Дай тебя забыть
Шрифт:
Авдеев обещал разобраться. Видимо, наступил подходящий момент. И это не могло не радовать. Все же, сегодня неплохой день, несмотря на утро, о котором я уже забыла. Почти.
Мы сделали заказ и сидели, мирно обсуждая искусство. Точнее не так, — скорее слушали задорное щебетание Елизаветы.
— А мне вот понравился “Антракт” Рене Клера. Я вчера смотрела, открыв рот! — восхищенно рассказывала девушка. — Если б еще кое-кто не храпел так громко…
— Ну, прости, — виновато посмотрел на шатенку Марат. — Не мое это, авангард ваш! Пое… Нудистика, в смысле. Другое дело — “Ярость”, например! Между прочим, фильм про Вторую
— Ага, сомнительный боевичок с Брэдом Питтом. Очень интеллектуально, — фыркнула Конева, надув губы.
Такая милая, и такая невозможная парочка. Их перебранка меня забавляла по-доброму.
И тут меня, словно обухом по голове, ударило одно открытие.
— Ой, я кажется планшет забыла, — виновато посмотрела на ребят. — Я сбегаю назад, в кабинет искусства, вы же не съедите мои бутерброды?
Глава 13
И почему я так не вовремя влетела в класс? Да и как они могли вот так, не стесняясь никого и ничего, в стенах гимназии, прямо на парте…
Взъерошенная и озлобленная рыжая курица пролетела мимо меня на выход.
Я старательно делала вид, что мне совершенно плевать, хотя, внутри все буквально вопило от острой боли, так похожей на ревность, на которую я не имела права. Подошла к парте, за которой сидела буквально десять минут назад и заглянула под стол. Планшет действительно оказался там, на полу.
Демонстративно помахала учебным гаджетом, ощущая на себе взгляд “братца” и развернулась в сторону двери.
— Стоять! — громыхнул голос Максимова.
Я невольно обернулась.
Серые, словно сталь, пронзительные и дикие глаза не смотрели — буквально хлестали взглядом по лицу, и внутри от этого становилось всё больнее. И этот немой упрек… Казалось, это не я застукала парня с подружкой, а он поймал меня с поличным. Но что за глупость?! Мы ведь ничего друг другу не должны.
В голове одна за одной мелькали картинки из душа, сменяясь увиденными буквально только что. Это одновременно и завораживало, потому что какая-то часть меня хотела быть на месте Наташи, и вместе с тем, отравляло душу, потому что подобное было невозможным.
Отчаянно захотелось плакать, но я не могла позволить слезам вырваться наружу, поэтому лишь часто–часто заморгала и прикусила нижнюю губу. В этом мире, казалось, мои слезы всегда играли против меня. Поэтому я знала, что реветь можно лишь в полнейшем одиночестве, иначе меня вообще раздавят, словно прыщ на чьей–то мерзкой роже.
Или с рядом с Ромой. Он, казалось, понимал меня без слов, хотя я и ощущала его немой укор, словно он знал причину моих переживаний и мысленно ругал за это.
— Что ж ты вечно мне все портишь?! — презрительно бросил парень. — Постоянно под ногами путаешься, будто шавка какая-то… У тебя уважение к себе или хоть капля гордости есть, вообще?!
Обида резко сменилась злостью, потому что уж точно не этот человек, который явился в мою жизнь на все готовенькое, да еще и старательно разрушал все вокруг, в праве рассуждать о чувстве собственного достоинства.
Я уже открыла рот, чтобы начать высказывать этому напыщенному индюку, что он не является центром моей Вселенной, а все происходящее — не более, чем череда невообразимых случайностей в связи с моей рассеянностью…
Только все слова
так и утонули внутри, в немом крике, потому что Паша мгновенно сократил расстояние между нами, отчего мне пришлось отступить назад, пока спина не уперлась во что–то твёрдое. Но все равно кислорода, как и личного пространства, было слишком мало. Казалось, что даже его флюиды меня готовы придушить и растоптать.— Как же я тебя ненавижу, Анисимова! — с яростью бросил мне в лицо Максимов, продолжая наступать.
По обе стороны от моей головы влетели в стену сильные руки парня, блокируя любые пути для отступления. Сердце в груди билось так быстро, словно планировало бросить меня здесь и удрать в гордом одиночестве туда, где розовые пони кушают радугу.
Мой взгляд блуждал по торсу, который практически вжимался в меня — я не смела поднять глаза на Пашу, — старалась не шевелиться и даже не дышать. Да и не могла, потому что лёгкие сразу же наполнялись Его запахом: силы, молодости, вседозволенности, и от этого кружилась голова, и подкашивались коленки.
Максимов же, — наоборот, — словно марафон пробежал и сильно запыхался. Его грудь часто вздымалась, соприкасаясь с моей, отчего табуны мурашек разбегались во все стороны по девичьему телу. Это было слишком противоестественно и даже как-то неприлично, потому что я и за ручку-то ни с кем из парней не гуляла, а тут — такая близость.
— А плевать! — с отчаянием выдохнул парень и... набросился на мои губы, беспощадно воруя мой первый поцелуй.
"И я тебя ненавижу!", — набатом стучало в голове, пока мой язык несмело вступал в игру. — "Потому что люблю".
Этот яростный, болезненный, мстительный поцелуй должен был нести за собой горечь, только вопреки всему внутри меня разгорался пожар, масла в который добавляли сильные руки, нагло исследующие мое тело.
Мои ладошки змейками поползли по крепкому торсу и обхватили мужскую шею, а я непроизвольно встала на цыпочки, чтобы было удобнее целоваться.
Макс глухо рыкнул мне в рот и сжал пальцами мою попу. Резкий рывок — и я оказалась буквально висеть на его талии, поэтому не придумала ничего лучше, как обхватить торс ногами.
И… Едва не упала на задницу, когда меня внезапно от себя отпихнули.
— Ты такая же, как и все, — гневно выплюнул Максимов, продолжая отходить от меня. — Готова отдаться здесь и сейчас, — с нескрываемым отвращением “братец” вытер ладонью свой рот. — Тебя так возбудила голая задница Натали? Моя дрочка в душе? Или тебе плевать, с кем?
Я хотела ответить и даже в легкие набрала побольше воздуха, чтобы высказать все, но… не смогла.
И не потому, что меня прожигали ненавистью серые глаза. Не потому, что несколько мгновений спустя пикнул замок и хлопнула дверь. И даже не потому, что мне было до одури больно и обидно.
Паша прав. Я была готова отдаться ему здесь и сейчас с несвойственным мне отчаянием. И такое открытие ударило, словно обухом по голове.
Это и есть, она, взрослая любовь?!
Буквально стекла по стенке на пол и прикрыла глаза. Ненавижу! Его, себя, этот мир. Зачем? Зачем он так повел себя? Из-за того, что обломала его интим? Так место надо лучше выбирать!
Слезы, кипящие от пожарища внутри меня, стекали градом по лицу, обжигая кожу.
Как бы мне хотелось, чтобы в тот самый день Рома не нашел меня или просто оставил прямо там, на кладбище…