Объединяя рога и копыта,Мы увлеклись – оказалась разбитаИдея былого процесса творенья:Все искры вернуть в источник горенья.Увы, но инстинкты, повадки, изъяныНапоминают удел обезьяны,Замечены жесты и признаки речи,Но образ утрачивается человечий;Мозги укорочены, леность извилин,Эмоции, чувства души не развили,И близится неотвратимость моментаДля прекращенья эксперимента.Погрязли в болезнях, баталиях, блудеНесчастные закрепощенные люди.А вдруг рудимент – это именно разум,И мыслить учиться никто не обязан?..Вот ангелы ходят и смотрят печально,Но их сопричастности не замечают,И светоч познания кажется лишнимВсем позабывшим, что смысл — во Всевышнем.
«Для
того по земле ходили…»
Для того по земле ходили,Разрывая покров идиллий,Трудных жизней тащили воз,Испытания городили,Чтоб родиться не в крокодиле,А под сенью разумных звезд!
«Когда б ты знала: из подземных бездн…»
Когда б ты знала: из подземных безднПорой в стихах являются герои,Но крыльев их невыносимый блескУщербности падения не скроет.Когда б ты знала: горький корень злаПривит ко всем и плодоносит споро…Осколки лун вселились в зеркала,Жизнь заменяя тысячным повтором.Когда б ты знала: песни титанид,Пророчества и хоровые плачи —Вселенная в тебе гудит, звенитИ требует быть сильной, мудрой, зрячей.
«Дождь бил в окно, свистели трубы…»
Дождь бил в окно, свистели трубы,В дверях гуляли сквозняки,Кинжал луны грозил на убыльКаленым острием тоски.Между иллюзией и явью,В неверном хороводе дней,Я даже не могла представить,Куда судьба свернет коней; И промедленье неслучайно —Так поздний вызревает плод:Чем глубже разочарованье,Тем неожиданнее взлет.
«Где сумрак влажен и ветер тих…»
Где сумрак влажен и ветер тих,Свои проталкивают своих,Всем несогласным – удар под дых!Неважно, что бесхребетен, слаб,Несет движенье хвостов и лап —К чинам почетным высокий трап.Кивал усердно – героем стал,Подняли с помпой на пьедесталИ там оставили – лет до ста.А если честен, силен и смел,То одиночество – твой предел,Сквозные раны горючих стрел.Тебя осудит земной закон,Сокроют стены щитов, знамен,Изгнанье разума – их заслон. Соблазн пытает в сырой ночи,– Мечись и бейся, бунтуй, кричи! Не мозг им нужен – послушный чип.А усомнился, считай, пропал,Тебя с восторгом порвет толпа,Играя в кости и черепа.Ищи не званий – корней твоих,И будешь воин, огонь и вихрь:Живой поддерживает живых!
«Отличительный цвет власти – серый…»
Отличительный цвет власти – серый,Неприметный, скользкий, мышиный,Наползает, жизни лишает, веры…Подавляют разум людей машины.Столкновенье с ними – всегда опасно:Выжигает чувства, надежды зерна!..Русский бунт сначала бывает красным,А потом всегда переходит в черный.
«Они нас могут гнобить…»
Они нас могут гнобить,Пытать, отправить в психушку,Судьбу в куски порубить,Всучить тюремную кружку,Ограбить, даже убить…Но свет души не затушатИ не разучат любить.
«Пока вместе кутим и празднуем…»
Пока вместе кутим и празднуем,Каждый скажет другому: «Брат!»Только встанем потом по разныеСтороны баррикад. И никто не покажет слабости В час, когда прозвучит приказ… Места нет для сомнений, жалости:– Раз не с нами, то против нас!Если тело покрыто панцирем,И на сердце растет броня:Прежде были, видать, спартанцамиИ судьбу свою не бранят!По железным законам времени,Ценность жизни людской – зеро…Вы же тоже когда-то верили,Что явились творить добро!И такое на свете видели,Прикрывая
вождей и флаг…Чьи-то дети, друзья, родители,Неплохие ребята, факт.
«Как горько – видеть ближних слепоту…»
Как горько – видеть ближних слепотуИ нежеланье от скорбей очнуться,В мир оскопленный возвращать мечту,Спасать почти утраченные чувства!Читать в лице осознанный обман,Знать в роскоши – душ заплутавших бедность!..Одна беда в масштабах разных стран —Безверия трагическая бренность.Страдание под гримом красоты,Безумие в лампасах генеральства,Судья не слышит правду с высоты,Грехопаденье – повод для бахвальства.Не дай Господь остыть, окаменеть,Но помоги разумно жить и сеятьОгни любви на хмурых склонах дней,От испытаний становясь сильнее.
«Как жить, когда кругом гротеск и фарс…»
Как жить, когда кругом гротеск и фарс,И не услышишь искреннего слова!..Огонь любви в людских сердцах угас,Покров стыда когтистой лапой сорван,Посрамлена уродством красота,Тлетворен едкий запах разложенья,Седых пророков замкнуты уста,Не в силах описать уничиженья.Поправ устои заповедей, формБеснуется коварный дух измены:Всеядный мозг – его привычный корм,Он обезьяньи размножает гены.За что цепляться? Древний ствол оливУперся в землю грубым корневищем.Вот также мы: пороки века вскрыв,На небесах души спасенья ищем.
«Игра судьбы порой невыносима…»
Игра судьбы порой невыносима:Прозренья жребий жалит изнутри!Исполненная муки пантомима…Но веселятся рядом дикари.Нет, никому я тайны не откроюВ отчаянье душевной нищеты:Когда уходят главные герои,Кто остается? Маски да шуты.И шлют они отравленные стрелы,Насмешками язвят еще больней…Пока в кострах безумства не сгорела,Я покидаю балаган теней.
«Тиранам тяжело признать…»
Тиранам тяжело признать:Душой не управляют числа,Им недоступна благодатьТворенья радости лучистой.В пространстве обретенных слов,Созревших образов, мелодийНет инструментов, проводовИ передачи технологий. Дар созиданья чист, могуч:– Прозрение и озаренье! Живой источник мира – ключ, Где не иссякнет вдохновенье.
«На сердце дым содомских яблок…»
На сердце дым содомских яблок,Подмены гибельный обман!Меня ты угощаешь ядом,Гипнотизер и шарлатан.Но призрачны чужие ночи,Дурманный вожделенья плен,А фрукт, который внешне сочен,На самом деле гарь и тлен.
«Пинг-понг бессмысленных бесед…»
Пинг-понг бессмысленных бесед:Подачу отобьет сосед,Как ненасытные клинки,Схлестнулись в битве языки.То про политику, про власть,То новая звезда зажглась,Кто сел, кто вышел из тюрьмы, —Все новости большой страны.Готов и суд, и приговор,Тот – бесноватый, этот – вор,И распаленная толпаНа сострадание скупа.Все громче спор, и брызжет яд,Здесь обо всех поговорят!В эфире нет запретных тем —Спасешься, если глух и нем.Того гляди, прольется кровь,Бинты и вилы приготовь,Ведь неизвестно наперед,Куда риторика ведет.Восстанет мертвый из могил —Его наследник разбудил,Где обесчещены слова,Теряет разум голова.В чаду летит за часом час,За годом год – и жизни частьУходит в трубы, как поток,Враждебен, желчен и жесток. И не припомнят поутру, Кто первым завершил игру, Но спросят, подавляя злость:– С чего все это началось?