Давай нарисуем смерть...

– Я... я не знаю...

– Строитель, - позвал один из братков.
– Смотри.

Он протянул Павлу холст, на нём красовалась нарисованная та же самая лужайка, что и на фотографии. И два тела лежали в таких же позах, только черты лиц не были прорисованы, но всё равно становилась ясно, что на полотне изображена сцена убийства Лены и Ивана.

Валентин вытаращил глаза, поднялся и подошёл к бандитам. Он не понимал, откуда взялась картина.

– Это... не я... Это ... не моё... Это ... подстава...

– Да ты что, в натуре точно подстава!
– раздражённо, издевательски протянул Павел.

– И малевал тоже не ты?

– Это даже не мой стиль... Отдай эксперту он подтвердить, - оправдывался Валентин.
– Я про убийство только что из телевизора узнал.

– Ты под лоха мне тут не коси. Кто за тобой стоит?

– Я ничего не знаю...
– тут до Кирилова стало доходить, он поднял с пола пачку "Мальборо", вытащил сигарету, дрожащей рукой поднёс к губам.
– Да не... не может быть!
– помотал головой.
– Не мог он так меня кинуть, подставив под своего врага...

Валентин посмотрел на Строителя как загнанный зверь. Один из браток уже вытащил пистолет с глушителем, передёрнул затвор и наставил на Кириели.

– Так кто тебя кинул?

– Очень большой человек... У нас с ним взаимовыгодное сотрудничество.

– Имя!

– Султанов.

– Опять Султан!
– злобно прошипел Павел, ещё до конца не веря в воскрешение смотрящего. Такое положение дел бесило и выводило из себя.
– Это он велел тебе за мной шпионить? Мои люди тебя давно просчитали, - он досадливо поморщился вспоминая, как этот лох за ним следил, а охрана обнаружила только через несколько дней и то случайно. Злость жгучей ненавистью требовала выхода и Строитель её в себе уже не сдерживал, срываясь на Валентине.
– Где Султан?

Кирилов молчал, смотря широко открытыми глазами на авторитета. Ковалёв перехватил пистолет у амбала и выстрелил в ногу художника, тот как подкошенный упал на пол.

– За городом снимает дом, - сквозь зубы простонал Валентин, бледнея от боли, удерживая рвущийся наружу крик.

– Поехали, - велел Павел, дав знак браткам.

Они подхватили под руки Кирилова и потащили к выходу.

***

Во двор к Султану въехали, сбив ворота. Не в правилах Строителя таиться и заходить в дом к врагу с чёрного входа. Эффект внезапности получился. На встречу выскочил ошарашенный охранник. Павел его уже поджидал, направил ствол пистолета в висок.

– Не дёргайся! Где Султан?

– Здесь, - телохранитель положил свою оружие на землю.

– С ним кто?

– Паук - начальник безопасности. И в доме ещё два охранника.

Павел подошёл к нему и выстрелил в голову. Из джипа за ним последовали амбалы, таща раненого Валентина. В доме действительно оказались два охранника, они были так же убиты, как и первый.

Строитель с ноги толкнул дверь в кабинет. Юсуф и Александр подскочили со своих мест. Смотрящий увидев, кто пожаловал в гости, спокойно сел обратно в кресло и вновь приступил к просмотру документов, как будто ничего не произошло.

– Здравствуй Строитель, - холодно сказал Султанов, не отрываясь от папки взглядом.
– Зачем пожаловал? Ответить за смерть моего сына - Коли Костылёва?

– Костыля? Он твой сын? Тогда мы квиты! Ты замочил моего, а я твоего. Только тут ещё одна неувязочка... Ты ещё убил мою жену и Карпа!
– Ковалёв продолжал держать на прицеле смотрящего.

– За них ответить придётся.

– Во-первых, кто тебе дал право в таком тоне со мной разговаривать? Зачем пацанов моих завалил?
– Султан лёгким движением поправил рукав дорогого пиджака.
– Во-вторых, я не знаю ни о каких убийствах. Ты можешь говорить, что хочешь, - свирепо смотрел на него смотрящий.
– И в-третьих, пошёл вон!

– Я знаю, что это ты! У меня свидетель есть!
– продолжал настаивать на своём Строитель.

Павел толкнул вперёд Валентина и выстрели в папку. Тут же последовал ответ. Про Паука все забыли, только Юсуф был уверен, что у его начальника безопасности всё под контролем, поэтому и вёл себя спокойно, но пуля попала именно в его грудь, решив жизни. Султан так и остался сидеть с открытыми глазами полными изумления, но уже мёртвый.

– Он не знает, кто Карпа замочил. Ты лучше у своей покойной жены спроси об этом...

Павел застыл от неожиданности, когда услышал слова Паука. Тот смотрел на него холодным, строгим взглядом, поднял руку с пистолетом и два раза не целясь выстрелил. Быки стоящие рядом со Строителем рухнули на пол.

– Не понял...

– А чего тут понимать...
– Саша равнодушно пожал плечами.
– Я сам помогал ей труп закапывать у тебя на стройке. И весточку тебе кинул тебе, - ни единой эмоции не проскользнуло на лице Паука, мгновение и пистолет направлен на Павла.
– Теперь твоя очередь искупать грехи. Ствол брось. Тебе привет от Наташи.

– От какой? У меня много всяких Наташ было.

– Тринадцать лет назад в клубе выпускники отмечали окончание школы. Там была выбрана королевой выпускного бала. Ты и твои дружки подкараулили девушку у выхода из кабака и увезли в лес, где зверски избили и изнасиловали. Она умерла в больнице.

– Да... помню королеву выпускного бала. Мы её харили на пятерых. Потом ещё её брат притащился на разборки. Подожди, - растеряно произнёс Павел, пристально изучающе рассматривая Паука.
– Так ты её брат? Но мы же тебя замочили...

– Нет, не убили! Как видишь, жив и здоров и пришёл за долгом, - зловеще усмехнулся Саша.

Строитель был потрясён таким поворотом. Кинул своё оружие на пол, понимая, что в живых его всё равно не оставят. Умирать не хотелось. Но видно пробил его час, а может ещё нет? Он рывком кинулся на Александра, но был остановлен сильным и стремительным ударом. Схватился за живот, рухнул на колени. Боль и тоска в глазах и поиски сочувствия.

Паук наклонился к нему, приставил ствол под его подбородок.

– Очень забавная получиться картина. Сначала ты убил Султана, потом своих охранников и затем застрелился сам. До встречи в аду, - Александр нажал на спуск, раздался громкий выстрел.

– И наконец, последний свидетель...
– он повернулся к Кириели.

– Не убивай, - безжизненными, поникшими глазами смотрел на него Валентин.
– Я никому ничего не скажу.

– Конечно, не расскажешь! Ну да ладно живи, если совесть позволяет. Я тебе не судья, - Саша опустил руку с пистолетом, посмотрел на Кирилова, прожигая ненавистью. Если бы не Лена, то он и с этой мразью расправился, спросил с него за всё.