Дай мне развод
Шрифт:
Спасибо, теперь я вижу лучше. Розовые очки сняты и убраны, чемоданы собраны, пора и честь знать.
Одеваюсь просто: легкий сарафан, а сверху вязаный джемпер, потом собираю волосы в хвост и выхожу из спальни. Слышу, что он внизу. Мне бы хотелось посидеть тут еще, чтобы «разминуться», но судя по часам, на работу он не собирается. С чего вдруг? Ай, ладно, неважно уже. Ждать, чтобы пришел и застал меня врасплох, я не собираюсь. Сделаю все сама, когда готова, а не как вчера в гостинице внезапно. Главное побыстрее.
Спускаюсь наспех и сразу вижу его. Ильяс сидит за нашим большим, стеклянным столом, читает что-то
Что-то сейчас грянет. Кожей чувствую.
– Наконец-то ты проснулась. Присядь.
– Ни к чему, я…
– Дарина, сядь.
Не орет, но тон такой, с которым лучше не спорить. Ладно. Нам действительно нужно поговорить. Наверно? Не о том, что произошло, а о разводе. Да. Ради этого присяду.
Малодушная ложь! Но не бежать же из квартиры, в самом деле. Только бесить его, зачем? Сейчас все по полкам разложим и до свидания. Зачем ему держать меня рядом? В этом нет никакого смысла.
Поэтому я ставлю сумку у стены, потом подхожу и отодвигаю стул.
– Сок?
– Нет.
– Ни к чему морить себя голодом, Дарина. Поешь и…
– Я и не собираюсь. Хочу побыстрее закончить и уйти.
Глаза темнеют сильнее, а улыбка, которая играет на его губах, больше похожа на оскал. Черт. Что-то мне подсказывает, что я снова сплоховала: наивная, поверила, что все будет так просто? Но, черт возьми, я правда не понимаю! Какой смысл держать меня?! Он меня не любит!
Тишина давит. Я пытаюсь разобраться и найти хоть какой-то намек на «ответ», но в упор его не замечаю. Зато стук графина о стекло здорово нервирует. Нет, Ильяс его не швыряет, а просто ставит, можно сказать, что даже аккуратно, однако звучит этот тихий «тук», как какая-то точка. Или жирный гвоздь в мой гроб.
Встает. О нет! Зачем он встал?! Смотрит еще так тяжело, что я буквально прилипла к стулу. Окаменела. Не понимаю, что будет происходить дальше, если честно. То есть вообще. То есть абсолютно, блин! Сердце так сильно стучит в груди, а Ильяс только нагнетает молчанием и своим промедлением. Ленцой, которая раньше меня так привлекала, теперь кажется адом.
Он двигается так медленно. Каждый шаг ближе — реальный гвоздь в мой гроб. Пусть он молчит, но я чувствую угрозу, исходящую от супруга. Зачем?! Зачем он давит меня?! Не понимаю…
– Ты, кажется, чего-то не поняла, Дарина…
Ильяс говорит тягуче, как болото, в которое меня всасывает собственная паника. Я слежу за ним маленьким волчонком, но когда он останавливается за спиной — все. Тут мои полномочия, как говорится, всё. Не хочу допускать его в зону, где не вижу, при этом не могу изменить ситуацию, так как потеряла способность шевелиться, черт бы меня побрал! У меня нет опыта. Наверно, это из-за этого. Я не умею и не знаю, как общаться с мужчинами и как читать их между строк. Умела бы — не оказалась в такой ситуации. А так что? Я снова судила по себе, а надо было мыслить шире, потому что изначально это «присядь» не сулило ничего хорошего.
Крупные ладони тем временем ложатся мне на плечи. Я пытаюсь отбрыкаться, потому что не хочу чувствовать их тепло, однако меня никто не спрашивал. Он усиливает давление, и остается только шипеть.
– Убери свои
руки! Я не…– Закрой рот, - грубо.
От этой внезапной грубости, жесткости, я застываю зайчишкой. Снова. Мечтаю о своей скорлупке. О домике. Об убежище. Слезы накатывают. Господи, какая же я все-таки слабая…я осознаю это так ярко именно в этот момент. Что я могу? Меньше его раза в четыре, слабее физически и морально. Ему сломать мне ключицы, притом сразу две, ничего не стоит! Боже…неужели в интернете говорили правду?
– Ты, видимо, чего-то не поняла, дорогая, - продолжает холодно, больно «массируя» плечи, - Я рассчитывал, что ты проспишься и придешь в себя…
– Мне больно, Ильяс…
Шепчу так тихо, так жалостливо, и мне действительно страшно. Страшно! Пожалуйста, отпусти меня… а он только смеется в ответ. Глухо, хрипло, бархатно, как только он умеет. Пускает мурашки. Я реагирую на его голос и готова это признать, но сейчас не хочу быть ближе — мечтаю о спасении. Получаю малое. Хватка становится легче, но он не собирается покидать зону моего комфорта, наоборот. Сокращает расстояние, чтобы прошептать на ухо.
– Тише, не трусись зайкой, дорогая. Я тебя не трону.
– Ты уже трогаешь, отпусти…
– Так? Да. Ты — моя жена.
– Ненадолго. Развод…
Резко рука перемещается мне на горло, и он заставляет повернуть голову на себя. Глаза — черные дыры. Они такие темные, что в них просвета не видно вообще, а я раньше звезды ловила…черт, как могла так обмануться?
– Дарина, я скажу тебе только один раз. Исключи это слово из своего словарного запаса. Для своего же блага.
– Ильяс…
– Не жалуйся на боль, я тебя почти не касаюсь.
– Но касаешься. Отпусти. Это неприятно.
– Неприятно?
– усмехается, - Давно ли?
– Со вчерашнего вечера.
Секундная заминка, а дальше смешок.
– И что такого случилось вчера?
Что?...
Я глупо хлопаю глазами, зато, наконец, получаю свободу. Ильяс отходит. Он снова собран и абсолютно спокоен, только вот я абсолютно растеряна. Что мне отвечать? В смысле «что такого случилось вчера»? Он хочет, чтобы я озвучила? Хорошо.
– Ты… - хрипло шепчу, потом откашливаюсь и продолжаю, - Ты мне изменил.
Супруг одаривает меня скучающим взглядом.
– И?
Я в очередном тупике. И?! И, твою мать?! Как мне отвечать?! Что?! Что это значит?! Он даже…не извинится? Не знаю…просто ради приличия?
– И что дальше, Дарина?
Ильяс снова делает на меня шаг, опирается на стол и нависает сверху, пока я смотрю на него и понимаю — забудь об извинениях. Тут даже таких банальностей, как «это не то, что ты подумала» не будет. Неа, не будет…
– Это ничего не меняет, дорогая жена.
– Это меняет все.
– Нет, девочка. Наш брак — это договор. Я содержу и обеспечиваю тебя, а ты стоишь рядом, мило улыбаешься для камер и не позоришь меня при людях. Где тут что-то про верность?
Говорит так тихо, но боже…как же давит. На глазах появляются слезы. Такое ощущение, что мне перекрыли кислород, хотя по факту просто сказали правду в лицо. Без утайки. Как я хотела. Только вот…не легче от этого совсем. Я чувствую себя такой…преданной. Знала, все знала, никто не говорил мне о любви и верности, но…это «но» здесь правит балом, потому что втайне я на это рассчитывала.