Дедские игры в двух измерениях

Генерал поднял брови, покачал головой.

– Эту задачу кто-то поставил перед ними?

– Не могу знать. Сами они объясняют это тем, что просто хотят подзаработать. Пенсии им на жизнь не хватает.

– Так просто? Дело в деньгах?

– Во всяком случае так было заявлено, - осторожно сказал Никулин. – Хотя, я думаю, что там скорее идеологический подтекст. Из сказанного можно сделать вывод, что они там хотят предотвратить то, что произошло здесь у нас с 90-х.

Разговор оборвался. Генерал вернулся к бумагам на столе.

Подполковнику разговор не нравился. Очевидно было, что эти друзья-музыканты каким-то образом заявили о себе через его голову. Только вот как? Письмо? Просто письмо? На простое письмо никто не обратил бы внимания – мало ли малахольных пишет в органы, тем более тема обращения, если они его не поменяли, скорее заинтересует врачей-психиатров, чем руководство ФСБ.

Но ведь разговор-то этот неспроста. Вот целый генерал ими заинтересовался, время драгоценное тратит на выслушивание небылиц. Почему?

Вопрос был, а вот ответа на него не было. Эти мысли остановил следующий вопрос.

– Выставлялись какие-то условия сотрудничества? Может быть какие-то подробности?

– Да. Но...

Он замешкался. Говорить? Не говорить. Разговор про «Дальрыбу» тогда получился какой-то мутный. Рассказать, так ведь тормошить начнут... Как же они все-таки вышли на генерала? Кабы знать...

– Что «но»?

Сказать что-то определённое подполковник так и не решился.

– Он же фантаст! Сочинитель баек...

– То есть вы во все это не поверили? – с неприкрытым любопытством спросил шеф.

– Нет, - покачал головой подполковник. – В смысле да. Не поверил. В это, возможно, искренне верят именно они.

Можно было что-нибудь добавить, но он решил остановиться. Кто знает, как повернется дело... Вместо этого он спросил:

– Можно вопрос?

Генерал кивнул.

– Почему возник интерес к этим людям?

Ответ оказался быстрым и четким.

– Ввиду их необычности.

Несколько секунд генерал рассматривал листок с фамилиями. Вздохнув, продолжил.

– Несколько дней назад к нам пришло письмо.

Подполковник внутренне себя похвалил. Угадал с письмом!

– Необычное письмо, надо сказать. – продолжил странным тоном генерал.
– Очень интересный обратный адресат... Андропов Юрий Владимирович.

– Кто? – переспросил Никулин.

– Юрий Владимирович Андропов, - с каким-то даже удовольствием повторил генерал.
– Помните такого?

Подполковник даже не спросил подделка это или нет. Разумеется, если бы возникли какие-то сомнения в подлинности письма, этого разговора бы просто не было бы. Но если это не подделка, то тогда что?

– Как это возможно? Это похоже на провокацию...

– Может быть. Отправители - это наверняка твои друзья, так что я хотел бы с ними поговорить.

Генерал отвлекся на записку перед собой, улыбнулся.

– Кстати... Как ваш институтский ансамбль назывался?

Шеф смотрел прищурившись, словно знал, какой ответ получит. Подполковнику скрывать было нечего.

– «Заповедник».

Генерал покивал так, словно подполковник подтвердил что-то важное и пазл с этим словом встал на свое место.

– Сможешь связаться с ним и пригласить их ко мне?

– Официально? Повесткой?

– Официально?
– генерал пожевал губами. – Официально будет много чести... Мы же ведь во всю эту мистику не верим?

– Нет конечно.

Сказать что-то иное подполковнику не позволил здравый смысл.

– Тогда давай на одной из наших квартир...

Шеф помолчал и уже иным более жестким тоном продолжил:

– Кстати, возникает закономерный вопрос: откуда им тогда известен наш шифр?

– Шифр? – не понял подполковник.

– Шифр,- подтвердил генерал внимательно разглядывая подполковника, словно в чем-то начал того подозревать. – Один из шифров, который КГБ использовал до 1971 года. Письмо было зашифровано этим им.

33.

На экране телефона высвечивался номер Шуры Никулина. Телефон звал к себе, требовал взаимности, но я смотрел на экран и ждал. Как-то не верилось, что старый товарищ звонит только для того, чтоб потрепаться, вспомнить молодость... В душе шевелилось странное чувство. С одной стороны хотелось понять, наконец, сработало наше письмо или нет, а с другой стороны я боялся последствий этого. Наш «роман в письмах» потревожил серьезную организацию и чем это могло обернуться для нас никто не знал...

Но узнать все-таки хотелось. Вздохнув, я, как мог беспечно, отозвался.

– Привет, Шура. Слушаю тебя.

– Привет... Надо встретиться...

– Встретиться и выпить? – уточнил я. Вопрос прозвучал весело, правда веселье это имело несколько нервический характер.

– Встретиться и поговорить, - сурово, без капли юмора, поправил меня друг.

«Уже хорошо...» - подумал я и уточнил:

– От чьего лица говорить будешь? От себя или от лица всем известной организации?

– А тебе не все равно?

Я собрался и как мог серьезно, ответил.

– Теперь уже нет.

Шура промолчал. Что он думал я не знал и мне пришлось продолжить:

– Если ты в курсе, что мы в твою контору письмо отправили, то…

– В курсе.

Я подобрался. Есть! А раз так, то наверняка нас слушают... Хорошо это? Плохо? А нафиг! Пусть слушают. Тут чужие уши не лишние.

– Получается, что звонок официальный?

– Как тебе сказать... Скорее полуофициальный.

Мой оптимизм немного угас.

– А уровень этой полуофициальности? Не ниже твоего?

– Повыше.

«Значит заинтересовались,- подумал я. – Хорошо... Может быть все и сложится...»

– Значит в гости зовешь? Тогда с тебя коньяк.

«А свечку мы с собой принесём» - подумал я.

...Встреча состоялась через три дня. Шура подхватил нас около метро и, мы покатили по каким-то новостройкам.

Он вел машину спокойно, на подначки и шутки не отвечал. Сразу видно было, что человек на работе. Работал приемник наполняя салон песнями «Радио Ретро». Только старенькие бодренькие рок-н-ролы не могли разогнать тягостную атмосферу в машине, так что поехали молча.