Данте

Флориан работал проворно, собирая крылья быстрее многих. Закончив, он перевернул свой рюкзак так, что нагрудные ремни оказались на спине, став креплением для крыльев. Куски кожи он связал вместе, присоединив к основанию, а потом пришнуровал края крыльев друг к другу, проверяя их на эластичность и прочность.

— Шнурки и куски кожи кажутся хлипкими, но это обманчивое впечатление, — объяснил Флориан. — Только натяжение должно быть правильным.

Из оставшихся коротких шестов он сделал своего рода хвост, а длинный соединил его с крыльями.

— Вот и готово. — Он отложил конструкцию. — А теперь займемся твоими.

В этот миг на них упала чья-то тень.

— Ты понимаешь, что творишь? — удивленно спросил некто.

— Знаю, отстань, — ответил Флориан.

— Глупо так со мной разговаривать, — продолжил парень.

Он был крупнее остальных и выглядел мускулистее. Другие мальчишки с той же меткой клана, что и у него, собирали его крылья.

— Кто ты такой, чтобы так со мной разговаривать?

— Я из клана Плоской Пустыни и буду говорить с тобой так, как хочу, — ответил Флориан, продолжая шнуровать крылья Луиса.

— А что насчет тощего? — спросил парень, за внешним высокомерием которого, похоже, скрывалась жажда хохмить.

— Я из скитальцев Великой солончаковой пустоши клана Иркук, — ответил Луис.

Парень фыркнул:

— Соленый в горах! И как умудрился так далеко забрести? Впечатляет. Быстрый путь не для таких, как ты, соленых. Молодец. Впрочем, ты слишком маленький, ангелы тебя не выберут.

Спутники мальчика расправили крылья. Большой юноша проверил их, негодующе цокая языком, обнаруживая недостатки. Когда он все же остался доволен результатом, спутники помогли ему надеть крылья. Парень широко расправил их.

— Я Лоренц из клана Пепла. Я уже похож на ангела. Разве нет?

Подхалимы загоготали и поспешно принялись готовиться сами.

— Это вот сюда, а потом туда. И затяни вот так, — сказал Флориан.

Луис подвигал расправленными крыльями. Он стукнул лонжероном, вызвав у собравшихся смех.

— Только не говорите, что маленький солененький никогда раньше не летал, — заметил Лоренц.

Выражение лица Луиса выдавало правду. Шелушащиеся от солнца щеки горели румянцем.

— Значит, он умрет, да? — Лоренц отошел на край площадки, скрестил руки на груди, обернутый крыльями. — Для тебя, мой друг, это будет большой прыжок веры.

И упал спиной вперед, издав долгий крик. Луис ахнул. Все мальчики приблизились к краю.

Летун мчался с огромной скоростью, поднимаясь на вертикальном потоке воздуха, образовывавшемся там, где Река Ветра достигала утеса. Он маневрировал, смеясь:

— Увидимся в месте Падения Ангела, если ты сделаешь то же самое!

Он нырнул в каньон по длинной дуге и унесся по Реке Ветра.

— Самоуверенный, — заметил Флориан и указал на крылья. — Все готово. Наша очередь.

Друзья Лоренца перестали обращать внимание на Флориана и Луиса. Руки Луиса оказались пристегнуты ремнями на панелях, ноги продеты в петли, прикрепленные к хвосту. Флориан велел ему развести руки, и крылья раскрылись.

— А как же ты? — спросил Луис.

— Есть способ надеть их самостоятельно. Все будет в порядке. Помни: нужно отвести назад ноги, чтобы прогнуться и изменить форму крыльев. Захочешь повернуть, опускай руки. Не пытайся во имя любви Великого Ангела махать руками. Ты просто скользишь, понял? Не хлопаешь! Если собрался остановиться, сложи руки, повернись лицом вниз. Смотри перед собой.

Флориан открыл рюкзак Даниила, висящий у Луиса на груди, и положил туда еду и бутылку воды, заткнутую глиняной пробкой, из которой торчала полая косточка.

— Пей отсюда, когда нужно. У тебя появится жажда. Не поддавайся соблазну остановиться — снова не взлетишь. Захочешь пописать — лей в штаны. Ну что, готов?

Флориан хлопнул товарища по рюкзаку, показав черные зубы. Луис молча кивнул. Сердце екнуло, когда он приблизился к краю площадки. Обрыв был резким. Идти мешали крылья, и Луис едва не упал, но расправил их и поймал ветер. Когда он пошатнулся, оставшаяся парочка дружков Лоренца захихикала. Их презрение укрепило Луиса. У его ног лежал мир. Толпа наблюдала за ним. Для людей он не был испуганным мальчиком — лишь одиноким силуэтом на краю пропасти, готовящимся разбиться ангелом.

— Когда будешь готов… — начал Флориан.

— Нет смысла откладывать, — ответил Луис, но прыгнуть не смог.

Он раз за разом собирался это сделать, напрягал мускулы, но конечности не повиновались, вынуждая его оставаться на месте в ста пятидесяти метрах над мутной рекой.

— Давай! — крикнул кто-то сзади.

— Луис! — сказал Флориан. — Прыгай!

Крик протеста вырвался из груди Луиса, не сумевшего сдержаться. Иного не оставалось, кроме как действовать.

Это оказалось проще, чем он думал.

Луис упал камнем, все еще крича, но ветер заглушил его. Он безжалостно трепал расправленные крылья, угрожал сорвать с лица очки отца. Край каньона надвигался, толпа перестала казаться сплошной массой, и он различил отдельные лица.

«Почему я не лечу? Почему не лечу?» — в панике думал Луис. Разум опустел, но тело умирать не собиралось.

Его ноги изогнулись. Стержень, соединявший крылья с хвостом, тоже. Кожаные лямки от хвостовых лонжеронов отвели концы крыльев, и они наполнились ветром. Он поднял руки вверх, и это походило на попытку поднять планету. Внезапно пике прервалось. Бешено раскачиваясь, Луис промчался прямо над толпой на краю обрыва. Крики людей сделались паническими, зрители побежали прочь. В последний момент Луис наклонил руки и ринулся к центру каньона. Река Ветра подхватила его, грозя превратить снижение в смертельное падение. Потом ему удалось выровняться, и он полетел со скоростью сто шестьдесят километров в час, догоняя других мальчиков. Шум в ушах утих, как только он полетел со скоростью ветра.

Луис повернул голову назад и бросил взгляд на покинутое им место, но это движение сбило полет, и после он решил больше не оглядываться.

Около часа он летел с опаской. Через некоторое время в песне ветра он услышал отдельные ноты. Воздушный поток разбивался о скальные выступы, гудел, и Луис быстро понял, чему тот или иной звук соответствовал. Воздух казался плотным, так что Луис воображал, будто летит не на смертельно опасной высоте, а скользит на животе по песчаной дюне. Он принялся экспериментировать, шевеля руками и ногами, летя по широкой дуге вверх или вниз.

Постепенно он становился смелее: Луис обнаружил, что, если быстро нырять, а затем плавно подниматься, он может увеличить скорость, а если подняться высоко, то полет замедляется и он словно зависает над миром. Однажды Луис чуть не упал, но припомнил инструкции Флориана и выправился. Вскоре он начал обгонять других мальчиков или преследовать их, несясь на самых быстрых потоках воздуха.

Он летел словно ангел и радостно смеялся. Даже если ангелы отвергнут его, он унесет это воспоминание в могилу. Но радость приелась и превратились в скуку. Руки и ноги начали болеть. Луис не мог расслабиться. Дискомфорт становился сильнее. Повороты и снижения облегчали боль, но он устал. Вскоре мускулы уже дрожали от напряжения. Пролетел день. Луиса мучила жажда. Он обнаружил, что не может дотянуться до бутылки на груди, не свалившись в опасное пике. Удалось сделать пару глотков, после чего освежающее питье, дразня, оказалось вне досягаемости.