Дефиле над пропастью

Алиса отвела ее в другое агентство. Оно было не такое крупное и престижное, как у Элены, и специализировалось на подборе девушек и юношей для работы в молодежных журналах и каталогах. Сюзанне было уже восемнадцать, но выглядела она на пятнадцать, потому что была естественна и миниатюрна, и ее с удовольствием взяли.

Первое время Алиса следила за скромными успехами Сюзанны, но потом потеряла ее из виду, так как много работала за границей: то недели моды, то съемки для календаря, то участие в рекламном ролике известного автомобильного бренда. Встретилась она с Сюзанной только через девять месяцев и не узнала ее. В кафе, где девушки договорились пересечься, вплыла кукла, накрашенная и разодетая так, будто она артистка кабаре и в перерыве, не снимая грима и сценического костюма, забежала попить кофе.

– Сюзанна? – неуверенно спросила Алиса.

– Сью, – поправила та. – Всегда ненавидела свое имя.

– Судя по всему, и внешность…

– Нравится? – Сью надула губы. Выглядели они как два слепившихся вареника.

– Мне кажется, со своими тебе было лучше. И вообще ты сейчас выглядишь старше своего возраста. Зачем это нужно? Ты ведь подростковая модель.

– Уже нет.

И она стала рассказывать о том, что разорвала контракт с агентством, куда ее привела Алиса, ушла в другое, и вот-вот на нее обрушится мировая слава. Потом Сью переключилась на своего парня, очень перспективного рекламщика, но пока печатающего листовки, что раздают у метро. Что Алисе нравилось в Сью, так это ее чистота. Наивность – один из ее признаков. Только она опасалась, что девушка ее вскоре утратит. Именно из таких, как Сью, получаются самые отъявленные циники.

Она никогда ни о чем Алису не просила. Та сама помогала. Пару раз нашла девушке работу. Брала с собой на вечеринки, где Сью могла бы познакомиться с нужными людьми. А когда та рассталась со своим парнем, тем самым рекламщиком, предоставила кров. Полтора месяца Сью жила с Алисой и совершенно ее не напрягала. Обе бывали дома нечасто, а приходили только отдохнуть, помыться, переодеться. Если обе оказывались в квартире в одно и то же время, закатывали «пиры» (объедались легким йогуртом или низкокалорийным клюквенным суфле), болтали, иногда выпивали бутылочку брюта и танцевали под Псая. С веселой, неконфликтной Сью было легко уживаться. И она не нарушала двух условий, которые Алиса перед ней поставила перед тем, как приютить: не разводить бардак и не водить мужиков.

– Ты куда сейчас? – спросила Сью, встав с дивана. На нем она валялась в полной боевой готовности: с прической, макияжем и в красном декольтированном платье. Подруга, как вставала и умывалась, сразу наводила красоту. Даже если из дома намеревалась выйти только к вечеру.

– Надо съездить в квартиру Коко, платье выбрать для похорон.

Сью поежилась. Она до жути боялась покойников, а также погребальных церемоний.

– Не возражаешь, если я на них не пойду?

– Это твое дело, Сью.

– Я же ее и не знала почти…

Алиса подошла к подруге и, наклонившись, поцеловала ее в макушку.

– Все, я побежала.

– На такси поедешь? – спросила Сью, зная, что сама Алиса не водит, а метро терпеть не может. В этом они с Коко были похожи.

– Глеб отвезет.

– Он вернулся из Германии?

– Да, ночью.

Глебом звали парня Алисы. Он работал спортивным агентом, и в Германии «продавал» одного из футболистов «Зенита».

Познакомились молодые люди полгода назад на светской вечеринке. Алиса сидела на диване, пила минералку, из последних сил поддерживала разговор с популярным молодым актером и думала только о том, как поскорее сбежать с этого пафосного, но невероятно скучного пати. Глеб стоял возле стойки, прихлебывал виски и наблюдал за ней. Взгляд его был так пристален, что Алиса его почувствовала и повернулась.

Сначала ей не понравилась внешность Глеба. Он был неплохо сложен, но имел заметное брюшко. Темные волосы подстрижены очень коротко, и заметно, что уши чуть оттопырены. Губы тонковаты. Но тут Глеб улыбнулся, широко, открыто, и все изменилось. Его лицо осветилось и стало невероятно притягательным.

– Разрешите, я украду вашу собеседницу, – обратился к актеру Глеб и, не дождавшись ответа, помог Алисе подняться с дивана, затем увел ее на балкон. – Тут поспокойнее, – сказал он. – Можно нормально познакомиться. – И представился.

Алиса тоже назвалась.

– А я вас узнал, – улыбнулся Глеб. – Вы некоторое время встречались с одним из моих футболистов, я видел фото в светской хронике.

– Вы тренер?

– Нет, я агент. А вот мой отец когда-то был заслуженным тренером Советского Союза. От него мне передалась любовь к футболу.

– Сами играли?

– Только с пацанами во дворе. Я, видите ли, ботаник. Или алгеброид, как сейчас принято называть таких, как я, заумных чудиков. Меня больше привлекало учение, нежели спорт. Особенно интересовался историей. Но и в математике хорошо разбирался. Поэтому думал, куда поступать после школы: на исторический или математический.

– И что же выбрали?

– Так и не смог этого сделать, поэтому учился на двух факультетах. На одном днем, на другом вечером.

– Выходит, у вас два высших образования?

– Три. Я потом еще юридическое получил. Говорю же вам – алгеброид.

В таком духе они и беседовали. Больше говорил Глеб. И не то чтобы хвастался, а себя рекламировал. Как он потом признался, так хотел произвести на Алису наилучшее впечатление, что немного перегнул палку.

С вечеринки они уехали вместе. Причем домой к Глебу. Но не затем, чтобы заняться сексом. Алисе обещали показать редкую коллекцию английских гравюр и напоить английским же чаем, привезенным из Лондона, куда Глеб ездил совсем недавно.

Ее новый знакомый обитал в отличной квартире. Она была просторна, со вкусом обставлена, а из окна открывался изумительный вид на реку. Чай они пили, стоя возле него. Из невесомых фарфоровых чашек. Оказалось, он и их коллекционировал.

– Есть еще что-то, что ты собираешь? – поинтересовалась Алиса. Они перешли на «ты» по дороге.

– Книги по искусству.

– И все?

– Все.

– А как же футболки с автографами знаменитых футболистов? – усмехнулась Алиса. – Я ожидала увидеть на стенах именно их, а не гравюры, на которых изображены английские аристократки.

– Футбол – моя работа, и только. Я занимаюсь ею из-за денег. А они мне нужны. Я человек, склонный к сибаритству.

– К роскоши, удовольствию и праздности?

– Праздность исключим. Я не лентяй. Но люблю все красивое, дорогое, редкое… Удобное, добротное, солидное… Вкусное опять же… – Он хлопнул себя по животу и подмигнул. – Поэтому, когда отец предложил мне попробовать себя в роли спортивного агента одного из своих подопечных, я согласился. Знал – те получают процент. И если я «продам» игрока в хороший клуб, то отлично заработаю.

– Сразу получилось?

– Нет. Пока не набрался нужных знаний (учился на юридическом три года и осваивал английский с немецким) и опыта, еле сводил концы с концами. Зато теперь жаловаться грех. По крайней мере, на материальную сторону жизни.

– А на какую бы ты пожаловался?

– Мне тридцать два, а я, как видишь, не женат. Я тебе больше скажу: у меня нет любимой девушки.

– Почему? Не можешь увлечься всерьез?

– Могу и увлекаюсь.

– Значит, боишься серьезных отношений?