Давай вместе

— Ты разобралась с квартирой? — спрашивает она, пока я медленно стекаю в пластмассовое кресло.

— М-м… ну да… почти.

Это неправда. Я переехала сюда четыре недели назад, но до сих пор толком не разобрала вещи.

Порывшись в своей сумке, мама вытаскивает блокнот.

— Я составила список необходимых тебе вещей. Думала, мы с тобой кое-что прикупим.

Очень мило с ее стороны, но я совершенно не в настроении. В мамином списке полезных вещей наверняка будет розовое меховое сиденье для унитаза и такой же розовый коврик для туалета.

— Да у меня уже все есть, правда, — весело отзываюсь я. — Все в лучшем виде, и очень уютно.

Она разочарованно кладет блокнот на столик.

— Ну хорошо, тогда давай купим тебе какую-нибудь симпатичную одежку. Как ты найдешь себе приличного парня, если будешь все время ходить в этих дерюжках?

Нормально! Можно подумать, она — сама элегантность. На ней сейчас «универсальная футболка», ну, из тех, что можно носить как пляжную сумку, или вечерний топ, или головной убор, в зависимости от того, как ее сложить. Мама подарила мне такую же на Рождество и чуть не умерла от горя, когда я сказала, что эта «удивительная» вещь потерялась при переезде. Спустя какое-то время я устаю отбиваться от нее, и мы идем по магазинам.

Через три часа двадцать минут, добравшись до «Маркс и Спенсер», мы уже едва сдерживаемся, чтобы не поругаться. Я моментально превращаюсь во вспыльчивого четырнадцатилетнего подростка.

— Нет, мне не нужна прозрачная зеленая блузка, на работу я хожу в футболках. Нет, нет, мама! Положи обратно это велюровое платье, лето на дворе, жара!

В конце концов она соглашается пойти в другой магазин и морщится от громкой музыки. Я примеряю платье на тонких бретелях и выхожу из примерочной, чтобы покрасоваться.

— Дорогая, тебе не кажется, что оно какое-то бесформенное?

— Так и задумано, — огрызаюсь я в ответ. Мама смотрит на ценник и в шоке делает глубокий вдох.

— За два куска ткани!

В эту секунду у меня полностью пропадает чувство юмора.

— Да у тебя же нет никакого вкуса! И вообще, мне оно нравится! — выкрикиваю я и бросаюсь обратно в примерочную кабинку, яростно отдергивая занавеску.

К тому времени, когда я переоделась, она уже ждет меня на улице.

— Я просто хотела помочь, — всхлипывает она. — Зачем же так грубить?

— Прости меня, — вздыхаю я и беру ее под руку. — Пошли, выпьем чего-нибудь.

В пабе для нее слишком накурено. А мне нравится. Ужасно хочется курить, но достань я сейчас сигареты, и гнев ее падет на меня со всей яростью. Думаю, мама знает, что я курю, но я по-прежнему продолжаю это скрывать, щадя ее чувства.

Мы садимся в уголке, я открываю окно и угощаю ее бодрящим джином с тоником, чтобы она наконец-то оттаяла.

— Дорогая, я просто за тебя волнуюсь. С работой у тебя нет никаких перспектив, и вообще это ненормально — вот так жить здесь в полном одиночестве. Почему бы тебе не заняться серьезным делом, не сделать карьеру? Ты могла бы снова пойти в колледж, выучиться на бухгалтера, например. Вот у Барбары Тайсон дочь прекрасно живет — зарплата у нее большая, да и…

Я отключаюсь. Это я слышала уже сто раз. Мне такая карьера на фиг не нужна. Уж лучше работать на скотобойне, чем в бухгалтерской конторе. И меня возмущает, что она считает меня неудачницей, — конечно, ведь моей работой перед соседями не козырнешь.

И вообще, что она о себе думает? Да я бы ни за что на свете не поменялась с ней местами. Все атрибуты сытой жизни в пригороде, с посещением фитнес-клубов, торговых центров «Домашний уют» плюс теплое местечко в местном муниципалитете. По-моему, все это не есть показатели успеха. Равно как и желание денно и нощно корпеть над циферками квартальных отчетов.

Но я знаю, почему меня все это бесит, — потому что отчасти мама права. Успеха я ни в чем не добилась и сама с ужасом замечаю, насколько циничной стала за последние три года. Когда я окончила колледж, все было по-другому. И я была другой. Я была полна энтузиазма, надеялась на блестящую карьеру. Я хотела работать в индустрии моды. Мне было все равно, с чего начинать, главное — шанс. Но шанс так и не выпал. После шести месяцев рассылки своего резюме со слезными мольбами о любой, абсолютно любой вакансии я сдалась. И теперь работаю на временной основе. С девяти до пяти. Не тороплюсь ничего менять, пока не решу окончательно, что буду делать дальше.

— Временная работа — это даже хорошо, — с наигранным оптимизмом говорю я, прерывая ее монолог привычной фразой. — Работа всегда интересная, и это отличная возможность осмотреться, понять, что и как. Если мне где-то понравится, всегда есть возможность устроиться на постоянную должность. Конечно, если захочу, — добавляю я. — У меня и сейчас масса предложений.

Я говорю очень убедительно, и мама удовлетворенно кивает. Ненавижу ее за то, что она так легко мне верит. Кто угодно знает, что временная работа ни к чему не приводит. При нынешнем положении вещей у меня больше шансов стать первой женщиной-астронавтом, высадившейся на Марсе, нежели остаться на постоянной должности там, где будет не слишком противно работать. Так или иначе, это мой выбор, и, да, меня он устраивает. Спасибо, что спросили.

— И вот еще что, — смущаясь, говорит мама, теребя в руках картонную подставку под стакан.

О, неужели? Наконец-то мы дошли до главной цели нашей встречи.

— Знаешь, в твоем возрасте я уже была замужем и думала о детях. И, в общем, я вот подумала…

— О че-е-ем?

— Ну, я знаю, что вы с Хелен очень близкие подруги… И если ты хочешь мне в чем-то признаться. .. Ну, про ваши отношения… Я бы могла попытаться понять.

Поверить не могу! Моя мать считает меня лесбиянкой!

Отлично.

Я прерываю ее бредовые домыслы, пока она окончательно не испортила мне репутацию.

— Мама, не волнуйся. — Я делаю глубокий вдох, скрещиваю пальцы, надеясь, что это положит конец моему невезению. — Я встретила одного человека. Парня. — Ударение на последнем слове делаю специально.

Представляю, как в маминой голове в это мгновение церковный хор пропел «Аллилуйя!».

— Наши отношения в самом начале, — добавляю я, взбешенная выражением полного счастья на ее лице, — поэтому пока не буду сильно распространяться на эту тему.

— Дорогая (от радости у нее дыханье сперло), это же замечательно! Теперь я спокойна, а то у меня уже были подозрения.

— Я знаю, какие у тебя были подозрения, — цежу я сквозь зубы.

Наконец до нее доходит, что тон у меня угрожающий.

— Конечно, для тебя сейчас это деликатная тема. И все же любовь — это так прекрасно. Уверена, кое-кто еще пожалеет об этом.

* * *

Ненавижу воскресенья. Самый омерзительный день недели. По воскресеньям абсолютно нечем заняться, кроме как смотреть сериалы. А для одиночек это вообще полный мрак. Конечно, если у тебя есть любовник, то воскресенье — совсем другое дело. Парочки в этот день уединяются для милого совместного времяпрепровождения.