Декамерон
Шрифт:
Покидать склад Альдред не спешил. Для начала ему было нужно всё взвесить. Он не мог носиться по всей каравелле, как ошпаренный, в надежде отыскать краденые останки. Следовало поразмыслить логически. Примерить на себя шкуру вануэзского торговца. Так он отыщет ключ к истине.
Орлопдек являлся самой низкой палубой на каравелле. Соответственно, и смысл тащить гроб туда был невелик. Если планировка «Сирокко» не отличалась от стандарта, который представлен в энциклопедиях, то и в трюм саркофаг ставить бы не стали. Мало того, что внести туда — задачка не из лёгких, так и вынести — тем более.
В
— Хм, офицеры, — призадумался Альдред. Наконец-то он догадался.
«Адмиральский салон! Если мощи не вынесли люди Герцога, саркофаг должен быть там. Нет, конечно, нет. Каким надо быть дураком, чтоб на такое пойти. После всего, что я видел… Судно прибыло в порт, судя по всему, уже без основного состава экипажа. Что-то у них приключилось по дороге в Саргузы.
Городская стража не могла этого не заметить. Здесь выставили сколько-то бойцов, чтоб те сторожили каравеллу. Лишь бы никто лишний не проскользнул. Тогда саркофаг точно на корабле. При условии, что Ламбезис не забрал его. Архонт был здесь. Точно был.
Только вот… где он теперь?»
Немой вопрос повис в воздухе. Альдред помотал головой. Решил оставить его на потом. Перво-наперво он должен был отыскать саркофаг.
Чёрный студень жил своей жизнью, никак не обращая внимание на незваного гостя. Так что дезертир проскочил без происшествий и поднялся на палубу выше. Уже оттуда он ввалился в кают-компанию. И снова пустота. Гамаки лишь покачнулись от лёгкого сквозняка. На глаза Флэю попалась дверь в адмиральский салон.
Ренегат прошагал к нему. Схватился за ручку-кольцо. Дыхание участилось. В тот момент на него напало осознание: внутри он может обнаружить что угодно. Его жизнь лихо повернётся в случае чего. И никто не обещает, что она не оборвётся.
Какую бы игру ни затеял Актей Ламбезис, в ней предателю отведена особая роль.
«Будь что будет», — решил беглец и отворил дверь.
Её не запирали. Поддалась легко. Свет фонаря коснулся позолоченной, но пыльной и обшарпанной поверхности саркофага. Тот поставили прямо на стол.
Гроб этот покрывала причудливая гравировка, описывавшая иероглифы. Совсем не те, что использовали в древнем Гастете или стране Тысячи Городов. Рваные, небрежные, но по-своему красивые.
Формой саркофаг повторял очертание человеческого тела. Довольно высокого даже относительно такого дылды, как Альдред Флэй. Удача наконец-то повернулась к нему лицом. Да только ренегат понятия не имел, что ему делать дальше.
Любопытство одержало верх над страхом. Беглец поставил на край стола фонарь. Его руки потянулись к краю гробовой крышки. Он стал медленно её приподымать.
Открыл.
Каково же было его удивление, когда он увидел: саркофаг совершенно пуст. В нём ничегошеньки нет!
— Что за… — пробормотал дезертир.
В голову закралась целая кипа вопросов.
Неужели Герцог сошёл с ума и поручил тайком вынести мощи? Значит, стражников оставил просто для виду?
Пусть так, только зачем ему останки какого-то язычника? Язычник ли это, человек ли вообще, или создание за гранью понимания? Что он собирался с ними сделать — исследовать, использовать или же продать? Кому? Дельмеям? Сдались они им, если обитателей Клыков просто вырезали, а место забросили?Или же это архонт всё-таки дорвался? Но тогда почему саркофаг опустел? Феодал его обогнал? Либо же мощей и вовсе не было, а там лежало нечто другое? Зачем дельмей их вытащил? Черный мор вызвал он? Каким образом?..
Превеликое множество вопросов, ответы на которые даже здесь, в адмиральском салоне, было не найти.
Дезертир понапрасну ушёл в себя. Он даже не заметил, как медальон архонта в его кармане стал подрагивать и греться. Затылком ренегат ощутил чужое, холодное дыхание. Кто-то тянул губы к его уху, чтобы поинтересоваться:
— Ты потерял что-то?..
Огонь в фонаре тут же погас. Помещение же озарило белым светом, однако источник его предатель определить не сумел. Беглец хотел было дёрнуться, но понял, что совершенно парализован. Как это вышло, ускользнуло от его восприятия. Он не ощутил воздействия магии. Совсем. Всё случилось меньше, чем за секунду.
Флэй застыл на месте, обратившись будто бы статуей. Только глазами и мог шевелить, бегая взглядом туда-сюда. Даже губы не расцеплялись.
Кто-то мерно вышагивал за его спиной.
Он рявкнул в уме, опешив:
— Ламбезис?! Ты…
— Я, мой дорогой Альдред, это я, — самодовольно говорил язычник, обходя его по левой стороне.
В конце концов, он остановился прямо напротив него. Молочно-белые пальцы показались у края крышки. Архонт мягко опустил её вниз и показался во всей красе. С их последней встречи прошлой ночью в нём кое-что изменилось.
Глаза. Они стали непроглядно чёрными. Не видать ни зрачков, ни ириса. Демонический взгляд. Коварная ухмылка — ещё противнее, чем прежде. Он смотрел на ренегата, как на низшую форму жизни. Букашку, околачивавшуюся у его сапога.
Тоже чары. Но неизвестного происхождения. Эфир не растекался по жилам Альдреда, но даже он чувствовал: язычник сам по себе излучал магию. Стал силён, как никогда прежде.
Кто он теперь? Человек ли вообще? Он одержим демоном или?..
— Тебе неудобно, наверное? — озаботился Ламбезис. — Не можешь и пальчиком пошевелить, верно?
— Сними заклинание, — потребовал Флэй, испепеляя его взглядом.
Дельмей хмыкнул, чуть отворачиваясь. Он вздохнул и осведомился:
— Я должен быть уверен, что ты не наделаешь глупостей. Пообещай, что будешь себя хорошо вести. Ты же воспитанный мальчик, правда, Альдред?
— Издеваешься? — вскипел ренегат.
— Ошибаешься, друг мой. Как раз наоборот, я совершенно серьёзен, — отвечал тот. — Решайся быстрее. Все процессы в твоём организме застопорились. Как ты понимаешь, добром это не кончится. Тогда наш разговор будет короткий. Но мы можем поговорить и основательно. При условии, что ты не наделаешь глупостей.
— Хорошо. Отпусти меня уже, — смирился дезертир.
— Чудесно. Не нарушай обещаний. Расплата будет мгновенной, — предупредил архонт. Миг — и он избавил предателя от невидимых цепей.