Декоратор. Книга вещности

Мы обходим второй этаж. Там уже полное запустение и разруха. Но я этого не замечаю и не чувствую. Я вижу, каким дом станет, и первым делом мне хочется прибить этого Йэвера и завладеть домом. Ему досталась жемчужина.

— Забодай меня лягушка, сколько времени уходит у старушек в этой стране на переход в лучший мир, — весело ляпает Йэвер.

— А ты знаешь, что, если зимой много снега и скользко, это видно по рынку недвижимости? Они пачками ломают шейки бедра и отправляются в дома престарелых. Во что дом тебе обошёлся?

— Стыдно сказать, — отвечает он, смущённо улыбаясь. Оказывается, мне импонирует привычка Карла-Йоргена Йэвера смущаться, она весьма обаятельно противоречит его авантажной манере подавать себя.

— Миллионов шесть, я думаю. Ещё ведь и участок не маленький.

— Меньше.

— Сильно меньше?

— Четыре.

У меня буквально отваливается челюсть.

— Я знаком с владельцами.

— Всё равно...

Четыре миллиона крон за дом кажутся огромной суммой. Но не в Осло. И не в этом районе. И не за подлинного Арне Корсму. Многие взрослые дяди будут рыдать от досады, когда узнают, за сколько Йэвер отхватил этот дом. Я вот еле сдерживаюсь.

— Другими словами, у тебя вполне осталось на ремонт? — говорю я с деланным равнодушием.

— И ты бы хотел взяться за него? — отвечает он вопросом на вопрос.

— Здесь колоссальный объём, — тяну я, набивая себе цену.

— Что сулит тебе немалые барыши.

Он стоит, широко расставив ноги, посреди комнаты, готовой обратиться в тонную спальню. Он держит во рту тонкую, длинную, нераскуренную сигариллу и, не спуская с меня глаз, прикуривает от сверкающей золотом зажигалки. Растекается аромат жжёной коровьей лепёшки.

— В своё время дом был великолепен. Приложив определённые усилия, я смогу вернуть ему этот статус, — говорю я.

— Я здесь не в первый раз. Мне кажется, у дома хорошая аура.

«Аура». Тоже мне, нахватался слов.

— На мой взгляд, есть два пути. Можно воссоздать дом в прежнем виде, это предполагает стильную мебель тридцатых-сороковых годов и основательную, но бережную пластическую хирургию по всему дому. Он тридцать пятого года постройки?

— Тридцать шестого, — расплывается в улыбке Йэвер.

— Может получиться потрясающе, но на то, чтобы найти аутентичные предметы мебели и декора, потребуется много лишнего времени. Причём и антикварные вещи, и их современные копии стоят одинаково дорого.

— А второй путь?

Прежде чем ответить, я снимаю очки — для пущей важности, хотя без них я почти не вижу.

— Дом — само совершенство. Но внутренняя планировка несовременна. Можно перестроить дом полностью. Я имею в виду, сохранить коробку и переделать всё внутри.

— А так делают?

— Делают. Здесь внизу я бы, например, снёс все стены, за исключением туалета. Нет, конечно, некоторые предпочитают открытые решения и для туалета, но, на мой вкус, это отдаёт экстремизмом. Однако тогда надо убирать и лестницу, её можно заменить чем-нибудь более броским. Как тебе такое решение? Ты как относишься к открытым кухням?

— Это когда запах пищи по всему дому?

— Не обязательно. Хотя доподлинно это не выяснится, пока ты не начнёшь здесь жить. А ты увлекаешься готовкой?

— Пока нет. Но я хотел бы этому научиться.

— Теперь есть мощные вытяжки. Особенно если мы решимся вырезать дырку в стене и подвесим мотор снаружи. Хотя, сам понимаешь, на все сто они проблему не решат. Но если тебя интересует моё мнение, то я считаю, что такой выигрыш в комфорте, свете и свободном пространстве стоит некоторых жертв. К тому же бывает еда, которая пахнет вкусно.

— Одна огромная комната?

— Именно так. Как студия или ателье художника. А всю приватную сферу мы разместим на втором этаже.

— Но хоть там комнаты останутся?

— Мы редуцируем одну — сделаем из двух большую хорошую спальню. И увеличим ванную с туалетом, сейчас это убожество. У тебя ещё останется кабинет, или комната для занятий любимым хобби, или что скажешь. Плюс ещё одна — для гостей, которых ты не хочешь пускать в свою спальню. Или на случай прибавления в семействе, — добавляю я с широчайшей улыбкой.

Вмастил ровнёхонько. Я же вижу, что рассекающий на «хаммере» господин Йэвер вынашивает мысль обзавестись семейством. Любовная лодка разбилась не в щепы. И хорошо.

— А если я встречу женщину, скажем, уже с двумя детьми. Как тогда быть?

— Позволь уточнить: встретишь или уже встретил?

— Нет, ты чего, чисто гипотетически.

— Тогда, как только встретишь, немедленно звони мне. Раньше, чем она успеет что-нибудь сообразить.

— Другими словами, ты взялся за эту работу?

— Взялся, при условии, что ты соглашаешься на мой вариант перестройки номер два и не сомневаешься в том, что я справлюсь.

— Само собой, — говорит Карл-Йорген Йэвер, после чего делает жест, которого с некоторой долей вероятности можно было, наверно, ожидать от владельца «хаммера» cum Patek Philippe, но самая мечта о котором не пришла мне в голову утром, когда меня разбудил назойливый телефонный звонок: Йэвер спрашивает, не откажусь ли я от аванса.

По дороге домой я заезжаю в Градостроительный комитет и беру копии чертежей дома. Они старые, в пятнах, но полностью читаемые и сделаны с трогательной дотошностью. Так что не придётся мне несколько часов кряду обмерять всё на месте. Заварив здоровенный термос кофе, я усаживаюсь за рабочий стол, включаю компьютер и принимаюсь ждать, когда на экране появится улыбающаяся рожица. Пользователей юбилейного выпуска «макинтоша» — «20th Anniversary Macintosh» — в Норвегии можно перечесть по пальцам: в стране было продано двузначное число этой модели по соответствующей цене, но, если без снобизма, — машинка-то этих денег стоит. Да и негоже практикующему дизайнеру с утра пораньше впериваться взглядом в допотопную развалюху типа тех, чем оснащают конторы социальных служб. У моего «макинтоша» чёрная плоская беспроводная клавиатура с подставкой из итальянской кожи, цилиндрической формы колонки BOSE плюс сабвуфер (мне ни для чего не нужный) и жидкокристаллический цветной LCD монитор на активной матрице. Изображение у него чётче, чем даёт экран на катодах, и более естественное. Он снабжён массой потрясающих, как говорят, наворотов, всякими RAM, ROM MHz, но, пока всё работает без сбоев, я в это не вникаю. Как и остальные дизайнеры, я пользуюсь программой «Form-Z».

Самое утомительное в ней то, что для начала надо забить в компьютер подробные размеры всех помещений. Быстрее, чем за полтора-два часа, с этим не управишься. Зато потом она выдаёт вам объёмные картинки. Я начинаю с плана первого этажа и заранее убираю все стены, кроме туалета. Шаг за шагом проступает форма. Но пока комнате не хватает видимых осей, они появятся, лишь когда я скрупулёзно перерисую с чертежей все окна и двери, на это рукоделие уходит ещё полтора часа. Лестницу на второй этаж я оставляю до лучших времён.