Дамы любят погорячее (сборник)

— А вы не могли бы… — Меня озарила, по-моему, просто блестящая идея.

— Ирина! — Костя предчувствовал, что я что-то задумала, и, как всегда, хотел меня от всего уберечь. Была бы его воля, я бы вообще не выходила со студии. В этом Дольф Лундгрен был абсолютно солидарен с Володей, с единственной только разницей: мой благоверный предпочел бы, чтобы я вообще из дома не выходила. Нет, Володька, конечно, ко мне не придирался по пустякам и вообще не давил на нервы, но… Да, он слишком за меня волновался, что, впрочем, не мешало ему моего добровольного телохранителя Костю на дух не выносить. А вот к Валерке Гурьеву, нашему закоренелому холостяку в самом расцвете лет, Володька почему-то относился прекрасно. И где же логика? Загадка мужской психологии! Очевидное — невероятное! А может, и нет никакой загадки? Только какая-то интуитивная ревность? Хотя я бы назвала это чувство ревностью к тому самому пресловутому фонарному столбу! Я человек порядочный, и осложнения с противоположным полом нужны мне… Вот именно! Как пятая нога собаке! И что самое главное: я всю свою сознательную жизнь мечтала именно о таком мужике, как Володька!

— Да, я уже двадцать семь лет Ирина, — ответила я.

— А что вы хотели, Ирина Анатольевна? — осведомился Майоров. — Да я для вас горы сверну! — напыжился он.

— Как бы не надорваться, — пробурчал Костя Шилов себе под нос.

— Что? Что? — не расслышал Денис.

— Он говорит, что без вас, Денис Георгиевич, мы были бы как без рук. — Я ткнула Костю локтем под бок, чтобы он слишком-то не выпендривался.

— Ага, — поддаканул Шилов. — И двух шагов бы не сделали!

И откуда это у него? У Леры, что ли, набрался?

— Денис, — обратилась я к охраннику, — вы не могли бы позволить нам осмотреть этот ваш роковой солярий? — Я умоляюще сложила руки на груди. — Ну, скажем, в порядке исключения?

— Ну, не знаю, — растерянно протянул Майоров, — вообще-то все это против правил, — парень нахохлился, как пуганый воробей.

— Но вы же сами сказали, — настаивала я, — что сегодня ваше дежурство. Никто и не узнает ничего, — развела я руками.

— А по шее от Гоффмана я случайно не схлопочу? — усмехнулся Денис.

— А вы и ростом повыше, да и в плечах пошире, — заметила я невинно.

— И бегаю быстрее, — добавил парень.

— Так, значит, согласны?! — обрадовалась я.

— Куда деваться? — обреченно промолвил он. — Жду вас в клубе около одиннадцати. Для тщательного досмотра, — Майоров смешно насупил белобрысые брови.

— О'кей! — согласилась я.

— Да ты и мертвого уговоришь, — заметил Костя, когда мы усаживались в машину.

— Это профессиональное, — проговорила я, захлопнув дверцу.

* * *

Дома меня дожидался грозный и рассерженный муж, не знаю даже, из какой оперы!

— Ирина! — Володя по-театральному заламывал руки, и мне показалось, что в нем погиб великий актер. — Ты себя совершенно не бережешь! — По-моему, даже трагик. — У тебя когда-нибудь будут выходные?! — взывал он к моей непроснувшейся совести. На нем очень трогательно смотрелся мой передник в цветочек, в нежных таких розово-сиреневых тонах.

— У нас есть что-нибудь поесть? — мягко осведомилась я.

— Разумеется, — ответил Володя, — я даже отложил проверку очередных контрольных, которые с утра Белоусов принес, чтобы приготовить тебе обед! — Виталька Белоусов иногда подбрасывал Володьке халтуру в виде студенческих контрольных работ. Заработок, конечно, не весть какой, но деньги, как известно, лишними не бывают!

На обед оказались пельмени, и, разумеется, магазинные. Но если их приготовил любимый муж, бывает ли что-нибудь на свете вкуснее?!

— Тебе уже два часа твой Гурьев названивает, — сообщил Володя, обильно поливая пельмени сметаной.

— Он ничего не передавал? — поинтересовалась я.

— Нет, — покачал головой Володька. — Обязательно хочет с тобой лично переговорить!

Неужели Валерка Гурьев потерял-таки номер моего сотового?! Не успела я ему его сообщить… Вот растяпа!

Я едва не сорвалась из-за стола к телефону, но укоризненный супружеский взгляд меня все-таки удержал. Однако не прошло и минуты, как наш телефон взорвался.

— Да, я вас слушаю! — схватила я трубку.

— Ириша, — услышала я Валерку, — мои поздравления!

— В чем дело? — опасливо осведомилась я. Неужели очередная статья? Или меня уже прогнали с работы? Да еще в воскресенье? Не может быть!

— Ты снова в центре событий! — обрадовал меня Гурьев. — Я только что от Платонова. Он вызывает тебя в Волжский отдел…

Я медленно присела на стул. Ну что, Ириша, допрыгалась?

Заметив мое выражение лица, Володя не донес свою вилку до рта.

— Когда же это наконец кончится? — простонал он, отодвинув тарелку на край стола.

— Что случилось? — осведомилась я, когда обрела дар речи.

— Да в общем-то ничего особенного, — сострил Валерка: — Елена Николаевна Крылова умерла вовсе не от сердечного приступа!

— А от чего же? — осведомилась я. Что-то в этом роде я и подозревала. — Она покончила с собой? — поинтересовалась я. Правда, и в эту версию верилось с трудом.

— Нет, — возразил Валерка. — Кто-то подменил ей таблетки, — добавил он. — Дама была отравлена!

— Ничего себе! — Я крепко сжала трубку в руках, словно боялась выронить ее на пол. — Но это мог быть кто-то и из своих…

— Скорее всего, — согласился Гурьев. — Таинственный неизвестный, которому наша прекрасная Елена доверяла и кто беспрепятственно мог пройти в ее кабинет!

— Убийства, наверное, как-то связаны, — предположила я.

— Наверное, это и хочет с тобой обсудить наш старый знакомый Платонов…

— Но я-то тут при чем? — воскликнула я.

— А ты, как всегда, оказалась в самом неподходящем месте в самое неподходящее время! — растолковал мне, непутевой, Валерка. — Кстати, с тебя шампанское, — добавил он.

— Это еще с какой стати? — ощетинилась я, совсем позабыв про наш с ним вчерашний спор.

— А что, с Рокотовым встречаться необходимость уже отпала? — осведомился Гурьев.

— Что-что? — Я не поверила своим ушам. — Ты в самом деле договорился о встрече с Игорем Викторовичем?! — Лично я свои попытки дозвониться до адвоката Малаховой оставила.

— Ирина, — заметил Гурьев, — по-моему, ты до сих пор так и не поняла, с кем имеешь дело! Запомни: для Гурьева нет ничего невозможного!