Даймон

Потом скучновато стало. Выйдешь из университета — и куда? В свою «одиночку», учиться, учиться и учиться? Может, потому и к Варе прикипел, к душе живой. Эх!..

— Смотрите, товарищи, чего в стране творится! Воровали и раньше, этим нас не удивишь. Мальчиками в бане — тоже, выродки они там, извращенцы. Но посмотрите, какой в стране террор устроили, демократы эти. Чикаго отдыхает! Сегодня утром убили главного ветеринарного врача Киева, вчера начальник львовской милиции на своей «тайоте» навернулся. Кто следующий?

Знакомый бархатный штандарт, на малиновом фоне — буквы золотом. «Отечество и Порядок» на посту. И говорун знакомый — тот, что возле университета выступал. Штатный Геббельс.

Хотел Алёша уйти — не ушёл. Куда спешить? В «Гастроном» за пельменями? В пустую комнату к учебниками с библиотечными штампами?

…К папочкам, что Джемина-подпольщица оставила? Ещё раз пересмотреть не помешает, там и про «Отечество и Порядок» есть, и про мальчиков в бане, и про многое иное.

— Я вам скажу, товарищи, кто следующий. Следующей наша будет наша страна. Смотрите, как получается! В Киеве, нас, русскоязычных, в сепаратизме обвиняют. Крым хотим отделить, Юго-Восток отделить…

Не удержался Алёша, хмыкнул. Год назад и вправду пытались, в Северодонецке съезд провели. «Юго-Восточная Автономная республика», понимаешь! И чем кончилось? Цыкнули из Киева, прокурора натравили. Где теперь эти храбрецы?

Может, поэтому Юрий Владимирович «Юго-Востоком» назвался?

— Они, истинные украинцы, Родину, значит, любят. Любят, да? А знаете, что сейчас начнётся?

Хороший вопрос! Только зря Геббельс под малиновым штандартом думает Алёшу удивить. Есть у товарища Севера на хороший вопрос хороший ответ. Зря, что ли, группа АГ-3 работала?

«Широкая автономия Галичины» — правильно?

— На выборах Восток все равно верх возьмёт, большинство в парламенте сформирует и премьера поставит. Поэтому они, патриоты, заранее себе отдельное государство готовят — в Галиции. Вслух сказать боятся, о «широкой автономии» болтают. А что такое эта «широкая»? Армия своя, таможня своя, русские школы к чёртовой матери закрыть, московское телевидение отрезать. И не только болтают. Про Десант на каждом шагу кричат, а сами свой «Опир» муштруют. Слыхали? «Сичевые стрельцы» — СС, если просто…

Кивнул Алёша, соглашаясь. В самом деле просто, проще некуда. В одной из папок так и сказано: подкинуть братьям-галичанам идею насчёт «сичевых стрельцов». За Збручем все на «усусах» поведённые, про СС даже не подумают. Особенности регионального мышления!

Хотел идиотами покомандовать? И как, товарищ Север, нравится?

Повернулся Алёша и прочь пошёл. Без него обойдутся!

* * *

Смутно на душе у Алексея Николаевича Лебедева, отставного демократа. Невесело. Отчего, не скажешь сразу. Месяц назад все понятно было. Никто он — и звали никак, «Алёша» для госпожи Усольцевой, «малюня» для Вари. Очкастый студент с временной пропиской и последней двадцаткой в кармане. А впереди ничего, совсем ничего, кроме бесполезного диплома. В «Черчилль» даже не сходишь, джаз не послушаешь.

Плохо? Хуже некуда, злостью изойти можно. Но это с одной стороны, другая тоже имеется. Когда ничего нет, многого хочется. Не многого даже — всего. Мечтать можно от души. Если в двадцать лет не мечтаешь, что ты за человек?

И всякая радость, малая самая — в строку. Статью в сборнике напечатали, на студенческую конференцию пригласили, Варя позвала, у братьев-демократов выступил удачно. Мелочь, а приятно. Жизнь, если подумать, из таких мелочей состоит. Нет же, захотел всего и чтобы сразу!

Захотел — выдали. По полной программе. И что теперь?

Остановился Алёша, оглянулся. Девятиэтажка позади, почти пришёл, уже и подъезд виден. Седьмой этаж, пельмени на ужин… Стоп, пельмени он купил? Надо бы…

Пельмени?!

Хмыкнул товарищ Север, сам себе подивившись. Пельмешек возжаждал? Не много ли будет? Может, поскромнее что — списочек для Ивана Ивановича, серьёзного человека, к примеру. Хач-начальник в том списке первым пойдёт, братец, мент поганый, вторым. Позиций десять сразу наберётся. Против каждой фамилии — примечание. Кого сразу, кого с мучительством, кого в живых оставить, только раствором цементным залить в три слоя…

В бетон гадов, в бетон!

Компьютер новый купить, завтра же. Интернет само собой, но главное — диски мистера Монро, лицензионные с подробным описанием. Одних дисков мало, Профессор о каком-то Джеймсе Гранте обмолвился. Джеймс Фицджеральд Лафайет Грант Третий, прямо царь-император. Без его «заставки» дело не пойдёт, не откроется нужное «окошко». Кажется, это и есть тайна Профессорская…

Вот и цель появилась. Можно сказать, мечта. И славно!

Товарищ Север немного подумал — и сам себя осудил. Куда спешить? Лучше, как бизон в старом анекдоте — пойти тихо-тихо…

Куда пойти? Как это — куда?

* * *

— Алло, Джемина? Я насчёт кинопремьеры. Узнали? Нужно встретиться. Через час у входа в клуб «Черчилль», там как раз ночная программа начинается. Не знаете? Объясняю…

Дорожка 4 — Увертюра из к/ф «Дети капитана Гранта»

Композитор Исаак Дунаевский.

(3`48).

Почти четыре минуты чистой романтики. Ветер дует в паруса «Дункана»…

Четверг, 21 августа 1851 AD. Восход солнца — 7.18,

заход — 17.30. Луна — IV фаза, возраст в полдень — 23,5 дня.

Ночью произвёл все необходимые наблюдения и измерения, повторив их для верности дважды. Теперь, когда наше путешествие начинает приобретать столь неожиданный характер, точное место нахождения и маршрут становятся чем-то вполне конкретным и действительно нужным. В дальнейшем постараюсь вести наблюдение дважды в сутки, обращая особое внимание на составление карты. Она не будет абсолютно точной: в моем распоряжении, увы, нет необходимых для этого трех (!) точных хронометров, термометр оставляет желать лучшего, анероида же и вовсе нет. Мой будущий (гипотетический!) читатель наверняка поинтересуется применением термометра в картографии. Когда-то, в далёком детстве, это меня тоже удивляло. К сожалению, без ежедневного определения точки кипения воды в нашем деле обойтись. Как и без многого другого.

Мой хороший друг и поистине блестящий писатель Оливье Бижо, пропавший без вести где-то в среднем течении Конго, как-то жаловался на своих читателей: «Они даже не смотрят на мои карты! Даже не смотрят! Неужели они не понимают?». Не понимают, конечно.

С другой стороны, понимающих тоже хватает. В своё последнее роковое путешествие Оливье направился на средства даже не французских торговцев, а военных. В спутники ему приставили двух офицеров — лейтенантов флота. Не хочу ни на что намекать, но вернуться моему другу не довелось.