Дефиле над пропастью

Он прервался, чтобы попить. Он в отличие от Алисы заказал молочный коктейль. В заведениях подобного рода растворимую бурду не подавали.

– Что было дальше? – нетерпеливо спросила Алиса, дав Дэну сделать всего лишь пару глотков.

– Как-то Веня собрался на охоту. Утро раннее было, едва рассвело. Направился к лесу, да вспомнил, что воды не набрал. А колодец в соседском дворе. Зашел. Хозяева избы переехали, и она стояла брошенной. Веня ведро взял и тут видит – кровь на траве. Пошел по следу. До сарая дошел. Заходит и видит куколку на земле. Маленькую, голенькую. Только на шейке у нее платок в горошек. Аня точно в таком ходила…

– Это был ребенок, да?

– Девочка. Дед мой подбежал к ней, на руки взял, к груди прижал, заплакал… Понял, что это дочка его. Аня втихаря родила ее да придушила. Только не до конца дело довела. Дед почувствовал сердцебиение. И бросился с ребенком к бабке-повитухе. Она на краю деревни жила. Та кое-как девочку реанимировала. Но сказала – не жилец. Только дед все равно «Скорую» вызвал. Их вместе в больницу забрали – он не желал с дочкой расставаться. Выходили ее. И когда здоровью девочки ничего не угрожало, забрал Вениамин ее домой. Удочерили они ее с женой. Ниной назвали.

– То есть твой дед не сообщил в милицию о том, что знал?

– Нет. И я считаю, правильно сделал.

– Правильно, что детоубийцу покрыл? – возмутилась Алиса.

– Ей бог судья. А вот девочку он от злых сплетен оградил. Она для всех бы осталась той, кого собственная мать душила. Да и сама она как бы с таким грузом жила? – Он сделал еще глоток. – Дед сказал милиционерам, что в лесу нашел девочку. А рядом еще три деревни. По всем искали мать-убийцу. Не нашли. Аня тогда уже далеко была.

– А жене своей дед твой правду сказал?

– Нет. Знают двое – знают все. Поэтому ото всех скрыл. Она, кстати, ненадолго на этом свете задержалась. Под трактор попала в двадцать два года и умерла.

– Если Веня так истово тайну хранил, как Нина могла узнать ее?

– Когда она беременной из города заявилась в отчий дом, дед напился. В дым. Он у меня вообще непьющий практически. Так, после баньки может стопку-другую пропустить, но чтоб бухать, как все деревенские, такого нет. А тут расстроился – дочка любимая в подоле принесла. Вот и залил горе свое. А он, как выпьет, любит сам с собой говорить.

– Нина подслушала, значит? – Дэн согласно кивнул. – Так, может, его слова – всего лишь пьяный бред?

– Так он платочек-то сохранил. И фотографию Аннину. Она сейчас при мне… – Дэн сунул руку в карман и достал из него бумажник. Открыв его, протянул Алисе. – Узнаешь?

За пленкой были две женские фотографии. Обе очень старые. Алиса обратила внимание на ту, на которой была изображена пухленькая девушка с оттопыренными ушками.

– Это Коко?

– Она.

– Если б не ее, как она сама говорила, лопухи, я бы…

– Все равно ее узнала, – закончил за нее Дэн. – Мысленно сделай уже лицо и отбрось от него волосы. Вот тебе и королева Виктория.

– А вторая женщина кто? Нина?

– Да.

– Мать с дочерью совсем не похожи, или мне кажется?

– Ты права. Внешне они абсолютно разные. Цвет волос, глаз, строение тела. Нина объемна в правильных местах, и ей идет легкая полнота. А Коко – нет. У нее широкие плечи и талия. Поэтому она не позволяла себе поправляться. Но в обеих женщинах есть неповторимый шарм, манкость. Такие привлекают внимание мужчин. Рождают в них чувственные желания. Тогда как сами хотят лишь одного-единственного и не спят с кем попало.

– Коко была такой, – кивнула головой Алиса. Она выпила свой кофе и заказала еще. Когда ей принесли добавки, они вернулись к прерванному разговору: – Итак, Нина узнала в женщине, которую случайно встретила на улице, свою мать и…? Стала за ней следить, это я поняла. Но зачем? Что она хотела предпринять?

– Я задал ей тот же вопрос. Нина сказала, что для начала хочет узнать ее получше.

– То есть познакомиться?

– Нет. Она категорически не желала этого. Даже в глаза ей смотреть не хотела. Поэтому только издали наблюдала за Коко. Узнать ее близко должен был я.

Когда Нина сообщила об этом сыну, он опешил. Как она себе это представляет? Но у матери, оказалось, уже был план:

– Виктория через неделю едет в Сочи. В санаторий «Солнечный». Я подслушала ее разговор с подругой. У тебя, как ты говорил, наклевывается отпуск. Езжай туда же. На отдыхе легко завязать знакомство.

– Никуда я не поеду, – возмущенно выпалил он.

– Прошу тебя.

– Хочешь узнавать ее – узнавай. Мешать не буду. Но и помогать тоже. Мне вообще эта твоя затея не нравится. Зачем тебе узнавать мать? Хочешь воссоединиться с ней после стольких лет, как и со мной?

– С убийцей? Ни за что!

– Отомстить?

– Понять! И возможно, простить…

– Вот и езжай сама в Сочи. Узнавай, прощай, делай что хочешь. А с меня тебя достаточно. Бабку-душегубку я уже не вынесу.

– Я даже в глаза ей посмотреть не могу, – тихо сказала Нина. – Иначе давно бы уже нашла повод для знакомства. Женщинам легче подружиться. – Она сунула руку в карман. – Вот ты считаешь, что тебе не повезло с матерью. Так и есть – я не лучший родитель. Но мой еще хуже. – Нина рывком вынула руку и разжала кулак. В нем оказался зажатым платок в красный горох. – Меня вот им… Душили! Крохотную, беззащитную… Понимаешь?

Она расплакалась. Дэн обнял ее, успокоил и пообещал сделать то, о чем мать его просит.

– Я познакомился с Коко в Сочи, – сказал он Алисе. – Когда вернулись в Москву, не потерялись, стали созваниваться. Первое время Виктория держалась настороженно. Согласись, это довольно необычно, когда дружат люди разных поколений, а уж если они еще и разнополые – то даже как-то подозрительно. Но когда Коко узнала, что меня в детстве бросила мать, она нашла всему объяснение. Решила, что я ищу ей замену в лице взрослой и мудрой женщины.

– Странно, что Коко не рассказывала мне о тебе.

– Ничего странного. Когда мы только начали приятельствовать, ты была вся в разъездах, и вы не виделись. А потом она скрывала факт нашего знакомства намеренно.

– Почему?

– Потому что узнала, кто я.

…Они тогда сидели у нее дома. Коко впервые пригласила Дэна к себе. Он помог ей привезти из ремонта обогреватель, дотащил его до квартиры, и женщина предложила своему молодому другу чаю. Они пили его и болтали о ерунде. А Дэну хотелось о важном. Коко очень нравилась ему, и в его голове не укладывалось, как такая чудесная женщина могла сотворить, пусть и в юном возрасте, такое зверство, как детоубийство. Он начал расспрашивать ее о прошлом, интересовался ее детством. Но в ответ получал короткие рубленые фразы. Потом она технично ушла от темы, а когда Дэн к ней вернулся, просто стала его выпроваживать. И он бы ушел. Да только задания, данного матерью, он пока не выполнил. Нина хотела, чтоб он подбросил Коко косынку. Ту самую, в красный горошек. И делал это снова и снова. Чтоб Коко мучилась, как героиня романа «Мастер и Маргарита» Фрида. Дэн читал его и помнил, что ей в течение тридцати лет подкладывали платок, которым она удавила младенца.