Декан моего сердца

Вздохнув, я потянулась за пером, но Дэр остановил меня:

— Подписывать надо кровью.

Он взял меня за левое запястье и чиркнул по ладони маленьким ножиком. Я зашипела сквозь зубы, боль сразу же прошла, а на коже протянулась алая ниточка пореза. Дориан чуть сжал мне руку, заставляя капли крови показаться на поверхности и кивнул:

— Подписывай.

Обмакнув перо в кровь, я вывела свою фамилию и имя.

— Хорошо! — довольно улыбнувшись Хранитель вновь скатал свиток, перекрутил его ленточкой. — Ну что, Триша, до скорого?

Я проводила его задумчивым взглядом. Казалось, я все сделала правильно, но меня не покидало чувство, что я только что совершила непоправимую ошибку.

Глава 7

Понимая, что сделанного уже не вернешь, я все-таки занялась текущими делами. Составила учебный план, вернее просто переписала оглавление учебника, раскидала темы по дням, наобум вписала количество часов и отправилась сдаваться…тьфу, сдавать сей опус декану. В кабинете его не оказалась.

Старая ведьма, охранявшая вход в кабинет не хуже сторожевого кербера — огромного трехголового пса, ценившихся на вес золота, сухо проинформировала меня, что у декана лекция, и я могу зайти позже. Пришлось идти к расписанию, а потом долго искать аудиторию, располагавшуюся под самой крышей. Лестница была винтовой. Лихо закручиваясь, она устремлялась вверх, и я предположила, что раньше на месте аудитории была голубятня. Или, судя по разъеденным кислотой каменным ступеням, горгулятня.

Еще одна старая традиция Севера — для защиты замка приманивать горгулий, чтобы те свили гнездо. Тогда в случае опасности монстры начали бы встревоженно летать над стенами, поливая всех ядовитыми отходами. От этой традиции отказались, когда в одной из битв горгульи не стали улетать за стены, а изгадили весь двор, тем самым уничтожив войска защитников замка. Мятеж был легко подавлен, а горгульи больше не использовались для защиты замков.

Я добралась площадки, подождала сигнала гонга и вошла в аудиторию. Магистр Ройс как раз стоял у доски и надиктовывал задание. Увидев меня, он нахмурился, но продолжил, прекрасно понимая, что иначе адепты разбегутся.

— И не забудьте, что рефераты надо сдать к концу этого месяца, а курсовые — за три недели до окончания семестра! — напутствовал декан адептов, после чего подошел ко мне. — Мисс Флоу?

— Я принесла… вы просили, — как обычно при виде этого мужчины мысли запрыгали, точно блохи. — Вот!

Я протянула документ, но декан не торопился брать его в руки:

— Что это?

— План… лекций…

— Переписанный из учебника? — хмыкнул он.

Я невольно покраснела.

— Откуда… вы и сами так сделали, верно?

— Конечно, поэтому вам придется придумать что-то другое — будет очень странно, если у нас окажутся одинаковые учебные планы! Ректор может что-то заподозрить!

— Да он даже их не откроет! — возмутилась я. — Вы… вы просто мстите мне, что я вчера…

— Если вы так считаете, то у вас вполне есть время исправить ситуацию, — нахально заявил магистр, взмахивая рукой и шепча заклинание. Замок за спиной щелкнул.

— Зачем вы закрыли дверь? — запаниковала я.

— Вы же хотите убедить меня взять этот учебный план? — почти весело отозвался мой мучитель. — Или вы предпочитаете, чтобы в середине гм… процесса убеждения кто-нибудь вошел в аудиторию?

— Я не буду… да что вы себе позволяете?! — возмутилась я.

— Ровно то же, что и позволили себе вы, мисс Флоу, когда решили, что мое отношение к работе зависит от личных симпатий.

— Но вы же сами признались, что переписали учебник!

— Это предположили вы, я же не стал лишать себя удовольствия узнать, что у вас на уме, — Ройс вновь весело взглянул на меня.

— Конкретно сейчас — убийство! — процедила я, комкая несчастные листы и представляя вместо них шею декана.

Наверное, мой взгляд был слишком кровожадным, потому что Ройс перестал улыбаться и даже оглянулся на дверь, словно прикидывая, сможет ли добежать до нее. Я невольно посмотрела туда же. Это было ошибкой. Пользуясь тем, что я отвлеклась, магистр крепко схватил меня. Никому не нужные листы разлетелись по аудитории.

Ройс не обратил на это внимания.

— Я не использую приворотную магию, не переписываю учебники и не заставляю красивых преподавательниц целоваться со мной, — по-змеиному прошипел он, с яростью смотря на меня.

— Преподавательниц? — расстроенно переспросила я.

Декан расхохотался.

— Мисс Флоу, вы неподражаемы! Из всей моей тирады вы выбрали наименее значимое слово и предали ему глубокий смысл! Признайтесь, в своем воображении вы уже представили меня в окружении десятка обнаженных девиц!

— Всего лишь трех, — буркнула я.

— Трех? — Ройс изогнул бровь. — Вы плохо обо мне думаете.

Он все еще посмеивался.

— Ну знаете! — вспылила я. — В договоре с Академией не сказано, каким воображением должен обладать преподаватель. Если вас не устраивает мое, можете написать докладную ректору!

— И как вы себе это представляете? "Мисс Флоу представила меня лишь с тремя женщинами, а я претендовал на десять"?

Я невольно фыркнула, представив себе лицо ректора, читающего докладную. Хватит с него и моей челобитной.

— Челобитной? — переспросил Ройс.

Оказывается, я сказала последнюю фразу вслух. Пришлось рассказать. По мере моего рассказа, декан ухмылялся все шире, а под конец расхохотался:

— Неужели ты действительно попалась на эту старую шутку?

— Да. И не вижу в этом ничего смешного, — насупилась я.

— Да, ты же южанка! — магистр опять рассмеялся.

— Рада что тебя это веселит, — я хотела уйти, но мне не позволили.

Одним неуловимым движением, Ройс притянул меня к себе. Он все еще улыбался, но глаза потемнели.

— Мне кажется, я должен извиниться, — хрипло прошептал он.

Я хотела возразить, что не должен, но его губы накрыли мои, мягко, но настойчиво требуя ответа.

И я ответила. Привстала на цыпочки, закинула вдруг ставшими свободными руки ему на шею, зарываясь пальцами в густые темные волосы.

"Ну почему этот мужчина на меня так влияет?" — это была последняя осознанная мысль, а потом я воспарила вверх, отдалась буре чувств, охватившей меня. Вокруг что-то шумело, или эта была кровь в голове…

А потом я полетела с небес на землю. Вернее, на пол. А еще вернее: на магистра Ройса, который в последнюю секунду успел подхватить меня.

Сам он приземлился на обломки парты таким грохотом, что, казалось, стены вздрогнули. А потом покраснели, поскольку то, что магистр при этом произнес мало походило на заклинание. Я предпочла сделать вид, что не поняла значение фразы, адресованной сломанной ножке парты.