Дефиле над пропастью

– Только бывших. Эштон Катчер до того, как стать актером, в рекламе снимался.

Этого парня Дэн знал – видел в кино, поэтому кивнул.

– Ты не думай, что мы, пенсионеры из провинции, темные. Журналы читаем, телик смотрим…

– Вот я сегодня буду как Эштон Катчер.

– На взрослой бабе жениться? – Дед аж ложку ото рта убрал.

– Сниматься в рекламе буду.

– А… Ну это я одобряю. Лучше так, чем жениться. Не, я в принципе не против того, чтоб избранница была постарше и имела ребенка, но не в два раза, и не троих!

Дэн быстро поел и стал собираться. Он не знал, надо ли бриться, потому оставил щетину. Возможно, она дополнит его образ, а если нет, ее удалит стилист.

Приведя себя в порядок, он посмотрел на часы. До контрольного времени оставалось семь минут. Дэн решил спуститься к подъезду. Лучше там обождать помощницу Марка. Погода вроде бы к прогулкам располагала.

Когда Дэн оказался на улице, то сразу увидел машину, его ожидающую. В ней сидела женщина, которая, завидев его, помахала.

Данила направился к ней, затем забрался в салон.

– Вы – Данила, – воскликнула женщина радостно.

– Да. А вы?

– Ксения. – Она протянула ему свою ладошку, обтянутую перчаткой. – Очень приятно.

– Взаимно. – Пристегиваясь, он спросил: – А вам не жарко? – Дело в том, что Ксения была одета в шубу из пышного меха и норковую шапку. Даже если бы она передвигалась не в машине, а по улице, то ей было бы не очень комфортно в одеждах, рассчитанных на минус тридцать.

– Молодой человек, что вы, меха очень комфортны, в них не холодно и не жарко, если мы, конечно, не берем в расчет африканские погоды и даже наши летние.

– Что за сессия мне предстоит? – перевел разговор в нужное для себя русло Дэн.

– О, это будет просто потрясающая съемка. Вы – в роли мима.

– Кого?

– Вы не знаете? Мим – это подражатель. Человек, показывающий пантомимы.

– У которого выбелено лицо, а на голове смешной берет?

– Да, современный человек представляет мимов именно так. Но вообще их образ претерпел изменения за века… – Она поджала свои ярко накрашенные губы. – По крайней мере, мне так сказал Марк. Сама я не очень-то в курсе…

– Но я буду парнем с выбеленным лицом и в смешном берете?

– Этот образ так же будет запечатлен на камеру. Но не он один…

Дальше они ехали молча. Благо недолго.

– Вот мы и на месте, – сказала Ксения, тормозя у неприметного серого дома в два этажа. Дэну показалось, что он необитаем. Хотя все окна и двери были целы.

– Студия тут?

– Нет, тут помещение, оборудованное под студию. Мим – артист одинокий. И фотографу…

– Марку?

– Именно. Так вот, ему пришло в голову снять мима в пустом здании.

Они вышли из машины. Ксения оказалась высокой, почти с Дэна ростом. Они прошли к зданию, зашли в него. Причем ассистентка Марка пропустила Данилу вперед, будто он был женщиной, а не она.

Когда они оказались внутри, Дэн обратил внимание на то, что очень тихо. Как будто никого там, кроме них.

– А где Марк? – спросил Дэн, приостановившись.

– Там! – Ксения указала куда-то вперед.

И вот тут Данила испугался. Все было как-то странно. И звонок, и эта женщина, и заброшенное здание, в котором явно ни одной живой души…

Его заманили в ловушку? Но зачем?

Подумать об этом он не успел. Ксения резко выбросила руку, в которой был зажат шприц.

Иголка воткнулась в шею Дэна. Он почувствовал боль от укола, затем – прилив жара. Это наркотик, попав в кровь, стал разноситься по организму.

…Спустя несколько секунд Данила рухнул на пол.

Глава 3 Васко

Он смотрел на Сергеева и пораженно моргал.

– Что вы сказали? – переспросил он.

– Еще раз повторяю: эта женщина заходила в подъезд, в котором проживала ваша подруга Виктория. Консьерж описал ее очень подробно. Также ее зафиксировала камера, что установлена на здании, в котором расположена ваша студия. Почему вы не сказали, что именно от нее получили флешку, на которой имелись фотографии мертвой Коко?

– Не думал, что это важно.

– Тогда что вас заставило изменить свое мнение? Сегодня-то вы мне об этом сказали!

Он пожал плечами.

Сергеев встретился с Васко, чтобы задать ему какие-то вопросы. В этот момент он находился в студии и рассматривал портрет «мехового стога».

– Это кто? – спросил Михаил, глянув на монитор.

– Одна клиентка. Мой ассистент Леша снимал ее на прошлой неделе. Кстати, он перепутал флешки и отдал ей свою, ту самую, которую я передал вам.

Вот так начался их диалог, а теперь он продолжился. После того как Васко рассказал оперу все, тот с упреком покачал головой: типа, и вы молчали обо всем этом? Как не стыдно!

– Распечатайте, пожалуйста, снимок, – велел Сергеев.

Васко так и сделал. Когда бумага с отображенным на ней портретом вылезла из принтера, опер взял ее в руки.

– Идеальная маскировка, – сказал Михаил, рассмотрев его. – Пушистая шуба, полностью скрывающая фигуру, нелепая шляпа, яркий макияж. Не поймешь, какая комплекция, волосы, черты лица – они погребены под слоем косметики. И особых примет не увидишь.

– Есть одна, – выпалил Васко.

– Если вы про родинку, – он ткнул в мушку над губой, – то она может быть фальшивой.

– Нет, я о размере ноги. Он очень большой для женщины. Сорок третий, не меньше.

– Но она, эта Ксения, будем так ее называть, сама женщина крупная?

– Да, высокая. Но я работал со многими моделями, у которых, как вы понимаете, рост немалый, и редкая носила обувь больше сорокового размера. У Ксении же нога просто огромная. Я, когда глянул на нее, подумал: как у мужика…

– Что вы сказали? – встрепенулся Михаил.

– С какого момента повторить?

– Как у мужика, да? Вы так сказали?

– Да. И что?

– А если это и есть мужик?

– Кто?

– Ксения. Которая, естественно, вовсе не Ксения. А Коля какой-нибудь… – И задумчиво покусав уголок фотографии, пробормотал: – Или Федор.