Дедов оберег

Ох и злился на вьедливого старшину, ветерана финской компании, прицепился как репей, заставляя снова и снова ползать по весеннему лесу, сколько же раз потом пришлось стирать перед сном форму,драить сапоги. Утром натягивать, ещё влажную гимнастёрку,проклиная все на свете. Но теперь, когда враг не выдумка,и ошибки не прощаются, пригодилось умение ползать.

Выбрал для наблюдения место рядом с каким-то кустарником, из-под нескольких упавших с бука веток,на середине пологого склона холма. Почти голого, без особой растительности. И не пожалел, отсюда всё было отлично видно, большой луг с тремя коровами, пару домов с подворьем и по соседству дорога, по которой иногда проезжали грузовики. Казалось что война где там, вдалеке от этого мирного уголка. Казалось, если бы не двадцать молодых парней, весёлых,одетых в новую,отличную форму,чёрного цвета,с белыми повязками на рукавах. С винтовками за плечами, фотографирующихся на фоне сложеных в одну кучу голых мертвецов. Фотограф,в серо-масленистого цвета форме, работает в поте лица,выбирая лучший угол для съёмки. То залезет на стул,то в кузов одного из четырех, больших грузовиков. Вот,с дороги в его направлении запылила легковушка в сопровождении мотоцикла с коляской,из которой торчит знакомый пламягаситель пулемёта МG-34. Водитель услужливо открывает дверь, выходит немецкий офицер, молодые парни к тому моменту уже построились в одну ширенгу. Вот один из них отдает честь немцу, что-то говорит с подобострастным выражением на лице. Водитель переводит,судя по всему парни не солдаты, слишком расслабленно стоят,нет в них должной выучки.

– Эх жаль,не возможно узнать о чём разговор;- думает Саня и продолжает наблюдать. Тем временем немец судя по всему доволен происходящим, что-то опять говорит, только в этот раз фотографу. Тот быстро собирает свои вещи и исчезает в салоне автомобиля. За ним следует офицер,минута и не большая колонна, проходящая по дороге,пополняется попутчиками. А в это время ширенга разделилась на группы,одна из них выкатывает из-за дома телегу. Другие начинают грузить в неё мёртецов, когда работа окончена,привязывают дышло за один из грузовиков. Необычная поворка едет к кромке леса,там, судя по всему ,глубокий овраг. Грузовик здаёт назад и телега исчезает из виду. Виднеется лишь край дышла телеги,но не долго, спутник водителя выходит и штык-ножом перерезает верёвки и через секунду слышится грохочущий звук?. Сразу исчезнувший на фоне ревушего мотора, грузовик не дожидаясь, пока вернётся сопровождающий,едет к остальным. А позади бежит молодой парень в чёрной униформе,его крик слышен даже Санька.

– Прыбью падла!

А в это же время в салоне отьехавшей довольно далеко легковушки офицер беседует с фотографом.

– Вили,как было,снял всё?

– Да Эрих, полностью,от начала до конца. Ты не поверишь насколько тупы эти животные. С какой радостью позировали, абсолютные идиоты, неужели не понимают что фотографии? зверской казни документ.

– А что,ты от них ожидал чего-то другого. Главное теперь все повязаны кровью, после решится кто останется в полиции а кого забросим в тыл к большевикам. Как бы там ни было, отвертеться не удастся никому.

– Действительно,ты прав, грязную работу должны делать унтерменши а не мы. А это неполноценное быдло для этих целей подходит отлично. Но следует строго контролировать процесс. Вон в Генерал Губернаторстве поляки оценивают здешних как подлый, трусливый,сброд требующий хорошего хозяйского кнута.

– Не охота признавать,но это действительно так, тупость местного быдла ничто по сравнению с звериной жестокостью в них. Доказательства того отношения с поляками,те,пока владели этой местностью,такозваных украинцев даже не пускали на городские улицы. Разрешено было только в определенном порядке,в базарные дни и строго установленным маршрутом. Поляки вообще это держали под особым вниманием и как я слышал,что и нам, немцам, рекомендуется вести с ними как с дикими животными.

– Эрих,на национальных противоречиях думаю Абвер может не плохо поиграть,эта идея, повязать всех кровью,просто гениальна. Фюрер получит верных, бешеных собак,готовых на всё,за право лизать с восхищением и любовью германские, солдатские подошвы.

Лёжа под ветками,в густой траве Саня смотрел на луг и не понимал сути происходящего, сейчас его больше всего беспокоили те двадцать парней,стоящее возле грузовиков;- Кто они, каким образом связаны с тем офицером,да вообще,чего забыли тут. На этом лугу,среди домов переросшего себя хутора,выселки какие-то странные. Да и где местные, попрятались что ли? Похоже на то, слишком нагло ведёт себя группа парней,да к тому же все вооружены:- Слишком много вопросов и ни одного разумного ответа, осталось только ждать, время не поджимает, место для наблюдения выбрано с учётом возможного быстрого и что самое главное неприметного отступления;- Только бы Голубкова не выкинула какой фортель от досады, молодая ещё,не опытная. Как бы не потянуло на подвиги.

Последовавшие события,в маленьком поселке,Саня помнил до конца своей жизни. Группа парней, о чем-то? оживленно спорящая,один из них даже получил в ухо, от судя по всему главного, разошлась по домам. Десяток минут спустя, выносили все что могли держать в руках и забрасывали в кузова грузовиков. Вот, из дверей одного дома, вылетела наружу женщина средних лет,тут же подскочил один из парней и ударами ствола своей винтовки погнал к стоящему на отшибе сараю. Там, несчастная упала на колени перед ним и о чем-то видимо начала молить. Тут же подбежал ещё один в чёрной униформе,последовал удар прикладом в голову и оба смеясь забрасывают потерявшую сознание,а может и уже мёртвую женщину внутрь. Створки ворот сарая закрыли,подперев двумя толстыми оглоблями и отправились к своему старшему. Что-то объясняют, слышится громкий смех,из кабины вылазит водитель и после разговора со всеми,вынимает из под кузова канистру. Судя по всему пока что полную, ещё пять минут и деревянные стены сарая обильно политы содержимым, кто-то из парней поджигает охапку соломы и бросает на стену сарая,в небо взмывают огромные, алые языки пламени. Слышится дикий крик, горящие двери сарая кто-то изнутри пытается открыть. Стоящие поблизости парни стреляют из своих винтовок, больше никто не дёргает изнутри двери. Пламя полностью обхватывает деревянное строение,парни отходят немного назад и постояв пять минут возвращаются к главному. Тот вмахивает рукой и все залезают в кузова машин. Проследив, что-бы ни кто не остался и сам залезает в кабину. Через минуту колонна из четырех больших грузовиков исчезает из виду, оставляя за собой клубы пыли на дороге. Над горящим сараем в верх поднимается серый столб густого дыма.

– Вот звери, мало того что ограбили, ещё и сожгли похоже хозяев. Хорошо что только револьвер с собой,не удержался бы точно. Этих ублюдков надо как собак бешеных отстреливать,везде и всегда. Пока нет никого вблизи смотаюсь до оврага, надо выяснить кого эти скоты убили. Надобности скрывать след за собой нет,эти олухи слишком уверенные в себе,под ноги не смотрят.-думал Саня, пытаясь успокоится.

Пригибаясь, держась в тени на всякий случай,быстро добрался до кромки леса,тем более, что неровности склона холма это позволяли. Но уже вблизи оврага было слишком открытое пространство, пришлось на четвереньках преодолеть последний участок. Наконец съехав по траве,в его глубину выпрямился, впервые за последние два часа, сразу заныла спина. Медленно,стараясь шагать по выступающим корням, поросшего бурьяном, склона, осторожно пробирался, вдоль длинного оврага,к тому месту,где была свалена телега с телами. Наконец подошел к нему на три метра и внимательно слушая, что происходит вокруг, занялся осмотром. Семь тел,из них четыре в красноармейской форме, остальные гражданские,судя по одежде. Два взрослых мужика и молодой парень,лет с двадцать, двадцать пять. Белобрысые, все трое похожее один на другого, видать близкие родственники. У всех видны следы жестоких побоев, досталось же перед смертью, синяк на синяка. У самого старшего на руках переломаные все пальцы,а молодому парню колени раздробили, сквозь домотканную ткань штанов торчат окровавленные кости.-Ужас, каким же надо быть зверем ,что-бы так измыватся над людьми. А тому,второму взрослому,вообще досталось по полной, только одни штаны на нём,все кожа на груди изрезана на лоскуты,на лбу пятиконечная звезда вызжена чем-то. Вместо глаз кровавые ямы,руки связаны за спиной а по плечам словно кто-то бил обухом топора, кожа,кости,мясо вперемешку, помучился бедняга страшно. Всех семерых убили стреляя в голову, видать эти с белыми повязками на рукавах тренировались в меткости.

Четверо военных, похоже служили вместе,чёрные петлицы артелеристов,трое рядовых и один с старшинской пилой, четыре трёхугольника едва виднелись из под засохшей крови. Повезло и не повезло одновременно, ребят просто пустили в расход, не мучая как гражданских. Хотя один из бойцов имел ранение в руку, кто-то профессионально ему наложил повязку, аккуратно,ни где,ничего не торчит.

Осмотр не много разъяснил ситуацию, похоже местные скрывали наших,тут появляется эти уроды в чёрной униформе и начинается ад. Кто те двадцать ублюдков пока не ясно,но впредь Саня решил при столкновение с ними быть максимально жестоким.

– Жаль только, что похоронить по людски не получится,по человечески, нельзя рисковать,время поджимает,по дороге,что поблизости идут вражеские колонны, любая может свернуть сюда на отдых. Но и оставлять так не гоже. Все семь тел при спуске вылетели на землю, думаю что не будут они на меня в обиде, если сложу всех вместе. И переверну на них телегу, получится как в одном гробу. А сверху забросаю ветками,что-бы скрыть од чужих глаз место погребения. Только тяжело будет телегу переворачивать,но можно дышло использовать как рычаг. За пол часа надо успеть,на большее время нельзя рассчитывать, надеюсь успеть. Простите ребята если что? не так.-едва слышно прошептал Матвеев.

Не обращая внимания на окровавленные руки,перетаскивал тела,одно к другому, осталось только двое рядовых. Подхватил под мышки,тянул ещё не окоченевшее тело. Четыре вниз,три лягут поперек,телега как крышка гроба,сверху. После,как закончит, вернётся к Светлане,там фляга с водой,отмоется всю кровь. Ну а если повезёт, попадётся ручей, то отстирает рукава гимнастёрки.

– Ну вот, остался последний, молодой парень,жить да жить, грёбаная война. Бедняга,в голову,кожа отслоилась, виднеется череп и всё вокруг в запёкшейся крови. И тебя, аккуратно под руки,к остальным потихоньку. Блин,да он дышит, точно, живой!
– От неожиданного открытия Саня едва не выпустил того из объятий.

– Так,паря,ты не умирай, нельзя тебе, после всего, потерпи, сейчас я отволоку отсюда подальше. Подальше,там у меня и дохтурка имеется в наличии. Мигом ты вылечит, молодая, хорошенькая,как прийдёшь приятель в себя сам убедишься.

Суетясь, тянул выжевшего вдоль оврага, подальше отсюда?,в глубину спасительного леса, оставляя за собой две неглубокие борозды в покрытой хвоей земле. Быстро двигался, озираясь по сторонам:- где-то должно быть хорошее место для укрытия,должно, обязательно. Надо только быть очень внимательным,вот то скопление елей и высоченный малинник, отлично. Как по заказу,полежи чуток,я быстро,ой как колется, матёрые, старые стебли. Готово,и проход и место для всех нас, лучше не придумаешь. Сейчас братишка я тебя внутрь,дождись меня,не умирай пожалуйста,я мигом.

Не обращая внимания ни на что,летел как сумасшедший к Голубковой. Видимо везение выжевшего парня уберегло и Матвеева,тот, не раздумывая,пробежал болшой луг, вблизи дороги, наискосок,в тот момент когда там никого не было. Единственные свидетели,три,теперь безхозные,коровы пощипывали сочную траву и пробежавший рядом красноармейц вообще них не интересовал.

Сидящая в укрытии Светлана изнывала от досады, этого остолопа не было уже добрых три часа,в голову начали забредать нехорошие мысли и сомнения. И тут вдобавок ко всему послышался звук шагов, треснула ветка под чьей то ногой. В девичьей душе появилось ощущение страха,руки сами по себе ухватили карабин, дрожащий ствол в направлении шума,едва сдержала себя что-бы не выстрелить. Напряжение наростало, звук всё ближе и ближе, густые,еловые лапы хорошо скрывали её от чужих глаз,но и она тоже ничего не видела. Паника смешалась со страхом, парализуя всё тело и тут спасительный звук знакомого голоса.