Дарующая счастье

— В своё оправдание хочу сказать, что не планировал чьей-либо гибели, поэтому и применил звуковую волну. Я много раз пытался спокойно обсудить спорные вопросы с Апиром ри-Анор, но он избегал меня. Я просто планировал поговорить. Мне не было известно, что клан ри-Анор нашёл свою ваиру, иначе я никогда бы не поставил под угрозу жизнь женщины, к тому же такой отважной, несмотря на внешнюю беззащитность. Незнание не может служить оправданием, поэтому я признаю свою вину перед Вио-Ррикой ри-Анор и прошу назначить Долг жизни лично ей, как основной пострадавшей стороне, — выступил Талинор.

Если бы я не знала его лучше, то прониклась бы благородством несправедливо обвинённого принца, жертвующего собой из-за простой неурядицы между кланами. Всем своим видом он демонстрировал своё сожаление и смирение, но в данный момент мне его актёрская игра была как раз на руку.

— В своё оправдание хочу сказать, что не планировал чьей-либо гибели, поэтому и применил звуковую волну. Я много раз пытался спокойно обсудить спорные вопросы с Алиром ри-Анор, но он избегал меня. Я просто планировал поговорить. Мне не было известно, что клан ри-Анор нашёл свою ваиру, иначе я никогда бы не поставил под угрозу жизнь женщины, к тому же такой отважной, несмотря на внешнюю беззащитность. Незнание не может служить оправданием, поэтому я признаю свою вину перед Вио-Ррикой ри-Анор и прошу назначить Долг жизни лично ей, как основной пострадавшей стороне, — выступил Талинор.

Если бы я не знала его лучше, то прониклась бы благородством несправедливо обвинённого принца, жертвующего собой из-за простой неурядицы между кланами. Всем своим видом он демонстрировал своё сожаление и смирение, но в данный момент мне его актёрская игра была как раз на руку.

— Апир ри-Анор, как глава клана может выбрать способ взыскания долга, — провозгласил глава Совета.

— Поскольку основной пострадавшей в нашем межкпановом споре стала моя ваира, то я прошу предоставить решение Вио-Ррике.

Глава ненадолго отлучился к прочим моргающим членам Совета, а вернувшись, сказал:

— Совет не возражает выслушать требования и пожелания мужественной ваиры клана ри-Анор.

От волнения мой голос немного дрожал, но я начала говорить:

— В первую очередь, я сожалею о смерти представителей славных кланов ри-Амас и ри-Аидин. Они сражались как настоящие воины и погибли с честью. Если бы мне было известно о том, что нет угрозы жизни моего клана, то я никогда не применила бы боевые снаряды. Мы часто беседовали с его высочеством Талинором ри-Атон и я поняла, как чисты были его помыслы и то, что он скорбит о потере своих союзников в результате его необдуманного решения. Принц так стремился искупить свою вину, что предложил породниться с императорским кланом. Не считая себя достойным великой чести, он предложил в качестве кандидата своего старшего брата и я очень благодарна ему за прекрасного мужчину, ставшего замыкающим наш, как выяснилось, неполный клан. Но и этого благородному Талинору показалось недостаточным: он передал мне свою императорскую печать в качестве гарантии мира и сотрудничества между императорским кругом и моей семьёй. Я считаю вину Талинора ри-Атон полностью заглаженной материальной компенсацией в виде бесценного артефакта — императорской печати.

От волнения у меня вспотели ладони, от напряжения затекла спина, но я была довольна тем, как мне удалось повернуть вопрос в свою сторону.

Советники опять собрались кругом, обсуждая вопрос.

У меня устали ноги. В этот раз Советники спорили не менее часа. Время давно перевалило за обед, но, к счастью, прерываться на него никто не стал. Толпа зевак заметно шумела, не позволяя услышать, о чём говорят наши судьи. Наконец, глава отделился от остальных и вышел к трибуне.

— Ввиду раскаяния Талинора ри-Атон, добровольной материальной и моральной компенсации и отсутствии претензий с пострадавшей стороны, считаем его Долг жизни полностью выплаченным, а спор закрытым, — лаконично сообщил глава, и Совет полным составом покинул зал.

Глава 23

Виорика ри-Анор

Как только члены Совета покинули зал, к нам хлынула толпа зевак. Мужья опять окружили меня со всех сторон. Всё это было странно: вроде бы никто не толкался и не хватал меня руками, но мне было немного страшно от того, что эти странные раалийцы были готовы разобрать меня на сувениры, согласно своим странным традициям.

— У нас сегодня был трудный день. Моя ваира устала и беспокоить её в такой момент просто неприлично, — громко и строго сказал Алир.

К моему удивлению большинство раалийцев разошлись по своим делам, перед нами осталось только двое мужчин и три совсем молодых девушки.

Девицы наглым образом строили глазки Апиру, что мне категорически не нравилось, а мужчины подошли к Намиру, дружески похлопывая его по плечу.

— Сын, мы рады тебя видеть в добром здравии, — сказал приятный на вид мужчина.

Высокий и стройный, как все виденные мной раалийцы, на мой взгляд, он был слишком молод, чтобы быть отцом моего мужа. Помня опасения Мира и то, что его родные бросили его на верную смерть, я тихо злилась, стараясь не привлекать к нам ещё большего внимания.

— Тир ти-Аль, мы спешим. Вы можете нанести визит Намиру в другое назначенное время, — холодно сказал Трэй, в то время как Алир сбрасывал с себя наглые конечности невоспитанных девиц.

— Мы не видели брата четыре года. Вы могли бы уделить пару минут, чтобы мы могли спокойно пообщаться, — сказала одна из настырных особ, перестав глупо хихикать.

Раалийкам на вид было от семнадцати до двадцати лет, но каждая из них лишь немногим уступала ростом близнецам. Как и моя свекровь, они были широкоплечими и немного мужеподобными. Их лица сложно было назвать привлекательными, скорее миловидными, но крупные мясистые носы сильно портили то немногое, что можно было счесть красивым.

— Уверен, вы скучали по Намиру, но нас ждут, — холодно сказал Алир, наконец, отступив за спину Тайса, которого капризные девицы не сочли интересной целью для своего внимания.

— Скучали? — возмутилась старшая из барышень. — Нам нужны деньги. Если бы он был достойным братом, то позаботился о нашем благополучии после вступления в один из богатейших кланов Раалии.

— От его продажи мы не выручили и половины средств, затраченных на его обучение и содержание. Да на одно только его питание было потрачено вдвое больше, чем на любую из нас, — противным голоском пропела та, что была младшей из этой мерзкой компании.

— Я выкупил Намира у организаторов боёв как гражданина, утратившего самостоятельность, поэтому не обязан возмещать вам ни реальные затраты, ни вымышленные, — холодно сказал Алир.

— Так я и знала, что ты опять всё перепутаешь, — шикнула на сестру старшая. — Какое обучение? Этот тупица в лучшем случае до десяти считать научился. Ты посмотри на него.

— Достаточно, — не выдержала я, протискиваясь между Тайсом и Трэем, чтобы встать лицом к этим… родственничкам. — Намир — умный, добрый и очень красивый. Вы не имеете никакого права его навещать или даже упоминать о родстве с ним после того, как подло предали. Мне казалось, что раалийцы высокоразвитая раса, на многие века обогнавшая нас в развитии, но в нашем отсталом, по вашему мнению, мире никому не придёт в голову считать съеденное ребёнком или упрекать его за то, что он не оправдал чьих-то завышенных ожиданий. А продать своего сына туда, где его жизни будет грозить опасность — преступление. Любое оскорбление Намира или другого моего мужа я буду воспринимать как обиду, нанесённую лично мне, а в моём мире принято за оскорбления вызывать на бой, вне зависимости от пола оскорбившего. Кто-то из вас готов бросить мне вызов? — спросила я, глядя снизу вверх из-за разницы в росте.

— Она сумасшедшая? Драться? Ты же мелкая. Я бы с радостью тебе врезала, но не хочу отвечать за нападение на ваиру клана ри-Анор, — нисколько не смутившись моей отповеди, сказала старшая и самая крупная из девиц.

— Я официально принимаю твой вызов. Будем драться здесь и сейчас, — прошипела я, собираясь решить вопрос древним казарменным методом.

— Алир, вне зависимости от исхода сражения мы не будем предъявлять требований их гнилому клану.

— Тир Ти-Аль, принимаете ли вы условия боя между Вио-Ррикой ри-Анор и Шамирой ти-Аль? Вне зависимости от того, какая из сторон пострадает, ни один из кланов не предъявит ни материальных, ни моральных требований.