Дебют четырех коней. 1946-1947

Подвела американцев и погода. Не смотря на прогнозы предполагающие достаточно сухие первые две декады октября, 7 числа над Токио и окрестностями небо затянуло низкими тучами и землю начал поливать не слишком сильный, но долгий и не прекращающийся целыми сутками дождь.

И так слабопроходимая местность в эти дни вовсе превратилась в болото, по которому солдаты обеих армий вынуждены были передвигаться буквально ползком, сходясь на пистолетную дистанцию и порой даже переходя на холодное оружие, поскольку огнестрел в таких условиях повально отказывался работать как следует. Кроме того, волнение на море изрядно усложнило снабжение уже воюющих частей, доставку подкреплений и эвакуацию раненных

В свою очередь японцы, получив передышку от постоянных налетов американской авиации резко повысили активность и принялись остервенело контратаковать, стараясь если не сбросить янки в океан, то как минимум нанести им максимально возможные потери.

И все же, не смотря на тяжелые условия, преимущество атакующих было слишком велико. Американцы медленно с боями, поливая каждый метр земли потом и кровью, но тем не менее продвигались на восток вглубь острова. Первейшей задачей посаленной Эйзенхауэром своим подчинённым стал полный захват полуострова Босо, контроль над которым позволил бы установить напротив Токио тяжелую артиллерию и начать методично — и где-то даже с комфортом — сносить японские укрепления находясь при этом на безопасном расстоянии.

13 октября американцы сумели прорвать главную японскую линию обороны близ городка Оасмисиросато — сам город при этом фактически перестал существовать, — а 16 октября передовые части 1 дивизии морской пехоты смогли пробиться на берег Токийской бухты, перерезав таким образом перешеек соединяющий полуостров Босо с остальной частью острова.

Потери морпехов при этом оказались просто чудовищными. При общей численности соединения около 20 тысяч человек за эти две недели боев дивизия потеряла половину состава убитыми и раненными, а наличный состав техники дошел до трети от штатного. Причем такие потери оказались далеко не самыми тяжелыми среди соединений принимающих участие десанте.

Рекордсменом тут стала — антирекордсменом, если быто точным — 77 пехотная дивизия высаженная на пляж «Дельта» 4 октября во втором эшелоне наступления. Пляж «Дельта» находился севернее главных точек высадки, близ городка Хитатинака. Изначально разведка сообщала о том, что в данном районе укрепления японцев гораздо слабее нежели на траверсе Токио, поэтому артиллерийская подготовка этой зоны высадки была значительно слабее.

Кто в итоге налажал — неизвестно, однако 7 октября так и не сумевшие добиться значительного продвижения в этом районе американские дивизии были контратакованы двукратно превосходящими силами страны восходящего Солнца, и дело не закончилось полным разгромом исключительно благодаря поддержке больших калибров со стороны моря. Тем не менее всего за пару дней 77 пехотная дивизия потеряла 80% своего штатного состава и была эвакуирована на переформирование. Подданные микадо при этом потеряли ориентировочно в полтора-два раза больше солдат, однако в отличии от янки, японцы на такой размен идти были согласны.

Основной проблемой, крайне осложнявшей жизнь находящейся на прибрежных плацдармах американской пехоте, был сам рельеф японских островов. А именно — горы, практически вплотную нависающие над узкой полоской побережья. Из-за этого количество даже теоретически пригодных для высадки участков было крайне ограниченно, а даже те, что вроде как подходили, на самом деле представляли собой простреливаемые артиллерией полосы земли шириной десть-двадцать километров.

Весь прошлый год японцы в поте лица сооружали вокруг подходящих для проведения десантных операций настоящие горные крепости, бурили десятки километров ходов и оборудовали замаскированные позиции для артиллерии, которая теперь забрасывала янки снарядами, оставаясь недоступной ни для бомбардировщиков, ни для морских пушек. Чтобы заткнуть такую скрытую в скальной расщелине пушку, бомбу нужно было положить прямо в нее, а учитывая буйную субтропическую растительность, коей эти места были невероятно богаты, сделать это можно было только случайно.

Плюс Японии, благодаря вывезенной на континент промышленности, удалось накопить определенный запас снарядов для артиллерии, особенно больших калибров, для стационарных орудий береговой обороны, который защитники теперь с большой охотой вываливали на головы атакующих

Тем не менее, не смотря на все проблемы и громадные по меркам Тихоокеанского ТВД потери американская армия продолжала давить, рассчитывая взять Токио и заставить японского императора капитулировать до вступления СССР в войну.

27 октября американцы наконец полностью зачистили полуостров Босо от сопротивляющихся до последнего японцев. Для уничтожения выдолбленных в скалах укреплений янки пришлось широко использовать напалм, — специально для этих целей была разработан более жидкий вид «греческого огня» — свободно затекающий в рукотворные пещеры и выжигающий там все живое. Из сорока пяти тысяч японских солдат и ополченцев — точное число было установлено уже только по японским документам после войны — в плен сдалось меньше пяти тысяч, остальные предпочли сдаче смерть.

29 октября передовые части американской 10 армии вышли к реке Эдо, протекающей по окраине Японской столицы, таким образом до собственно центра города янки оставалось меньше пятнадцати километров по прямой. Вот только прямых линий в Токио к концу 1947 года уже почти не осталось.

Город был разрушен практически до основания многочисленными бомбардировками последних двух лет и представлял собой бесконечное нагромождение уничтоженных стройматериалов, внутри которого защитниками был построен целый укрепрайон. Кирпичные завалы создавали причудливый лабиринт, в котором использовать тяжёлую бронированную технику практически не представлялось возможным, на каждом шагу можно было нарваться на мину и практически невозможно было предугадать из какой щели сейчас в тебя начнут стрелять.

Желание штурмовать в лоб этот укрепрайон в лоб генерал Смит — командующий наступлением на главном направлении — не имел ни капли, в чем был горячо поддержан Эйзенхауэром, опасавшимся, что слишком большие потери могут негативно отразиться на его будущей политической карьере. Поэтому основные усилия 3-ого армейского корпуса, находившегося в этот момент на острие наступления, оказались сосредоточены на охвате японской столицы с севера и очистке от японских войск обширной густонаселённой равнины Канто.

Ну а потом атаки на Токио и вовсе стали бессмысленны. Дождавшись пока средние температуры на советско-японской — или вернее — советско-манджурской — границе уйдут в минус, и почву немного подморозит, делая доступными для прохода техники большинство избранных в советском генштабе направлений, СССР 3-го ноября 1947 года объявил войну Японской Империи, — 5-го числа войну объявила Монголия, 6-го — Германия, — чем поставил ее уже совсем в безвыходное положение.

К этому моменту общие потери американской армии в рамках операции «Даунфол» составили почти четыреста тысяч человек, из которых около ста тысяч — погибшими. Потери японской империи и вовсе подсчитать — даже после войны — оказалось просто невозможно. Кроме условно «кадровой» армии в обороне побережья принимало огромное количество ополченцев и даже просто гражданских, получивших в качестве оружия старую еще под дымный порох сделанную винтовку с двумя десятками патронов и пару гранат. А то и вовсе шестовую мину, использовавшуюся для борьбы с американскими танками.

В научной литературе потери защищающихся оценивались впоследствии в диапазоне от полумиллиона до миллиона человек военного и гражданского населения совокупно. Население же Токио, составлявшее в начале войны семь с половиной миллионов человек, к концу 1947 года уменьшилось в четыре раза и составило — по подсчетам, сделанным уже после капитуляции — меньше двух миллионов человек.

Глава 19

Манчжурия, ноябрь 1947 года

— Да уж… — Пробормотал генерал-майор Курт Мейер, кутаясь в совсем не столь теплую как хотелось бы шинель. Немец вдохнул полной грудью морозный воздух — ветер доносил совсем «родной» запах бензина — и полез в карман за сигаретами. Достал портсигар, вытащил одну, сунул себе в зубы, после чего похлопал по карманам в поисках спичек. Спичек не было, — дерьмо…