Декабристы естествоиспытатели

Затем Штейнгель обследовал все Забайкалье, не подозревая, что через два десятилетия оно станет местом его заточения. Он побывал в Приморском крае, результатом знакомства с которым явился один из важных географических проектов. "Мысль об Амуре,- писал Штейнгель М. А. Бестужеву 10 мая 1849 г.,- занимала меня с 1809 года, когда я в первый раз увидел Ингоду и Шилку. В 14-м году я говорил с Николаем Семеновичем Мордвиновым, и он не противоречил мнению моему о возможности предварительной экспедиции на Амур... для описи его, и особенно устья"1.

1 ( Штейнгель В. И. Записки, письма. с. 273.)

Он побывал на Амуре. В Кяхте в доме директора местной таможни действительного статского советника Вонифатьева Штейнгель встретился со своей будущей женой. Предложение Владимира Ивановича было принято, однако тесть поставил одно условие: зять должен оставить морскую службу. Штейнгель отправился в Петербург и в 1810 г. получил в чине капитан-лейтенанта отставку "за болезнью". Сибирский генерал-губернатор И. Б. Пестель (отец декабриста П. И. Пестеля) определил Штейнгеля своим чиновником по особым поручениям и отправил в Сибирь за невестой.

"В конце 1811 года,- вспоминал Штейнгель,- великолепная комета, наводившая тревожное ожидание на все умы, светила на северо-западе. Безотчетные страхи оправдались войной ужасною"1. Как только весть о вторжении наполеоновских войск в Россию дошла до Петербурга, Штейнгель оставил службу в Министерстве внутренних дел и "явился в ряды защитников Отечества". В чине штаб-офицера он в составе 4-й дружины петербургского ополчения участвовал в Отечественной войне 1812 г. и в заграничном походе, о чем впоследствии рассказал в книге "Записки о С.-Петербургском.ополчении". За боевые подвиги под Полоцком и Чашниками на реке Березине награжден орденом Св. Анны 2-й степени и двумя орденами Св. Владимира 4-й степени с бантом.

1 ( Записки В. И. Штейнгеля. С. 189.)

Штейнгель участвовал и в так называемой битве пародов. 22 октября 1813 г. он писал Ф. В. Мошкову: "Спешу Вас поздравить с победою у Лейпцига, которою, кажется, несомненно судьба Европы решена и свобода ее достоверна. Слава... непобедимым россам"1.

1 ( Штейнгель В. И. Записки, письма. С. 183.)

По возвращении из заграничного похода в Россию Штейнгеля назначили адъютантом и правителем военных и гражданских дел канцелярии московского главнокомандующего и генерал-губернатора А. П. Тормасова. Много сил и времени будущий декабрист отдавал составлению плана застройки сожженной Москвы и правил вспоможения разоренным жителям. Эти документы без значительных изменений были утверждены русским правительством, и Штейнгель сразу же взялся за их исполнение. К восстановлению Москвы он привлек выдающихся архитекторов Ф. К. Соколова, О. И. Бове, А. А. Бетанкура. "Москва,- писал Штейнгель,- быстро возникала из пепла и украшалась лучше прежнего. Кремль возобновился во всем величии... Иван Великий снова закрасовался своей главою, к колоколу его прибавили 500 пудов. Никольская башня, на которой так чудесно сохранился образ святителя и чудотворца Николая, возобновлена с некоторою переделкою"1.

1 ( Записки В. И. Штейнгеля. С. 195.)

"Деятельность Штейнгеля в Москве продолжалась только четыре года,- писала газета "Московские ведомости" 25 сентября 1862 г.- Она была помехой ворам, грабителям и казнокрадам"1. У него появились недоброжелатели. Среди последних был обер-полицмейстер Москвы. Видя, что главнокомандующий Москвой им недоволен, Штейнгель подал в отставку. Его очернили перед высшими чиновниками. По указанию Александра I его не принимали на государственную службу.

1 ( Моск. ведомости. 1862. 25 сент., № 209.)

"Я не остался без дела,- вспоминал Штейнгель,- занялся сочинением "Опыта о времясчислении", написал "Рассуждения о наказаниях"". Последняя записка свидетельствовала о глубоком возмущении будущего декабриста существовавшими в России телесными наказаниями. Она была направлена Штейнгелем председателю Тайного комитета А. А. Аракчееву, который сделал на ней пометку "читал", но не принял никаких доводов автора записки. Телесные наказания были сохранены, и благодушное намерение царского правительства "не только обратилось в ничто, но даже не помешало совершенно противному проявлению впоследствии"1.

1 ( Записки В. И. Штейнгеля. С. 196.)

В 1819 г. в Петербурге был издан "Опыт полного исследования начал и правил хронологического и ме-сяцесловного счисления старого и нового стиля". По мнению советских ученых, этот капитальный труд Штейнгеля не утратил своего значения в наши дни и "во многом отвечает современным требованиям"1.

1 ( Майстров Л. Е. Новаторский труд В. И. Штейнгеля по счислению и астрономии // Декабристы и русская культура. Л.: Наука, 1976. С. 348.)

Исследование включает три книги: 1. О времясчислении по солнцу; 2. О лунном времясчислении; 3. О счислениях пасхальных вообще. Книга состоит из 29 глав и небольшого предисловия, в котором автор рассматривает состояние разработки исследуемой проблемы как в Европе, так и в России. Примечательно, что Штейнгель начинает свой рассказ с оценки успехов просвещения в России. Это была излюбленная тема многих будущих декабристов, она нашла отражение в целом ряде их сочинений и в программных документах, включая устав Ученой республики.

"Успехи просвещения в любезном Отечестве нашем,- отмечал В. И. Штейнгель в начале своей книги,- своею быстротою изумляют иностранцев современников. Любовь к наукам весьма приметно распространяется; охота к чтению усиливается; влечение к приобретению познаний делается всеобщею страстью"1.

1 ( Штейнгель В. И. Опыт... С. 1.)

Штейнгель подчеркивал, что развитие торговых и политических связей требует перехода от старого к новому стилю, принятому в странах Европы и Америки. Исследователь поведал, как были введены юлианский и григорианский календари и как возникла разница в исчислении времени по старому и новому стилю, что, по его мнению, представляло интерес для публики, "любящей науки и просвещение".

Автор подчеркивал важное значение для разработки отдельных вопросов рассматриваемой проблемы "классического единственного на нашем языке в сем роде творения покойного Платона Яковлевича Гамалеи" по мореходной астрономии, навигации кораблевождения. Гамалея первым обратил внимание на необходимость полного хронологического месяцеслов-ного счисления старого и нового стиля.

Взявшись за решение этой сложной научной проблемы, Штейнгель старался сделать свое повествование доступным не только специалистам, но и широкому кругу читателей. "Чувствуя сам сухость избранного мною предмета,- писал Штейнгель,- я старался, сколько возможно, объяснения о разных установлениях и правилах времясчисления и Пасхами сделать завлекательными и, даже смею сказать, нескучными. Не упустив ни малейшего обстоятельства без ясного и точного истолкования, я не оставил ничего на догадку читателей, зная по опыту, что в подобных сочинениях неясность и краткость весьма затрудняют внимание читателей и бывают побуждением к невольному закрытию книги"1.

1 ( Штейнгель В. И. Опыт... С. XI-XII.)

Рассматривая историю календаря, Штейнгель отмечал, что времясчисление всегда было, как и ныне, двояким - "лунным и солнечным", причем у различных народов оно имеет свои особенности. Историю времясчисления Штейнгель разделил на три периода: первый - от "непроницаемого мрака" первобытности до юлианского летосчисления; второй - от юлианского календаря до введения григорианского стиля; третий - от реформ папы Григория XIII до нашего времени.