Дарованная богами

Может я не правильная? Может последствия аварии, которую я не помню, сказываются на адекватности, но я должна разобраться с мотивами Кима. Хотя бы попытаться.

Желай он навредить, давно бы это сделал. У него была масса возможностей – от "отдать на растерзание волку" до "придушить во сне".

Не станет человек следить два года ради банального убийства. Я не спец в криминалистической психологии, но Ким явно не тот случай. Одно то, что он устроил знакомство с его родителями выступает в пользу хорошо продуманной игры, в суть которой меня посвящать отказываются.

Оставив пальто на пуфе в прихожей, поплелась в зал.

Вид на ночной город с двадцатого этажа – главная причина пламенной любви к квартире. У панорамного окна мы с мамой давно устроили "место для раздумий": поставили мягкие кресла с пледом и подушками, под ноги постелили пушистый ковер, рядом – журнальный столик, обычно занятый фруктами и кружками. Здесь все так, как оставила два дня назад перед уходом на встречу с подругами. Плед накинут на подлокотник, ковер съехал по скользкому паркету в одну сторону, кружка с недопитым чаем приютилась на полу рядом с ножкой кресла.

Будто и не уходила.

Наведя порядок и переодевшись в домашнюю футболку, некогда нагло утянутую у папы и фактически заменяющую платье, заняла любимое кресло.

Бескрайние огни мегаполиса завораживают и пленят. Стоит один раз насладиться видом и ты больше не сможешь жить без него. Каждый раз будешь бежать к окну, снова и снова забываясь в бесконечных огоньках.

Ни за что не променяю мегаполис на спокойствие небольшого городка или деревни. Разве что там не будет Кима со странностями, но… Нет, даже в этом случае я на деревню не согласна.

Дверной звонок прорезал тишину. Кровь под давлением волнения запульсировала с бешеной скоростью.

Ким приехал раньше? Стало так интересно, что отложил свои мега-важные дела?

Черт.

Зачем было спешить? Я не успела заготовить убойные вопросы и убедительные обвинения. Мне нужно больше времени!

Как бы там ни было, придется его впустить. Надо только пробудить прежнюю ярость, подвинуть с прохода страх и здравый смысл и оказать самый "теплый" и "радушный" прием, на какой способна.

"Так, Амели, соберись. Правда сама себя не расскажет", – с этими мыслями распахнула входную дверь.

– Ну, где ты ходишь? – Мариша потеснила с прохода.

– Пингвинишко стынет, – Снежик продемонстрировала две бутылки вина.

– Тебя сегодня Виталик искал, – Катя полезла в шкаф за вешалкой.

Как-то совсем вылетело из головы, что у нас сегодня слёт. Слишком мощный круговорот событий засосал по самые уши.

– Ты не нас ждала, да? – Мариша пытливо заглянула в глаза. – У тебя на лице написано: "Убить, нельзя простить".

Девочки присмотрелись и затараторили наперебой:

– Это все этот… Клим? – Снежик искала штопор на кухне.

– Его зовут Кирилл, Кирилл же? – Катя собрала волосы на макушке в дульку.

– Ким, – напомнила Мариша.

– Точно! Так это все он, да? Я забыла, где у тебя бокалы… – Снежа держала в одной руке открытую бутылку, в другой – пробку.

Именно их мне и не хватало. Весёлых, беззаботных, любимых подруг.

– Мариша рассказала в общих чертах: он тебя увез, потом заявился в коттедж… – Катя мыла виноград, пока я доставала коробку с фужерами.

– Подробности нам! – потребовала Снежа, нарезая сыр.

– Поддерживаю! – Мариша умыкнула ломтик с довольной ухмылкой.

– Вы галдите как сороки, – я поставила бокалы на стол.

– Конечно, – Снежа невозмутима. – Потому что мы до сих пор дезинформированы.

Больше всего на свете (в данный момент, разумеется), хочу рассказать подругам все, но… Я ведь сама не знаю действительности, не обладаю важной информацией и… Что, если мой рассказ каким-либо образом им навредит? Даже если просто себя накручиваю, впутывать подруг в странные творящиеся дела с каким-то советом, дрессированными волками и еще черт знает во что пока во всем не разобралась я не стану.

– Амели, ты нас вообще слушаешь? – Мариша щелкала пальцами перед глазами.

Похоже, пребывая в раздумьях я "отключилась" от реальности.

– Что вы говорили? У меня слух сломался, – достала плитку шоколада и с усердием начала ее разламывать.

– Виталик не может до тебя дозвониться и просил передать, что завтра к тебе зайдет, – Катя села рядом.

Я так ему и не перезвонила.

Слишком много пространства в черепной коробке занимают мысли о Киме и всем, что с ним связано. Я забыла перезвонить Виталику, забыла о подругах, только и делаю, что постоянно думаю, думаю, думаю. Ким, Ким, Ким, все время Ким.

С ума сойти.

– Пингвинишко стынет, – я взяла наполненный бокал и сделала несколько крупных глотков.

– Ого, – протянули подруги и вновь потребовали "занимательную историю".

И я рассказала.

Рассказала, как Ким увез в свою квартиру, как я от него сбежала, как он приехал к родителям и попросил сыграть роль его девушки, как мы устроили шашлыки и даже показала результат – перебинтованную ладонь. Как поехали в ресторан и он познакомил с родителями, и о его веселой сестре тоже рассказала. Но упустила прогулку по лесу, волка, мои многочисленные требования оставить меня в покое, о Совете тоже ничего не сказала и вообще, можно сказать, "обелила" Кима.

Черт!

Ненавижу вранье, а мне приходится недоговаривать, увертываться от собственных подруг! Да, я не уверена, что им бы грозила какая-то опасность расскажи все полностью, но сказанного не сотрешь, поэтому единственно верный вариант – умолчать.

– Он тебе нравится? – захмелевшая Снежа подперла рукой подбородок. – Ну, скажи честно: нравится, да?

– Нет, – заявила со всей твердостью, на какую осталась способна.

– Ты же знаешь Амели, она и под дулом пистолета не признается, что он ей…

– … не нравится, – закончила за нее. – Не нравится он мне.

Катя, пошатнувшись, набрала воды в чайник.

Мариша с удивлением, смешанным с недовольством, смотрела на подругу. Зря она, что ли, в магазин ходила?

– Что? – протянула Катя. – Я просто хочу чаю. Ну, это неважно… Амели. Я знаю.

Теперь смотреть с удивлением настала моя очередь.

– Что ты знаешь?

Девочки подобрались, готовясь услышать разоблачение века. Я, уверенная на всю тысячу процентов что ничего-то Катя не знает, спокойно потягивала терпкое вино.