Давайте играть в королей

— Ты ешь пирожные, сколько хочешь? И когда хочешь? И никто тебя не останавливает? — ахнул августейший монарх Максимилиан III.

— Сколько хочешь? — дивился Терри.

— Ну и что? — презрительно бросил Рыжик.

Мистер Рыжик Бандок знал, что Макс — настоящий король, а Терри — знаменитый киноактер, но поверить этому все равно не мог. Рядом с ним сидели два обыкновенных оборвыша, и хотя они как будто почитывали книжки, что в семье Бандоков не было принято, зато ничего не понимали в его Лондоне, и он невольно проникался сознанием своего превосходства. И когда за рыбой и пирожными они принялись обсуждать вопрос, как добраться до Бристоля, этой излюбленной стоянки пиратских кораблей. Рыжик уже смотрел на них сверху вниз.

— Бристоль от Лондона на западе, — авторитетно сказал он. — Прямо на западе.

— А до него далеко? — спросил I ерри.

— Да не близко. Семьдесят пять миль. А может, триста.

— Ну, это что! — Терри старался вернуть себе апломб вожака. — Мы с папой за один день проехали на машине от Лос-Анжелоса до Сан-Франциско, а это целых пятьсот миль!

— Может, и так. Что с вас, с американцев, взять? Вот англичанин никогда не станет мчаться как ошпаренный.

— По-моему, — неуверенно вмешался Макс, — нам лучше сесть в поезд сейчас же, пока нас не хватились.

— В поезд? — проворчал Рыжик. — Псих ты, что ли, Макс? То есть ваше величество.

— А мне нравится, когда меня называют Максом. Пожалуйста, зови меня Максом, Рыжик. Мы же все теперь пираты и товарищи.

— Макс… — задумчиво произнес Терри. — Прямо немец какой-то. Давай лучше называть его Микс!

— Микс? — растерянно переспросил Максимилиан.

— Конечно! Гак зовут самого мирового ковбоя во всем кино, верно, Рыжик?

— Ну, тогда хорошо. Микс. И, конечно, раз я пошел в пираты, мне следует взять себе nom de guerre. [25]

— Чего-чего? — спросил Рыжик.

— Хватит козырять! — возмутился Терри.

— Я нечаянно! — поспешил извиниться Максимилиан. Он не понимал, чем именно задел этих надменных представителей англосаксонской расы, однако готов был просить прощения за что угодно, лишь бы сохранить их дружбу.

25

Боевое прозвище (франц.).

— Ну, ладно-ладно, Микси, — великодушно успокоил его Терри, а потом властно спросил у Рыжика:

— А почему бы нам и не поехать на поезде?

Рыжик сразу присмирел и сбавил тон:

— А где, по-вашему, они начнут нас искать? На поездах, ясное дело. Надо идти пешком. Да и когда это пираты ездили на поездах, а?

— Нам, наверное, нужно купить сабли! — забеспокоился Терри. — Пираты всегда ходят с саблями.

— Современные, по-моему, не ходят, — возразил Макс. — Кажется, у них бывают только револьверы и шестизарядные пистолеты. А их мы купим в Бристоле.

— Ну, ладно. Только в Бристоле надо будет купить и револьверы и сабли, чтобы пираты, когда мы подыщем подходящий корабль, сразу увидели, что мы не какие — нибудь маменькины сыночки, — заявил Терри.

— Ага! — согласился Рыжик. — А туда мы пойдем пешком, и, значит, сейчас нам лучше всего будет поехать на Хэмстед-Хит [26] и поупражняться быть бродягами — ну, там, встречаться с хищными собаками, спать в придорожных канавах, находить дорогу по коре дерева и добывать огонь из двух палочек.

26

Хэмстед-Хит — пустошь на северной окраине Лондона, место гулянья.

— Правильно, этому всему научиться надо, — решил капитан Терри, и трое мальчиков, отправлявшиеся в Вест-Индию через Хэмстед-Хит, для начала доблестно отыскали автобус номер двадцать четыре.

Когда они добрались до намеченной цели, утренний туман уже рассеялся и широкие просторы укрощенной вересковой пустоши были напоены солнцем и ветром, так что все трое, забыв о том, что один из них — король, другой — кинозвезда, а третий — опытный рассыльный из первоклассного отеля, принялись гоняться друг за другом, кричать и свистеть, как самые обыкновенные десятилетние мальчишки, а Джозефус совсем \ взбесился и с нежной свирепостью покусывал августейшие пятки.

Макс, изучавший историю Англии, вспомнил, что некогда Хэмстед-Хит был излюбленным полем деятельности разбойников с большой дороги, и все четверо принялись играть в разбойников. Джозефус, которого, несмотря на его протесты, взнуздали поясом Терри, стал верным конем, Терри — кучером дилижанса, Рыжик — надменным вельможей-пассажиром, а Максу была уступлена самая желанная роль — он превратился в разбойника.

Старый Джим Дэнджерфилд, бравый кучер «Йоркширской молнии», старался скрыть снедавшую его тревогу. Он весело понукал свою знаменитую пару гнедых в яблоках кобыл — Джо и Зефус и даже напевал бодрую песенку («Моя супружница давно ругается, что я с тобою, кро-о-шка!»), но когда его пассажиры отворачивались, храбрый старый Джим содрогался и плотнее закутывался в плащ с пятью пелеринами, побелевший от снежных хлопьев.

На козлах рядом с ним сидел таинственный незнакомец в старинном-престаринном одеянии тех времен. Он отказался назвать свое имя, но его звали лорд Монморенси. Старый Джим, однако, этого не знал.

Так они ехали через пустошь, но вдруг из-за дерева выпрыгнул человек в маске и плаще, на огромном, большом, высоком черном жеребце и, наведя на них пистолет, крикнул:

— Кошелек или жизнь!

Старый Джим полез было за своим пистолетом, но злодей застрелил его насмерть, и он старательно скончался, а верные Джо и Зефус лизали ему лицо, предварительно с большой ловкостью вылезши из своей упряжи.

Однако храбрый лорд Монморенси рвался в бой. С воплем «А ну, выходи, плевать я на вас всех хотел!» он выскочил из кареты, обнажил свой верный меч и, выбив пистолет из руки негодяя разбойника, схватился с ним в смертельном поединке.

Поединок длился очень долго. Точнее говоря, он длился до тех пор, пока старый Джим Дэнджерфилд не запротестовал:

— Так нечестно! Вы уже три часа фехтуете, а я лежи мертвым? Я сейчас оживу!

Между ним, лордом Монморенси и разбойником завязался спор относительно того, мог ли застреленный кучер дилижанса только притворяться мертвым, и, забыв про игру, все трое улеглись на траву, чтобы отдышаться.

— Дядя Генри один раз был разбойником, — задумчиво произнес Рыжик.

— Так, значит, его арестовали? — огорченно спросил Терри.

— Он был не из таких разбойников. Он все, что награбливал, отдавал бедным.

— Где же это было? — с явным недоверием спросил Терри.

— Э-эй, Микси! Хватит обсыпать меня пылью! — исчерпывающе ответил Рыжик. — Прошу прощения, ваше величество, но, ей-богу же, мне все глаза засорило.

— Когда мы вернемся… То есть, если бы мы не ушли в пираты, я попросил бы маму пригласить твоего дядю Генри к нам во дворец, — мечтательно протянул Макс. — Он ведь просто замечательный человек. Мои дяди мне меньше нравятся. А вот предки у меня есть чудесные. Я ведь потомок Чингис-хана.