Давай поспорим

– Я варю лучшее в академии зелье от простуды, – заметила я.

– Скажешь, что получила смешную побочку. Я не поверю, приеду посмотреть и за компанию посмеяться, а ты не выйдешь из комнаты, – предположил он.

– Спасибо за идеи, как сорвать свидание, – пошутила я. – Часто обманывали?

– Ни разу. – Киран ухмыльнулся.

Его глаза казались почти черными, волосы падали на лоб, а на щеках темнела двухдневная небритость. В общем, в обманчивом фонарном свете он казался невозможно привлекательным. Пусть нос и покраснел от холода.

Пришлось мысленно приказать сердцу прекратить стучать, как перед инфарктом. Сердце, естественно, доводы рассудка не послушало и продолжило колотиться в ребра.

Отведя взгляд, я кивнула:

– Холодно здесь. Пойдем.

Некоторое время мы провели в молчании. В темноте за деревьями было слышно, как мужские голоса сначала орали спортивную речевку, а потом начали просто истерично вопить. Возможно, криками пробудили кого-то на учебном кладбище. Мы прибавили шагу, чтобы не оказаться затоптанными стадом фанатов, спасающимся бегством.

В холле общежития было пусто. После матча народ предпочел заесть горечь от равного счета поздним ужином.

– Я с утра напишу, во сколько за тобой заеду, – предложил Киран.

Мозг у меня уже начал оттаивать. Соображала я куда как лучше, чем в академическом сквере, поэтому резонно спросила:

– А почему свидание раньше, чем дегустация зелья?

– После дегустаций я вряд ли буду способен на свидание, – справедливо заметил Зейн.

– Вообще, я на это надеюсь, – призналась я. – Но ради справедливости давай на камень-ножницы-бумага, чья ставка сыграет первой. Чур, на руки не смотреть!

Не разрывая зрительного контакта, под бодрую детскую считалочку мы выставили пальцы. У обоих оказалась бумага. В общем, на третий раз, когда стало ясно, что мы выбрали одинаковую тактику игры, я сдалась:

– Давай монетку подкинем. У тебя есть мелочь?

Киран вытащил из кармана брюк монетку в пять лир.

– Орел или решка?

– Орел, – немедленно решила я.

Щелчком пальцев он подбросил монету. Подлетела она высоко, перевернулась, завертелась и ринулась вниз. Зейн с готовностью подставил руку, но пятак внезапно утонул в чужом кулаке.

– Воркуете, пока никто не видит? – в изумленной тишине с ухмылкой спросил Андреас Ронтол, одетый, как для вечеринки.

– Ты берега попутал? Жить надоело? – в один голос воскликнули мы с Кираном (если что, из нас двоих кровожаднее оказалась я).

– Вы чего оба такие агрессивные? – удивился он. – Вам надо расслабиться. Я на вечеринку после матча. Идем, Зейн. Парни будут рады тебя видеть. И девушку свою бери.

Не понимаю, что именно боевики и некроманты собрались праздновать. То, что выжили в схватке, пусть не все добрались до финального гонга на своих двоих? У них, между прочим, счет «пять-пять». Не игроки в магбол, а отличники!

На новость о вечеринке Киран никак не отреагировал и скомандовал:

– Монетку подкинь.

– Так вы спорите, что ли? – осклабился Ронтол и подкинул монетку.

Поймать не смог. Пятак отскочил от его пальцев, со звоном отлетел на пол и покатился к центру холла.

– Сейчас еще разок! – дернулся было Андреас.

– Просто стой на месте! – рявкнула я.

Под удивленным взглядом артефактора мы с Кираном одновременно нагнулись, чтобы проверить, какой стороной легла монета.

– Решка, – ухмыльнулся Зейн, разглядев королевский профиль вместо герба.

Я выпрямилась и бросила на Андреаса недовольный взгляд.

– Вот не зря я внесла тебя в черный список!

– Опять?! – возмутился тот, расставив руки. – Я же дал тебе магадрес Зейна! За что теперь-то?

– Ты просила у него мой магадрес? – На лице Кирана заиграла выразительная улыбка.

– Я пошла, – буркнула я и всучила ему шарф.

– До завтра, Эда, – со смехом крикнул он мне в спину.

Утро началось с сообщения, что Зейн приедет после обеда. С трудом продав глаза, я поздоровалась с Вильгельмом и успела принять душ прежде, чем началось традиционное после турнира паломничество хворых.

Кто-то озарял пространство чудесными фингалами и разбитыми скулами. Другие стонали на пороге от головной боли, третьи зеленым цветом лица маскировались под Вильгельма. Один втянулся в комнату, подволакивая ногу, и попросил мазь от растяжений. Взял жестяную баночку, молча сунул мне деньги и тут же стянул сапог.

– Процедурная в лекарской, – сухо напомнила я и широко открыла дверь.

Конец ознакомительного фрагмента.