Давай займемся... физкультурой

– Спасибо за танец, Петрова, - прошептал он, обжигая дыханием ухо, и отпустил ее.

Выпускница замерла на мгновение, чувствуя себя так, словно ее просто использовали. Вспомнив ситуацию с Аней, она сильно укусила губу, злясь, что посмела забыть о том, что она и этот танец просто были предлогом избавиться от назойливого внимания одноклассницы. Разозлившись на себя, на Макса, на дурацкую Аню, она схватила с ближайшего стола бутылку чего-то крепкого и вышла из клуба.

***

Макс возвращался домой, чувствуя, как голова немного кружится. Совсем чуть-чуть, но все же ему было стыдно за то, что он пил с учениками, разбивая в прах и без того хлипкую субординацию, царившую между ними. Единственным его оправданием было то, что он больше никогда не увидит никого из них. Ну, кроме Петровой. Которая прямо сейчас сидела на лавочке возле его подъезда.

Она сидела боком, привалившись к спинке лавки, и смотрела куда-то в сторону, время от времени отпивая из бутылки, которую держала в руках.

– Вспомнишь солнце, вот и лучик, - пробормотал он себе под нос, - Петрова, ты чего тут делаешь? – спросил он, привлекая к себе внимание девушки.

– Пью, - ответила она, и словно в подтверждение своих слов, сделала приличный глоток, как определил Макс, текилы.

– А другого места для этого не нашлось?
– иронично поинтересовался физрук, присаживаясь на краешек лавочки.

– А что, мне нельзя пить там, где хочется? – возмутилась девушка.

– Петрова, ты уникум. Тебе можно все, - заверил ее Макс, а потом все же спросил еще раз.
– Так что ты тут делаешь?

– Ну, - девушка покраснела и замялась, а потом, в своей обычной манере выпалила, - мама с папой уехали, а я потеряла ключи. И сумку, - призналась она, роняя голову на грудь, словно признавая свое жалкое положение.

– Не было печали, называется. А чего к друзьям не пошла? – поинтересовался физрук.

– Нет у меня друзей, ибо я убогое, социопатичное чмо, - призналась Даша.

– Ясно, понятно, - кивнул Макс, и забрав у нее бутылку, сделал щедрый глоток, - ну, пойдем ко мне, что ль.

Даша попыталась встать, но, учитывая, сколько она выпила, это оказалось не просто. Парню надоело ждать, когда к ней вернется способность стоять на двух ногах, и он просто подхватил ее на руки и потащил в подъезд, радуясь, что бабушка ускакала на дачу вскапывать огород и не увидит повторного явления этого чуда в перьях.

Оказавшись в квартире, он прислонил Дашу к стеночке и помог снять туфли. Потом отобрал бутылку, которую она опять тянула к себе, и повел в спальню. Усадив ее на кровать, он стал рыться в поисках полотенца и какой-нибудь одежды для нее. Нашлась только старая, застиранная футболка, но он решил, что она вполне подойдет.

– Переодевайся, - он кинул ее девушке в руки. Перехватив ее смущенный взгляд, он спросил – Петрова, что не так?

– У меня молния на спине, - пробормотала она, краснея.

Макс молча сел на кровать позади нее и расстегнул молнию. Заметив, что выпускница не двигается, он осторожно, едва касаясь, стянул с ее плеч лямки и позволил им соскользнуть вниз. Не удержавшись, он еле ощутимо провел пальцами по гладкой, шелковистой коже спины. Девушка вздрогнула и торопливо натянула на себя футболку.

– Ну что, спать? – спросил Макс, отгоняя в сторону пьяные, и такие неуместные мысли. Петрова молча пожала плечами. – Да что с тобой такое? – физрук больше не мог выдерживать этого непонятного молчания и поведения выпускницы.

– Ты мной воспользовался, - отчеканила Даша, не оборачиваясь.

– Чего?! – поперхнулся парень.
– Что ты несешь?!

– А что, нет?! – в тон ему ответила бывшая школьница, разворачиваясь к нему, так что теперь их лица едва не соприкасались. – Ты танцевал со мной только чтобы избавиться от Ани! Это и значит использовать!
– зло бросила она.

Макс впервые не нашел, что ответить, только сейчас в полной мере осознав, что заигрался в пофлиртушки. Он заметил следы размазанной туши, словно Даша терла глаза, и понял, что она плакала. Из-за него. И сейчас в ее глазах стояли слезы, готовые вот-вот сорваться вниз.

– Эй, Петрова, - зашептал он, - ты чего? Не реви, дурочка. Я в любом случае станцевал бы с тобой. А Аня – просто предлог, - торопливо объяснял он, мечтая оказаться в другом месте и избежать всех этих выяснений.

– Правда? – еле слышно выдохнула девушка.

Макс кивнул. А в следующее мгновение Даша подалась вперед и коснулась его губ своими. Легко, невинно, нежно. Ее руки осторожно легли на покатые плечи физрука, а пальцы еле ощутимо погладили шею. Парень застыл на мгновение, словно громом пораженный, а потом его руки скользнули на ее талию. Он притянул ее к себе и поцеловал так, как ему хотелось. Горячо, жадно, влажно. Его язык сплетался с ее, крепкие мужские руки сжимали ее талию, в то время, как Даша проскользнула ладонями под его футболку и водила пальцами по его груди и животу, пробуждая в его теле жар желания.

Макс оторвался от ее губ и принялся целовать ее шею, позволяя ей стаскивать с себя футболку. Она отшвырнула ее в сторону, а потом сама поцеловала его, вжимаясь своим телом в его, зарываясь пальцами в его волосы. Когда она прошлась ногтями по его шее, его кожа покрылась мурашками, а сам Макс задышал чаще. Не осознавая уже, что он делает, он повалил ее на кровать, вжимая в матрас своим телом, снова и снова целуя мягкие, податливые губы.

– Макс… - Даша неожиданно стала отталкивать парня, - Макс, отпусти, - сдавленно попросила она.

– Ммм, Петрова, что не так? – прошептал он, покусывая мочку уха выпускницы, и не желая прекращать.

– Меня тошнит, - девушка вздрогнула и поднесла ладонь ко рту, сдерживая алкоголь, который стремился вырваться наружу.

Макс чертыхаясь, откатился в сторону. Даша тут же вскочила с кровати, и кинулась в ванную. После этого она кое-как умылась, рухнула в кровать и тут же уснула, оставив физрука наедине с душевными терзаниями и неудовлетворенным желанием.

Комментарий к Петрова, что не так?

========== Беги, Петрова! ==========

Перехватив поудобнее коробку конфет, Даша в самом мрачном настроении засеменила к уже такому привычному стадиону.

Под глазами залегли огромные черные круги, а июньский ветер, трепавший распущенные волосы, добавлял ‘шарма’ сгорбленной фигурке, медленно бредущей к месту своей казни.

Даша, в очередной раз, потерла уставшие глаза свободной рукой. Поезд мыслей уже давно сошел с рельсов в ее голове. Она снова и снова вспоминала случай после выпускного, когда сама полезла к Максу, сама соблазнила….и сама же сбежала, как проститутка, в семь утра, пока он спал. Даше было не просто стыдно, она чувствовала себя ужасно: низко и жалко. Настолько жалко, что просто скрывалась от физрука последние два дня, игнорируя его сообщения с требованиями немедленно явиться на стадион. Бывшая школьница и сегодня бы осталась в кровати у себя дома, если бы не угрожающее смс от Макса, о том, что если она не придет, то не то, что аттестата, завтрашнего рассвета не увидит. ‘Я поступила, как шлюха, нет! Как шлюха-динамщица! Возбудила и не дала, да еще без объяснений сбежала и скрылась. Я ужасна. Меня еще и стошнило у него дома. Я отвратительна,’ - Даша боялась идти к физруку, боялась с ним говорить, и тем более слышать колкости по поводу своего поведения. ‘Он взрослый человек! Молодой преподаватель, а я и впрямь непроходимая тупица,’ – как ни странно, страх за аттестат с золотой медалью ушел при этом на задний план. Даша думала с грустью о том, что после предстоящего разговора уж точно больше не увидит Макса, не поговорит, не услышит его шутку, не сдаст норматив и больше никогда его не поцелует. Все рухнуло. ‘Он просто учитель, и просто выполнял свою работу, а я перегнула палку. Я ужасна,’ – слезы снова готовы были сорваться вниз по щекам, немыми дорожками соли из открытых ран. Стадион приближался, и в поле зрения Даши уже виднелась одинокая фигура, обращенная к ней лицом. ‘Я должна, как минимум извиниться! А как максимум, потом исчезнуть подальше,’ - при этом сердце девушки болезненно защемило где-то внутри.