Дама с простудой в сердце

— Слушай… Ой, извини. Секундочку, я дверь открою, звонят.

Кира уже держала в руках бутылку с отравленной «Хванчкарой». Она вынырнула из кабинки, подскочила к подносу, стоящему на столе, и поменяла бутылки. На маневр ушло секунд двадцать, и вот она уже снова стояла в будке и, продолжая делать заказ, запихивала бутылку с вином в сумку. Прошло минут пять, и официант, взяв поднос, направился в зал.

Кира скинула платок, надела плащ поверх халата и вышла на улицу через служебный вход. Двое охранников, наблюдавшие за обстановкой во дворе, не обратили на женщину внимания или сделали вид, что не заметили ее.

Ника, сидящая в зале с бокалом коктейля в руках, видела, как появился официант, подошел к столику Шестопала, при нем откупорил бутылку и налил в его бокал вино. Тот с удовольствием опрокинул содержимое в свой желудок и принялся за салат из крабов. Ника положила деньги на стол и направилась к выходу, привлекая своими формами внимание окружающих мужчин. Особый восторг она вызвала у подвыпившей команды по водному полу. На улице она прошла немного вперед, сдернула с головы парик и села в свою машину, за рулем которой был Борис.

— Быстро, смываемся. Кажется, нам удалось наше мероприятие. Ни один человек, сидящий в кабаке, не забудет женщину в дымчатых очках, в платье от Кардена и с походкой манекенщицы. Так может ходить только Кира.

* * *

Когда официант наливал Шестопалу вино, адвокат Добронравов мило беседовал со следователем Трифоновым и смотрел на него больным, измученным взглядом. Прошел час с прихода следователя, и все это время Трифонов дотошно и в деталях выяснял обстоятельства похищения адвоката, как двое бандитов били его целыми днями и требовали ключи от сейфов, почему Шестопал не поехал провожать его в аэропорт, зачем нужно вести картину Федотова в Москву, почему он держал коллекцию на квартире, а не в офисе, и многое, многое другое. Добронравов специально спотыкался на мелочах, что-то путал, потом вспоминал, что ошибся.

— Вы очень убедительны, господин Добронравов. В чем я, собственно, и не сомневался. Хорошо. С картинами мы более-менее обстановку прояснили. Теперь поговорим о марках. Где вы их хранили? В одном месте или в разных?

— Разумеется, в одном. В своем офисе на Гороховой. Они лежали в конверте, запертые в сейфе.

— Когда же вы должны были вернуть коллекцию их хозяйке?

— По первому требованию Анны Дмитриевны. Мы не оговаривали определенных сроков.

— Кого вы можете подозревать в хищении? Не торопитесь, подумайте хорошенько. К вам в руки попали раритеты на баснословную сумму. Людей сегодня за пенсию убивают. А тут такая беспечность. Никого убивать не надо, заходи и забирай — все разложено по полочкам. Неужели вы такой беспечный человек? Глупцом вас не назовешь, а, скорее, наоборот. Ваш сосед по подъезду — генерал, с которым вы играли в шахматы, считает вас гениальным стратегом. Вы готовы пожертвовать несколькими фигурами ради выигрышной позиции, из которой противнику уже не выбраться. И вдруг такая непростительная промашка.

Добронравов сразу понял, что этот невзрачный мужичок — очень серьезный противник. Даже он не мог предположить, что ему придется столкнуться с «ясновидящим». Этот тип человека насквозь видел. Только доказательств не имел. Добронравов пожал плечами и мимолетно глянул на часы, висящие на стене. Стрелки указывали на три часа. Операция в «Якоре» завершена. Если только все его расчеты сработали.

— Я и сам не знаю, как это получилось. Ума не приложу. Мозги набекрень, все еще не адаптировался. А вы-то, полковник, что думаете?

— Хотите знать мое мнение? Извольте. Но оно не во всем может совпадать с концепцией следствия. Лично я считаю вас главным фигурантом в этом деле.

«А иначе и быть не могло, — решил про себя адвокат. — Поживем — увидим. Цыплят по осени считают. Правда, осень уже в разгаре».

— Вы уверены, что это хорошая мысль? — спросил он, криво ухмыльнувшись.

— Трудно найти других кандидатов, способных так умело путать карты, переводить стрелки и самому же выпутываться из собственных ошибок. Уверен, что подготовительный период занял немало времени. Не меньше года. Но сама операция с ограблением, похищением и конечным результатом должна была занять не больше недели. Для начала необходимо было ко всем событиям привлечь милицию. Самые надежные и безупречные свидетели. Куда важнее и весомее будет, если владельцам картин и марок сообщит об их краже следствие, а не вы. Раритеты украли, а вас похитили. Убедительно. После чего сокровища можно класть в собственный карман. Игра стоит свеч! И ваш план сработал на девяносто процентов. Кира заказывает билет на самолет в Москву, и даже сосед-генерал знает, куда вы уехали. Банкир Шестопал прощается с вами в ресторане. Точка. Но в Москву вы не попадаете. Срабатывает фокус с частником, который вез вас в аэропорт. Его останавливают неизвестные, выбрасывают из машины, а вас похищают. Естественно, что ограбленный автомобилист идет в милицию. Вы торопитесь всем доказать, что вас похитили. Тут вы допускаете мелкую ошибку. Торопливость в таких вещах неуместна. За пять минут вы успели познакомиться с водителем, заплатить ему сто долларов за короткое расстояние, да еще в придачу дать свою визитную карточку. А он лишь шофер, не представляющий для вас никакого интереса. Мало того, мы нашли сотню ваших визитных карточек в офисах и дома. Везде указаны только ваши телефоны, а в визитке, данной шоферу, телефонов нет, только домашний адрес. Я так думаю, что визитка сделана в единственном числе, для определенной цели. Как работает милиция, вам хорошо известно. Пока объявят розыск, сто лет пройдет. А по данной визитке они смогут прийти к вам домой. И что же? Пришли, ткнулись в запертую дверь носом и ушли. Кроме вас, в квартире никто не живет, а вас похитили. Такой вариант вас не устраивает. Вы перед отъездом говорите соседу, что ждали слесаря, но тот так и не пришел. Никого вы не вызывали, заявок от вас не поступало. Вы подрезали в ванной шланг и через сутки старушку, живущую этажом ниже, залило. Это она обратилась в ЖЭК. Вашу квартиру вскрыли, а там погром. Ограбление налицо. На следующий день новое ограбление, уже в офисе. С подкопом, стрельбой, убийством, погоней и автокатастрофой. Сценарий для боевика. Удивительно другое. То, что такие отщепенцы, как Коптилин и Сошкин не взяли из сейфа деньги и золото. Ради чего же делать такой дорогостоящий подкоп и убивать людей? Тут явный намек на кукловода-заказчика, которому нужно нечто более ценное. А что? Ответ лежит на письменном столе. У адвоката, интересующегося только живописью, настольной книгой становится уникальный швейцарский каталог марок, которых в стране единицы. Каталог призван сыграть роль путеводителя. А ведь по логике вещей разумнее держать каталог вместе с марками. Вещи одного хозяина должны иметь одно место.

Квартиру затопило, и обнаружена пропажа картин. Офис ограбили — про марки выяснили. Но один сбой все же произошел. Мне он пока непонятен. Пауза в две недели между ограблением первого офиса и последнего. В чем заминка? Где логика? У меня объяснений нет. Ну наконец-то дело завершилось и осталось раскрыть главного заговорщика. Вы выбрали Шестопала. Лучшей кандидатуры на роль козла отпущения не найти. Удобный субъект. Картины видел, о марках знает, свидетелей убил при захвате, и Могила на его совести, если верить газетам и братве. Здесь вы чисты. Лежали в реанимации и Могилу пристрелить не могли. Что же мне делать? Придется арестовать Шестопала и рассказать ему ту же самую историю. Вряд ли он согласится с ролью козла отпущения.

Добронравов широко улыбнулся и вытянул руки вперед.

— Сдаюсь. Заковывайте меня в наручники. Я к ним уже привык за последнее время, даже скучаю. Отличная работа, Александр Иваныч. Слушал с наслаждением. Вам бы романы писать.

— Времени не хватает. Вы хотели меня выслушать, я высказался. Но суду мои домыслы не нужны, им факты подавай. Вы известный и грамотный адвокат и знаете, каким материалом я располагаю. До суда еще далеко.

— Согласен. В суде вас не поймут. Скажу честно, не хочу никого огульно охаивать, но вы. сами назвали имя Шестопала. Я о нем не говорил. Козел он или нет, сказать трудно, но первый человек, который состоит у меня на подозрении, это он. Один Шестопал знал больше всех остальных. Я буду только рад, если вы его арестуете. Он по натуре своей страшный трус, и я думаю, что при определенном давлении вы его расколете либо убедитесь в его невиновности. Я не желаю ему ничего плохого, но справедливость и истина должны торжествовать.

Трифонов встал.

— Желаю выздоравливать, Давид Илларионович. Я не прощаюсь. Нам еще не раз придется встретиться.

— Рад знакомству, Александр Иваныч. Получил истинное удовольствие от общения. — Когда Трифонов вышел, улыбка с лица адвоката сползла.

Отдав халат медсестре, следователь спустился вниз, где его окликнул дежурный.

— Это вы, что ли, полковник Трифонов?

— Он самый.

— Вас просили срочно позвонить в управление.

Дежурный выставил аппарат на стойку перед окошком. Трубку сняла дознаватель Рогова.

— Что-то срочное, Наташа?

— Да, Александр Иваныч. Поезжайте сразу в ресторан «Якорь». Ребята уже там. При очень загадочных обстоятельствах час назад там погиб банкир Саул Шестопал.

— Он был один?

— С охраной в двадцать два человека. Но они ничего не смогли сделать.

Трифонов опустил трубку на рычаг.

28 сентября 1998 года

Всю ночь Добронравов не спал и думал. Утром после завтрака он ушел на прогулку и больше в палату не вернулся. Валяться в больнице при таком ходе дел уже не имело смысла. В припрятанной одежде у него лежали ключи от Кириной квартиры, он взял такси и поехал к ней домой, зная, что она в это время на работе. Впрочем, он был готов к любым неожиданностям. Трифонова ему удалось загнать в тупик. Но временно. Следователь наступал на пятки. Смерть Шестопала, о которой кричали все радиостанции, выбьет следователя из колеи, но ненадолго. Он слишком активен и быстро нагонит упущенное. Сейчас надо перепутать ему все карты. Надо отправить Киру за границу с пустыми руками, дав ей денег на расходы, и следствие повернуть против нее. Пусть ищут при помощи Интерпола.

Попросив таксиста подождать возле дома, он поднялся в ее квартиру и тут же направился к сейфу. Код она не меняла, и сейф открылся. Марки лежали на месте. Две, а не три. Значит, она не врала. Он осмотрел квартиру в поисках компромата, но ничего не нашел. На глаза попались ключи от машины и гаража — запасной комплект. Ему в голову пришла любопытная мысль, и он прихватил ключи с собой. Оставив все на своих местах, Добронравов ушел.

На том же такси он приехал в банк «Солюс», где в день траура по генеральному директору был приспущен флаг, но банк работал. Добронравов отправился в отдел индивидуальных ячеек, занимавший два этажа, и открыл свой сейф. Все картины, скрученные в рулоны, лежали на месте. Облегченно вздохнув, он покинул банк и позвонил по мобильному телефону Веронике. Девушка была дома.