорили, но граф — прекрасный жених. Ума ни приложу, почему Вы упрямитесь?

Мелисса наклонилась и зашептала ей на ухо:

— Местные дамы локти себе кусают и наперебой спрашивают, кто эта девушка, сумевшая завладеть мыслями графа. «Будьте осторожны»… Какая забота! Только всё бесполезно — «перепуганной косуле» нет до него никакого дела. Любезничал бы с другой, ну, хотя бы со мной. Я бы по достоинству отплатила ему за внимание.

— Вы серьёзно, Мелисса? — ужаснулась баронесса.

— Конечно. Посмотрите, как он красив! И не только красив, но и богат. Он просто неотразим! Что Вам в нём не нравится?

— Я отдала сердце другому.

— Это не помеха. Не пренебрегайте таким женихом. Смотрите, как бы его не увели у Вас из-под носа!

— Я не огорчусь.

— Напрасно! Я слышала, Ваш отец снова жениться. Это правда?

— Думаю, да.

— И кто же она?

— Девушка, с которой разговаривает кузина. Кажется, её зовут Каролина.

— Та серая мышка? — Мелисса скептически осмотрела баронессу Дрейэр. — Ничего особенного. Деньги есть?

— Не знаю. Отец никогда при мне не говорил о ней.

— Значит, из-за наследника.

Жанна покраснела. Она избегала говорить на такие темы.

— Только больно она хиленькая, как бы не умерла родами! — Баронесса Гвуиллит бросила ещё один взгляд на Каролину. Она ей не нравилась.

Разговаривая, они приблизились к большой поляне перед лесной протокой. Охотничьи рога гудели рядом; наиболее благоразумные из дам предложили свернуть в сторону, но молодые настояли на том, чтобы немного посмотреть. Их было большинство, и они победили.

Жанна вместе с баронессой Гвуиллит осмелилась подъехать к реке, чтобы без помех наблюдать за апофеозом охоты. Ей было совсем не страшно, скорее интересно.

Свора выгнала на поляну несколько олених и оленя с большими ветвистыми рогами. Обезумев от страха, животные мчались к реке, ища защиты в воде; собаки с яростным лаем преследовали их. Охотники с дротиками и копьями окружили поляну; по воде скользили лодки со стрелками.

Первым в реку бросился молодой олень — и тот час же пал жертвой меткого охотника; олених, последовавших за ним, постигла та же участь. Не решившиеся войти в воду гибли от укусов собак и ударов острых копий.