Дай им шанс!

Сара перенесла из склада в зал больше книг Лизы Марклунд, чем ей хотелось бы. Она продавала книги Яна Гийю про шпиона Карла Хамильтона в трех разных покет-версиях. Она видела, как родилось шведское детективное чудо, как оно выросло и как пошло на спад. Она не помнила, когда в магазине появились книги Камиллы Лекберг, но обратила внимание на карманный вариант. Это было характерно для Сары.

Она, наверное, продала тысячи книг, может быть, сотни тысяч, но считать было бесполезно. Если бы Сара задумывалась о будущем, она бы, наверное, представляла, что состарится в этом магазине. С каждым днем она будет все серее и грязнее, как непроданные книги на складе. Будет все так же продавать бумагу для копировальной техники и стержни к ручкам до скончания веков, а потом удалится на пенсию в компании книг, которые она в течение всех этих лет приобретала со скидкой.

Но магазинчик Йозефссона закрылся. Сара потеряла работу. И теперь оказалась в США.

Машина подъехала к дому и прервала ее размышления, чему Сара была рада. Это был священник. Пока он шел к дому, Сара потренировалась улыбаться перед зеркалом в прихожей.

«Веди себя как обычно, Сара», — сказала она своему отражению в зеркале, но оно посмотрело на нее с таким трагическим выражением лица, что Сара совсем растерялась. С полотенцем на голове она напоминала перепуганную мышь в тюрбане. Она час ходила по дому и забыла снять с головы полотенце.

Священник был уже на пороге веранды, так что Сара спрятала полотенце в шкаф, пальцами расчесала волосы и вышла на веранду.

Улыбка, Сара, напомнила она себе.

Священник явно нервничал. Белый пасторский воротничок должен был бы придавать ему достоинства, но растрепанные тонкие волосы и оранжевая куртка портили все впечатление. Одежда его выглядела так, словно ее купили на распродаже в дешевом магазине в восьмидесятые.

— Смерть Эми стала ударом для города, — сказал он. Он стоял на нижней ступеньке лестницы, словно не мог решить, подняться ему или спуститься. — Тяжелым ударом.

— Да, — кивнула Сара. — Как… она… умерла?

Вопрос, наверное, неуместный, но Сара обнаружила, что хочет знать. Священник же только пробормотал что-то про болезнь. Значит, не несчастный случай. Но смерть все равно должна была быть неожиданной. Три недели назад Сара выслала детали своей поездки, и Эми ответила, что встретит ее в Хоупе.

Наверное, надо пригласить пастора на кофе, подумала Сара. Но удобно ли приглашать в чужой дом, когда ты живешь там бесплатно без приглашения?..

— Я не знаю, куда мне деться, — неожиданно призналась Сара.

— Куда… — Пастор занервничал еще сильнее. — Но вы же можете жить здесь? — Не получив ответа, он продолжил: — Эми все обожали. Нам приятно видеть, что ее дом не пустует. Может, вам что-то нужно? Еда?

— Тут запас на пару недель.

— Прекрасно. А что-нибудь еще? Вам же понадобится машина, например.

— У меня нет прав.

Это его явно смутило.

— Нет… хм… я… я поговорю об этом с Каролиной.

Принятие решения явно принесло ему облегчение. Быстро попрощавшись, он исчез, прежде чем Сара успела предложить ему кофе.

Не успела она начать думать про кофейный вопрос, как в дверь постучался новый гость.

Миссис Дженнифер «зови меня Джен» Хобсон могла бы возглавить ассоциацию американских домохозяек. Ее темные волосы были аккуратно подстрижены, но словно жили своей жизнью. На лице застыла полубезумная улыбка человека, вынужденного много времени проводить с маленькими детьми. Джен сразу прошла прямо в кухню, поставила чайник и достала ложечки для растворимого кофе.

— Я выпускающий редактор новостного бюллетеня Броукенвила, — сообщила она, гремя чашками и ложками. Сахар она нашла в одном из шкафчиков. Волосы подпрыгивали, когда Джен нагибалась. — Мы пишем обо всех значимых событиях в городе. Пару лет назад у нас гостил парень из Джерси. Он хотел обрести себя. Занимался каким-то фрилансом. Но не выдержал и пары недель. Переехал в Хоуп. От интервью он тоже отказался.

Непонятно, что было для Джен хуже, — уехать в Хоуп или отказаться давать интервью.

— Моя знакомая в Спенсере занималась генеалогией, — сказала она через плечо. — Я, кстати, из Спенсера. Переехала сюда после свадьбы. — Лицо ее напряглось при этих словах. — Ну так вот. Она составляла свое фамильное древо. И нашла родственников в Швеции. И была этим очень довольна. Это лучше, чем родственники в Ирландии или Германии. Я так ей и сказала. У всех родственники оттуда. Швеция куда экзотичнее.

Она посмотрела на Сару и покачала головой, видимо, не сочтя ее экзотичной.

— Какая у тебя фамилия? Может, вы тоже родственники. В жизни чего только не бывает. Да и в Швеции, наверно, не так много людей живет.

— Девять миллионов.

— У вас есть дубы?

— Дубы?

— Это дерево нашего штата — Айовы. У нас тут просто фантастические дубы.

— Ну… дубы у нас есть…

— Может, ты хотела бы передать послание для нашей газеты?

Нет, не хотела бы.

— Совсем ничего? Пару предложений? Первые впечатления от города?

— Я была только в закусочной.

— Придется мне самой текст написать, — сказала Джен сама себе. — Я уверена, что город тебе понравится. Не переживай, — добавила она, — статья будет позитивной. Мне надо только придумать, что ты могла бы сказать.

Сара Линдквист

Корнвэген 7-1

13638 Ханинге

Швеция

Броукенвил, Айова, 23 августа 2009 года

Дорогая Сара!

Как я рада, что тебе понравилась Харпер Ли. Не знаю, что сказать о шведском названии, но, наверное, «Смертный грех» больше подходит для дешевого детектива. Но тебе лучше знать.

Поскольку тебе понравилась «Убить пересмешника», я посылаю «Прислугу» Кэтрин Стокетт. У этих книг общая тема — расизм. Знаю, не все сегодня считают расизм проблемой, но если тебе интересно мое мнение, то так считают только те, кто управляет миром, ничего не сделав для его улучшения. Я же считаю расизм проблемой, и его проявления вызывают у меня крайнее возмущение. Так, по крайней мере, считает мой старый темнокожий друг Джон. Он уже не молод и говорит, что теперь ситуация намного лучше, чем раньше. По крайней мере, в Броукенвиле, говорит он. Джон не любит обобщать. Я бы не сказала, что ситуация в мире улучшилась. Просто люди в нашем городе привыкли к Джону. Он единственный черный в городе. И держит единственный магазин, в котором по-прежнему продают молоко. Так что людям пришлось к нему привыкнуть. Разумеется, я лично считаю, что Джона просто невозможно не любить, но тут он со мной не всегда согласен.

С наилучшими пожеланиями,

Эми Харрис

Всем известно, что шведские туристки приезжают в Айову в поисках мужа

В Броукенвиле недалеко от закусочной Грейс был старый кинотеатр. Сооружение в стиле пятидесятых придавало одной стороне улицы достойный вид, но там уже давно перестали показывать новые фильмы, а пару лет назад — и старые тоже. Сломался проектор. Теперь здание кинотеатра использовалось только для городских собраний.

Называть эти встречи собраниями было все равно что называть кинотеатр кинотеатром. Эти собрания были данью прошлому, когда было престижно входить в городской совет и все важные вопросы решались голосованием. В те годы у города еще были деньги, и нужно было решать, на что их потратить. На новые скамейки перед церковью или уличное освещение. Естественно, возникали разногласия по поводу цвета скамеек и формы фонарей. Сам кинотеатр тоже вызывал много споров, включая обвинения в развращении молодежи.

Теперь же осталась только горстка людей, которые еще желали заниматься городскими делами, а денег вообще не осталось.

Но они все равно продолжали встречаться каждый второй четверг месяца, занимая один первый ряд в кинозале.

Каролина недовольно взирала на отчаянно жестикулировавшую Джен на сцене бывшего кинотеатра.

— Туристка! — воскликнула Джен.

Каролина подавила желание потереть виски.

Туристское нашествие в город было единственным пунктом на повестке дня, и собрание уже порядком утомило Каролину.