Дайте место гневу Божию (Грань)

Но Серый уже стоял наготове…

– Пошли, что ли, – сказала Ира. – Нам удобнее всего будет выйти через Волков переулок, а там до метро – три шага.

– Я провожу тебя до метро – и все, что ли?

– Всему свое время, – высокомерно заметила она и натянула шапочку. – Где моя куртка?

В этот вечер все у Андрея было впервые – он еще никогда не помогал девушке одеться…

На улице слегка пуржило.

– Сквозь вихри и вьюги к Москве подступает весна… – задумчиво произнес Андрей.

– Что это? – удивилась Ира.

– А ты не знаешь?

– Не-а. Это чей текст?

– Это «Часовые любви», – с обидой за неизвестного Ире автора ответил мальчик.

– Группа, что ли?

Он хотел высказаться, но промолчал.

– «Ласковый май», «Часовые любви»… – с презрением произнесла Ира. – Ненавижу попсу.

– А что ты слушаешь? – испуганно спросил Андрей.

– Что все нормальные люди – «Батори», «Тиамат», «Мардук»…

И тут она с тихим кряхтеньем остановилась.

– Ты что?

– Ступила неудачно. У меня нога травмированная, колено выскакивает, – соврала Ира. – Погоди, постою, приду в себя. Знаешь, если оно выскочит, тебе придется меня на руках домой тащить. Я обычно эластичным бинтом заматываюсь, а вчера бинт выстирала и забыла на змеевик повесить. Вхожу утром в ванную – а он в тазу мокрый лежит.

– Ты спортом занималась?

– Ага, спортивной гимнастикой.

Это тоже было враньем, а про колено Ира знала со всеми подробностями от бывшей одноклассницы.

Некоторое время она играла этюд по актерскому мастерству «травмированная и кретин». Андрей суетился вокруг, предлагал дойти до лавочки, собирался даже взять на руки, но вот как раз это и грозило настоящей травмой, она в ужасе отказалась.

Наконец долгожданная машина въехала в переулок со стороны Краснопресненской, неторопливо миновала и отделение милиции, и забор зоосада, остановилась. Вышел мужчина, закрыл свою «ауди», направился к подъезду – и тут ему навстречу вышел Серый.

Пистолет у Серого был с глушителем, оба выстрела прозвучали совсем не страшно. Мужчина упал, Серый отступил во тьму, исчез за легкой метелью.

Все произошло настолько быстро, что Ира удивилась – как, неужели – все? Первым опомнился Андрей – он вцепился в рукав ее куртки и пришлось выворачиваться с помощью приемчика.

– Давай к нему! – приказала Ира, а сама, скользя, побежала к повороту на Зоологический. Там ничего не изменилось – переулок был пуст, ни единого прохожего, только темные машины в ночной спячке. Ира понеслась обратно.

Андрей так и не подошел к лежащему человеку. Он стоял столбом – жили только руки, протянутые вперед, как будто он пытался оттолкнуть привидение. Руки заметно дрожали.

Прекрасно понимая состояние мальчика, Ира сама подбежала к лежащему и опустилась на корточки. Он был еще жив, в сознании. Увидев над собой лицо, попытался приподняться.

– Лежи, лежи, – велела Ира. – Это тебе за Якимовых, Игоря и Аллу. Помнишь таких?

Лежащий попытался что-то сказать, но кровавая пена пошла изо рта.

– Алла сейчас с того света смотрит и радуется, – добавила Ира. – Ну, мир праху твоему, сволочь недостреленная…

Она с силой нажала на солнечное сплетение лежащего – и он отбыл в небытие.

Тогда она выпрямилась.

– Иди сюда, – велела Андрею. – Расстегивай его. Представь, что ты хочешь ему помочь. Ну, живо!

– Ты что? Там же кровь… – бормотал Андрей. – Я не могу, я кровь видеть не могу…

– А ты думал, что будет? Кетчуп? Да не бойся ты, он уже почти помер. Стой рядом, я в ментовку побежала.

– Куда?!.

– В ментовку, вот же она, рядом, – Ира показала рукавичкой. – Помнишь – мужчина в черном пальто с белым шарфом? Так его этот мужчина застрелил, ясно? Он держал в правой руке коричневую барсетку, мы думали – только барсетка, но под ней был пистолет. И он побежал вон туда…

Ира мотнула подбородком в сторону Зоологического.

– Я не смогу… – безнадежно произнес Андрей. – Они же поймут, что я вру!..

– Никто не хрена не поймет! Думаешь, это у Управы первое дело? Еще никто не прокололся! Ни в одном городе!

Ира двинулась было к ментовке, но Андрей вцепился мертвой хваткой.

– Пойдем отсюда, пойдем скорее! – умолял он. – Его кто-нибудь найдет! Все равно он уже умер! Пойдем!

– Кретин! – ответила на это Ира. – Если они сами будут искать убийцу – пойдут опрашивать всех, кто тут живет и ночью подходил к окну покурить. А что, если кто-то случайно видел Серого? Нет уж, я пойду врать, а ты стой тут. И попробуй только смыться! Управа тебя всюду найдет!

Андрей плакал и хлюпал, его испуг был такой степени, что мальчишка боялся даже вытереть глаза и нос.

– Да, я кретин, я кретин! – не по-человечески, а на всхлипах воскликнул он. – Почему я такой кретин?.. Почему я во все это влез?..

– Потому что на всех должна найтись управа, – несколько переиначив девиз, спокойно ответила Ира. – Стой, жди, сейчас за тобой придут.

Она вихрем ворвалась в ментовку. Переполох получился невероятный – киллер уделал заказанного в тридцати шагах от милицейских дверей! Несколько человек сразу побежали разбираться с покойником, а Иру забрал в кабинет майор со смешной, надо полагать, польской фаминией Пшоник.

– Мы шли, говорили о музыке, – поспешно рассказывала Ира. – Вдруг этот обогнал, пихнул Андрея, обернулся и выматерил. Я сразу обратила внимание – пальто черное, а шарф белый. Проскочил вперед и за угол дома завернул.

– А вы как шли? – спросил Пшоник.

– А мы вон оттуда. Мы зашли к Андрею за компактами, посидели, музыку послушали, а потом он пошел провожать меня на метро.

– Разве метро еще ходит?

– Так до половины первого же!

Ира довольно точно описала свое изумление при странном звуке и виде падающего тела. Изобразила и панический ужас Андрея – «на него столбняк напал». Про себя выразилась не менее сурово – «наверно, крыша поехала – я за этим дядькой побежала!» Сообщила, что убийца с белым шарфом сел в машину и смылся, причем разглядывать номера было бесполезно – метель!

Без стука вошел кто-то из подчиненных, подтвердил – да, тело без признаков жизни, «скорая» уже ничем не поможет, нужно вызывать труповозку.

– Судя по всему, он тут где-то живет, – сказал Пшоник.

– Так Валя его опознал. Он часто машину на нашей стороне оставляет, ему с седьмого этажа так ее лучше видно, – сообщил подчиненный.

– И кто это?

– Бизнесюга один, дела на копейку, шуму на три рубля. Кого-то он хорошо разозлил…

– Извините… – вмешалась Ира. – Я спросить хотела – что такое «анвар»?