Дао - путь без пути. Том 2. Беседы по книге Ли-цзы

Его главный ученик, равви Меир, много раз пытался вернуть его обратно в лоно единомышленников. Ученик пытался вернуть его в лоно единомышленников. Равви Меир, ученик Элиша Бен Абуя, стал просветленным.

И ученик много раз пытался вернуть его обратно в лоно единомышленников, но старик был настоящим логиком, и невозможно было спорить с ним. Ученик очень сильно страдал, потому что любил этого человека. Он знал, что тот не был просветленным, и знал, что тот не был на самом деле человеком познания, но он любил его и чувствовал по отношению к нему благодарность, поскольку через него он стал просветленным. Кто бы он ни был, что бы он ни был, через отдачу ему, через преклонение к его ногам равви Меир стал просветленным. Как он мог быть неблагодарным? Он упорствовал.

Равви Меир, однако, упорствовал в своих попытках. Когда он услышал, что Элиша опасно заболел, он пришел навестить его. Он снова попросил его раскаяться. И Элиша спросил: «Примет ли Он меня сейчас?» Примет ли меня сейчас Бог? Не забыл ли Он меня? «Да, примет», — ответил равви Меир. Элиша заплакал и умер.

Несколько дней спустя равви Меиру сказали, что огонь истекает из могилы его Учителя. Он пошел туда, покрытый плащом, и сказал: «Спи спокойно сегодня ночью, быть может, Господь спасет тебя. Если нет, я спасу тебя. Спи до утра».

Это потрясающе красиво. Он сказал: «Спи спокойно сегодня ночью, быть может, Господь спасет тебя. И если нет, я спасу тебя. Спи до утра». Вот почему я говорю, что Учителю очень легко спасти вас, потому что иногда бывало даже наоборот: ученик спасал Учителя.

Но помните: спасает любовь; спасает самоотдача. Помните, что любовь освобождает — это мантра: любовь спасает, любовь освобождает. Влюбитесь в Учителя, и вы спасены.

Четвертый вопрос:

Ли-цзы опустошил Конфуция в нескольких словах и очень тонко. Вы опустошаете его, беседа за беседой канонадой слов и добили его, в сущности, до смерти. Я сомневаюсь, чтобы кто-нибудь в ашраме защищал конфуцианство. Пожалуйста, оставьте Конфуция и меня в покое.

Обоих вместе? Это невозможно. Если вы хотите остаться в покое, Конфуций должен быть убит до конца. С Конфуцием не может быть покоя.

Все, что я говорю, и все, что говорит Ли-цзы, не имеет ничего общего с историческим Конфуцием, запомните это. Я не против этого бедного человека, Конфуция. Почему я должен быть против? Он по праву может считаться прекрасным человеком.

Почему я пытаюсь так глубоко разрушить Конфуция? Потому, что Конфуций — часть вашего ума, ума каждого, Конфуций правит человечеством. Вы могли даже не слышать его имени — это не имеет значения; вы могли даже не знать, кто он такой, — но глубоко внутри вас правит Конфуций.

В Индии правит Ману. Он индийский двойник Конфуция.

По всему миру есть двойники Конфуция. Конфуций — это символ. Что он представляет собой? Он представляет легальный ум, он представляет формальный ум, он представляет ритуальный ум, он представляет общепринятый ум, «прямой» ум. Он представляет традицию.

Я разрушаю традицию, общее согласие, легальный ум, структуру конформизма, приспособления. Конфуций — это конформист в высшей степени. И он у всех у вас в голове.

Лао-цзы редко входит в ваш ум. Он мятежен. Он выходит за пределы традиции. Он выходит за пределы прошлого. Он выходит за пределы всякой структуры. Конфуций — это структура, Лао-цзы — это не структура. Конфуций — это характер, Лао-цзы бесхарактерен, свободен. Запомните это. Всякий характер — это тюремное заключение, наложенное на вас обществом, наложенное на вас государством, священником, политиком. Этот характер, который вы несете в себе, — это клетка. Лао-цзы говорит, что есть другой характер, который не накладывается обществом; другая дисциплина, которая не вносится извне, но приходит через внутреннюю осознанность. Только это истинно. Следуйте только за этим. Следуйте только за своим внутренним слабым, тихим голосом.

Конфуций говорит: «Слушайте писания, слушайте древних учителей, слушайте традицию». Лао-цзы говорит: «Слушайте только свой собственный внутренний голос и следуйте ему, куда бы он ни повел. Это голос Бога. Это Дао».

Вы говорите мне: «Я сомневаюсь, чтобы кто-нибудь в ашраме защищал конфуцианство». На самом деле каждый защищает его. Никто не скажет этого, но глубоко внутри вы защищаете его; если бы вы не защищали его, вы все были бы просветленными. В тот момент, когда вы не защищаете Конфуция, перед вами нет преград, чтобы стать просветленными. Вы просветленные! Когда Конфуций отброшен, вы становитесь просветленными; когда Конфуций выходит в одну дверь, в другую входит просветление.

Если вы не просветленный, вы должны защищать конфуцианство. Это может быть не очень сознательно, это может быть просто бессознательной привычкой, потому что вас сформировали для этого. Вот почему вы просите меня: «Пожалуйста, оставьте Конфуция и меня в покое».

Я не могу помочь вашему покою. Я здесь для того, чтобы помочь вам взбунтоваться. И только в этом бунте придет настоящий покой. Все, что вы сейчас называете покоем, — не что иное, как дрема, не что иное, как род сна. Всякий сон — это не покой, потому что в вашем сне вы видите тысячу и одну вещь и проходите через множество ночных кошмаров.

Я хотел бы дать вам настоящий покой — то, что имеет в виду Иисус, когда говорит своим ученикам: «Придите ко мне, и я дам вам покой. Все, кто сгибается под тяжестью, придите ко мне. Я дам вам покой». Покой — это совершенно другое. Это не покой, когда живешь в толпе, идущей стадом. Конечно, вы чувствуете себя в порядке, но в порядке — это значит только в порядке. Нет проблем, нет необычного — удобно жить, удобно будет умереть. Это не тот покой, к которому веду вас я. Настоящий покой означает, что вы пришли в ваше собственное существо; вы центрированы, заземлены. Вы достаточно решительны для того, чтобы утверждать, что вы — сами по себе и вам больше не нужно имитировать никого другого; вы не стараетесь стать копией; вы стали подлинным человеком, подлинным творением. Тогда приходит покой, настоящий покой.

С Конфуцием это невозможно. С Конфуцием вы постоянно будете в конфликте — Конфуций означает конфликт. Он всегда говорит: «Это плохо, это хорошо. Выбирайте хорошее, а не плохое». Тогда что вы будете делать? Вы будете подавлять плохое и усиливать хорошее. Вы станете лицемером. Следуйте за Конфуцием и вы станете лицемером; следуйте за Лао-цзы, и это значит, что вы не следуете ни за кем, вы следуете за самим собой. И вы станете подлинным существом.

Быть подлинным — вот единственный имеющийся покой.

Пятый вопрос:

Мне очень нравится слушать ваши разговоры, но я ненавижу медитации. Хорошо ли это, Бхагаван? Может быть, мой путь — путь молитвы?

Если вы действительно наслаждаетесь моими разговорами, то вы будете наслаждаться медитациями тоже, они взаимосвязаны. На самом деле, мои разговоры — это только средство для развития аппетита, если вы наслаждаетесь этими средствами и не наслаждаетесь ужином, то рано или поздно вы умрете. Вы умрете от истощения. Эти разговоры лишь для того, чтобы приготовить вас к медитациям. Если вы ненавидите медитации, то вы не слышали меня. Вы можете думать, что слышали меня, но на самом деле вы не слышали.