Дар целителя

Бывает...

***

Большой тронный зал.

Музыка.

Придворные.

Король, сидящий на троне.

И я. Алонсо Моринар ведет меня по проходу, через всю эту блестящую толпу, прямо к подножию трона. Линетт уже ждет рядом.

Шуршит по полу черно-красное платье, блестят в ушах и на шее рубины, впиваются хищными жалами глаза придворных. Кто-то завидует мне, кто-то нет... я потом вспомню и осмыслю, пока я просто стараюсь запомнить и круговорот лиц и их выражения. Голова кружится, у меня полное ощущение нереальности происходящего, словно сон или сказка...

Но все происходит в реальности.

Церемония удочерения проста до крайности.

Вот мы уже совсем рядом. Алонсо преклоняет колени, Я опускаюсь и замираю в глубоком реверансе... потом его величество делает нам знак подняться, и Алонсо берет слово.

– Ваше величество. Лорды и леди! Сегодня я представляю вам госпожу Ветану Тойри, и перед лицом собравшихся заявляю, что это - моя старшая дочь. Ветана Тойри Моринар. Я признаю за ней права и обязанности рода Моринар, и отдаю ей свою кровь и свое имя.

Вперед выступает Линетт с обсидиановой чашей, до половины налитой вином, и кинжалом. Алонсо спокойно берет из ее рук острое лезвие и надрезает себе руку над чашей. Темные струйки бегут по запястью, падают в сосуд.

Теперь моя очередь.

– Я, Ветана Тойри Моринар, принимаю род Моринар, принимаю все права и все обязанности, кровь и имя рода. Клянусь быть верной и блюсти его честь. Если я нарушу свое слово пусть меня покарает моя кровь.

Нож острый.

Кожа на запястье поддается, стоит только коснуться ее лезвием. Почти не больно, просто неприятно, кровь бежит по руке, и также капает в чашу.

Его величество встает с трона и простирает над ней руку.

– Да будет слово короля законом. Дозволяю и одобряю.

Алонсо первым принимает чашу.

– Честь и верность.

Его род, его слово, его право. Он медленно отпивает половину, и протягивает ее мне. Я касаюсь губами холодного камня.

Кровь?

Вино?

Я допиваю, почти не ощущая вкуса.

– Верность и честь.

На палец мне скользит тяжелое кольцо с гербом рода Моринаров. Алонсо обнимает меня, потом его величество, Линетт... потом я теряюсь. Шум, гам, поздравления, мелькает лицо Леклера, он счастлив. Сменяются лица, голоса, слова... я теряюсь в этом море.

– Добро пожаловать в семью, кузина.

Рамон Моринар. Он близко, очень близко, касается губами моей руки, и исчезает, а я так и не могу понять, что видела в его глазах.

Сожаление? Горечь? Боль?

Но почему?

Неужели он считает, что я недостойна рода Моринаров?

***

В себя я пришла только вечером, у камина. День вспоминался мешаниной из красок, лиц, звуков и запахов, и вычленить из него какие-то фрагменты было откровенно сложно. Да и не хотелось.

Хотелось сидеть в гостиной, греть руки у огня, отпивать малиновый взвар с медом из большой чашки, и ни о чем не думать. Хотя бы недолго.

Хотя бы чуть-чуть времени для себя.

Скрипнула дверь.

Я повернула голову на звук, и увидела Рамона Моринара, стоящего в дверях. Несколько секунд мужчина просто смотрел на меня, потом поклонился.

– Добрый вечер, Вета.

– Добрый вечер.

– Я могу составить вам компанию?

Нельзя сказать, что я была от этого в восторге, но...

– Разве я могу вам запретить?

– Как Ветана Моринар? Можете...

Рамон прошел по комнате, уселся рядом со мной...

– А еще одной чашки нет?

Я молча подвинула мужчине кувшин и блюдо с сушенными фруктами. Рамон поискал глазами вторую чашку, потом махнул рукой и утащил с каминной полки здоровущий кубок. Заглянул внутрь, провел пальцем по стенке, видимо, слуги в доме канцлера дело свое знали, потому что мужчина смело налил взвара в посудину.

– Сойдет. Твое здоровье, Вета...

– Благодарю.

Я сделала еще глоток. Как же хорошо сидеть вот так, глядя в огонь, любуясь пляской языков пламени, причудливым переплетением цветов...

– Я должен извиниться перед тобой.

– За что?

– Мы... Вета, мы действительно не рассчитывали, что так получится.

– Похищение?
– угадала я, не отрывая глаз от огня.
– Ничего страшного, это бывает. Я понимаю, что вы не виноваты...

– Виноваты. В небрежности - это еще хуже, чем прямой умысел.

Я пожала плечами.

– Все обошлось. Что теперь будет с Бертеном? И с прочими?

– Всех взяли. А что будет... ты помнишь, что стало с Артау?

Я помнила. И почему-то не собиралась возмущаться. Негуманно?

Зато надежно и доходчиво. А о невиновности здесь говорить смешно.

Видимо, это же понял и Рамон, потому что подождал пару минут, не дождался ни протестов, ни вопросов, и продолжил.

– Я обещаю, что это больше не повторится.

Я опять кивнула. Молча. Разговаривать не хотелось. А вот чего мне хотелось... растянуться бы тут, у огня, руки под голову, теплый плед на ноги - и спать. Долго спать...

Увы. Такой радости мне не досталось.

– Вета... у меня есть еще один вопрос, - голос Рамона дрогнул.

– Слушаю?

– Выходи за меня замуж?

***

Чашка сказала 'бряк'. Не раскололась, но шкуру изгваздала. Рамон поднял ее, покачал головой, но ничего не сказал. Вместо этого сказала я.

– Вы в своем уме, ваша светлость?

– Более чем.

Я ехидно улыбнулась.

– Ну да. Наследник одной из старейших семей королевства, герцог, с длиннющей родословной, и девчонка из подворотни...

– Иветта Тойри Оломар.

Я вздернула нос.

– Вы не знали об этом... тогда, в лечебнице. Когда с моей помощью избавлялись от неугодных в гвардии. Скажите, ваша светлость, а женились бы вы - на той девушке?

– Которая назвала меня Палачом в глаза?

Я даже не смутилась.

– И вполне заслуженно назвала.

– Нет, не женился бы, - честно признал Рамон Моринар.

Я чуть оттаяла.

– Вот видите? Я не гожусь в жены, только в любовницы.

– Но туда-то вы как раз и не хотите.