Данфейт
Шрифт:
– Что это за город?
– прокричала Данфейт.
– Изон, - так же громко ответил Кейти.
– Он один здесь?
– Нет! Местные строят свои поселения и сторонятся Изона.
Остановившись у высоченных железных ворот в этот оплот надежды и спасения для всех умирающих в пустыне, Кейти приподнялся и прикоснулся ладонью к электронной панели в этих дверях. Что-то замигало в ответ, и стальная преграда начала раздвигаться. Там, впереди, мельтешили люди, разодетые в цветные плащи: белые, синие, жетлые, красные и зеленые. Женщины и дети, старцы и молодежь спешили куда-то, едва ли пропуская
– Куда тебя подбросить? У меня еще есть время.
Данфейт посмотрела на него и задумалась. Куда ей было деваться? Что делать здесь?
– Мне некуда идти, - честно ответила Данфейт.
Кейти задумался и улыбнулся ей в ответ.
– Есть один человек, который может помочь тебе.
Данфейт вскинула брови и покосилась на молодого мужчину.
– Чем он мне сможет помочь?
– Ответит на вопрос, который наверняка тебя мучает: "что именно ты здесь делаешь"?
Данфейт глубоко вздохнула и пожала плечами.
– Тогда, не мог бы отвезти меня к этому человеку?
Асфальтированные узкие улицы, по которым разъезжали такие же квадрациклы, как и у Кейти, наводили на Данфейт панику. Столько людей, и все спешат куда-то. Зачем? Куда они опаздывают? И эти плащи, в которых они перемещаются...
– Что это за плащи, в которых все ходят?
– спросила Данфейт у Кейти, когда они остановились на очередном перекрестке.
– Знак классового отличия.
– Классового?
– Местные, что живут здесь, носят желтые одежды, новые жители - синие, аркаины - белые. Красные - у зрячих, а зеленые - у их матриати.
– Здесь есть зрячие и матриати?
– А где их нет?
– засмеялся Кейти и посмотрел на Данфейт.
– А ты, значит, аркаин?
– Это пока я аркаин. Мы с Имайей собираемся пожениться, и тогда я стану зрячим, а она - моей матриати.
– И Имайя согласна принять рабство добровольно?
Кейти с осуждением посмотрел на Данфейт и отвернулся.
– Говоришь, как заблудшие, - фыркнул молодой человек.
– "Mazetriz" с древнедеревийского переводится, как "мать моих детей". Стать матриати для своего зрячего - очень большая честь. Этих женщин почитают все, а кто осмеливается выказать им пренебрежение - грозит обрушить на себя гнев всех, принявших обет соблюдения равновесия.
– Что это за обет такой?
– Все, кто поступают на обучение к зрячим, дают обет соблюдения равновесия. Он гласит, что каждое явление, хорошее или плохое, должно быть уравновешено таким же противодействием. Матриати, подобно Юге, даруют жизнь, зрячие подобно Амиру - забирают ее. Все мы - часть этой равновесной системы. Один умирает - другой рождается. Одна оболочка растворяется в энергии Амира, другая рождается из энергии Юги.
– А что будет, если оболочка не раствориться в Амире?
– Тогда приходим мы и отдаем Амиру то, что ему принадлежит. Если оболочка все же возвращается в тело, она обрекает кого-то другого на погибель. Того, кто должен появиться на Свет из энергии Юги, она забирает с собой. Мы отслеживаем все противозаконные перемещения и восстанавливаем равновесие.
– И каким же образом вы делаете это?
–
Я же сказал, - засмеялся Кейти, - мы возвращаем Амиру то, что принадлежит ему.– Ты сказал "противозаконные". А бывают и "законные" перемещения?
– Бывают. В результате этих перемещений оболочки нерожденных людей возвращаются к своему первоисточнику и обретают шанс на новый цикл в новом теле.
– Кто же я тогда, по-твоему?
– Ты - дитя Амира, ни оболочка, но и не живой человек.
Данфейт опешила. Он знал! Знал, кто она, кто он, и все те, которые окружают его! Он понимал, что представляет собой некую форму сознания, существующую после смерти, и возлагал на себя все еще не понятные для Данфейт функции!
– Но, почему "Сатрион"?
– произнесла Данфейт и посмотрела в спину Кейти.
– Потому что мы пришли в этот Мир в результате гибели Сатриона. Местные называют это место "I-ho". На их языке это что-то вроде звезды, хотя переводить нам до сих пор трудно, - прокричал Кейти и завернул в переулок, останавливаясь напротив большого офисного здания.
– Приехали, - улыбнулся Кейти и слез с квадрацикла.
Данфейт последовала за ним и вошла внутрь многоэтажного сооружения. Чем-то оно напомнило ей учебный корпус, в котором она некогда занималась, однако, внутри почти не было людей. Поднявшись на десятый этаж, они вошли в просторный холл, где за столом сидела молодая девушка в желтом плаще.
– Добрый день, господин Кейти, - кивнула особа и указала рукой в сторону приоткрытой двери.
– Госпожа Соу ждет вас.
– Спасибо, - ответил молодой человек и подошел к двери.
– Пойдем, - махнул рукой он, и Данфейт засеменила следом, закрывая за собой тяжелую деревянную дверь.
Белая просторная комната не произвела на Данфейт впечатления. Мебель здесь сливалась со стенами, свет слепил глаза и вообще трудно становилось смотреть на что-либо. Наверняка, обстановка, царившая здесь, была умышленно продумана кем-то, тем, кто желал осадить вошедшего у порога и не позволить ему рассмотреть лицо собеседника. Данфейт оказалась права. Некая госпожа Соу стояла у окна, и кроме ее густых черных волос, Данфейт ничего не смогла рассмотреть.
– Знаешь ли ты, кого привел в это место?
– произнесла женщина и повернула голову в пол оборота к Кейти.
– Я нашел ее пустыне. Оставь я ее там, она вряд ли бы добралась до Изона.
– Она - матриати Кимао Сиа, если ты все еще помнишь, кто это такой, - произнесла женщина и вновь повернулся к окну.
– Помню...
– прошептал Кейти и посмотрел на Данфейт, у которой глаза начали слезиться от этого яркого белого свечения.
– Он ищет ее, кстати.
– Кимао здесь?
– Да. Он уже в городе.
– И ты ничего не сделаешь?
Женщина по имени Соу засмеялась. Данфейт поежилась от этого хохота и, все-таки, закрыла слезившиеся глаза.
– Он пришел за ней. Наверняка, в ее голове крутятся мысли о том, почему тебя зовут "Кейти" и какое отношение ты имеешь к ее зрячему. Она чувствует нечто, исходящее от тебя, но это всего лишь влечение к истинному облику того, кто украл у тебя жизнь.
– Я могу лишить его этой связи!
– ответил Кейти и посмотрел на Данфейт.