Дэдпул. Лапы

Но я поступаю по-другому. Я достаю из-под тележки голову и протягиваю Престон.

– Возьми и это тоже. Это… его любимая игрушка.

– Убейте меня! Убейте! Умоляю!

Престон берёт голову с таким видом, будто это комок соплей, и осторожно кладёт в контейнер со знаком биологической опасности.

– Унесу её обратно в лабораторию.

Я вздыхаю.

– Знаешь, Эми, я уж было понадеялся на счастливый конец.

– Это он и есть. Ты в кои веки сделал доброе дело, Дэдпул.

– Спасибо, – отзывается голова.

– Да не ты, а он.

– Кто?

– Настоящий… ой, всё.

Дверь гравилёта закрывается (с шипением, конечно же), не давая мне досмотреть эту сценку до конца. Слышится гул двигателей – или что там у гравилёта. Он поднимается в воздух и разворачивается.

Я задираю голову и смотрю, как гравилёт проносится над грудой дымящихся машин. Точно так же мы с Пушистиком пару минут назад наблюдали, как в воздух взмывает орущая голова.

Только гравилёт не опускается на землю, и ловить его некому. Он просто улетает.

– Прощай, мистер Пушистик. Прощай.

И потом повисает тишина – даже город, кажется, замолкает.

Я снова один. Как и всегда.

Кто у нас хороший мальчик?

Ты, Уэйд! Ты!