Декстер в деле

Чатски пожал плечами.

— Попробуй местный «Кристал», вполне терпимо.

Я кивнул официанту; уж выбор пива Чатски точно можно доверить. Официант кивнул мне в ответ и направился к бару за напитками, а музыкальное трио завело «Гуантанамеру».

Мы едва успели сделать по глотку, как к нашему столику подошел довольно низенький человек в коричневых слаксах и лимонно-зеленой гуаябере, с портфелем в руках.

Чатски вскочил с места и протянул руку.

— Ии-ваан! — вскричал он, и я даже не сразу понял, что это не внезапный приступ синдрома Туретта, а просто имя незнакомца на кубинский манер — Иван.

Ии-ваан тоже протянул руку, а потом они с Чатски обнялись.

— Кам-Бейл! — воскликнул человечек, и я опять не сразу вспомнил, что Чатски нынче зовут преподобным Кемпбеллом Фрини.

Пока в мозгах у меня закипало, Иван уже вопросительно обернулся ко мне.

— Ах да! — встрял Чатски. — Это Дэвид Чарси. Дэвид, это Иван Эчеверрия.

— Mucho gusto [32] , — отозвался Иван, пожимая мне руку.

— Приятно познакомиться, — ответил я по-английски, потому что не знал, говорит ли «Дэвид» хоть сколько-нибудь по-испански.

32

Очень приятно ( исп.).

— Ну, садись! — предложил Чатски своему гостю и махнул официанту. Тот поспешил к нашему столику и принял у Ивана заказ: мохито.

Потом Чатски и Иван принялись потягивать коктейли и весело болтать на стремительном кубинском диалекте испанского. Я бы мог, наверное, ухватить нить разговора, если бы постарался и вслушался, но стоит ли таких усилий обычная дружеская беседа, приятные воспоминания о былых деньках… Да и, честно говоря, даже если бы они обсуждали что-нибудь поинтересней, чем «помнишь, как мы?..», я бы все равно отключился — ведь уже совсем стемнело и из-за крыш поднималась огромная, красновато-желтая, раздутая, самодовольная и жаждущая крови луна, от одного только появления которой каждый дюйм моей кожи покрылся ледяным ковром мурашек, каждый волосок у меня на загривке и предплечьях вздыбился и завыл, и по всем закоулкам Замка Декстер побежал крошечный темный лакей с наказом Рыцарю Ночи: «Пора! Вперед!»

Увы, ничему такому сбыться не суждено. Этой ночью выпустить «себя» было нельзя; этой ночью требовалось, к сожалению, залечь на дно. Этой ночью полагалось прихлебывать теплое пиво и притворяться, что наслаждаешься музыкой; этой ночью нужно было вежливо улыбаться Ивану и ждать, когда все закончится. Эту ночь следовало перетерпеть и надеяться, что однажды, совсем скоро, я схвачу нож в одну руку, а Вайсса — в другую.

А до той поры — лишь глубоко дышать, потягивать пиво и любоваться восхитительным видом. Тренируй улыбку, Декстер!

Способен оскаливаться? Очень хорошо. А теперь спрячь клыки. Можешь растянуть губы, чтобы было похоже на улыбку, а не гримасу страшной боли?

— Эй, парень, ты чего? — окликнул меня Чатски.

Кажется, я случайно изобразил не ту гримасу.

— Все нормально. Просто… да нет, все нормально.

— Вот как? — недоверчиво пробормотал он. — Пожалуй, нужно отвезти тебя в отель.

Они с Иваном встали и обменялись рукопожатиями, потом Иван вновь уселся, а Чатски подхватил свой портфель, и мы пошли к лифту.

Обернувшись, я увидел, как Иван заказывает себе еще коктейль, и вопросительно посмотрел на Чатски.

— А, — понял он. — Мы не хотели вместе выходить. Ну, понимаешь, одновременно.

Что ж, наверное, в этом был какой-то смысл, поскольку мы теперь явно играли в шпионов, как в кино, так что по пути вниз я внимательно осматривал других людей, чтобы не упустить агентов какой-нибудь Корпорации Зла. Очевидно, в лифте никого из врагов не было, поскольку мы без происшествий спустились с крыши и вышли на улицу. Потом стали осматриваться в поисках такси и случайно прошли мимо повозки с лошадью… совершенно напрасно! Как же это я не заметил, я ведь никогда животным не нравился!.. Вот и эта лошадь вздыбилась, хотя коняга была замученная, старая, стояла и что-то меланхолично жевала, пока мы не приблизились. Маневр вышел не особо впечатляющий, на кадр из вестерна никак не тянул, но кобыле по крайней мере удалось взбрыкнуть обоими передними копытами и фыркнуть в мою сторону, перепугав собственного возницу ничуть не меньше, чем меня самого. Я поспешил прочь, и в итоге нам удалось сесть в такси, избежав нападения летучих мышей или чего-нибудь подобного.

Назад в гостиницу мы ехали молча. Прижав к себе портфель, Чатски смотрел в окно, а я пытался не внимать жирной, сокрушительной луне. Вот только получалось у меня не очень-то — луна была на каждой улице, по которой мы проезжали, на всех открыточных видах Гаваны, такая яркая, такая вожделенная, навевающая восхитительные мысли… И отчего же мне нельзя сегодня поиграть? Но нет, нельзя. Оставалось только улыбаться ей в ответ и повторять: «Я скоро! Очень скоро!»

Как только отыщу Вайсса.

Глава 32

В номер мы вернулись без происшествий, по дороге едва ли перемолвившись друг с другом дюжиной слов. Неразговорчивость оказалась невероятно привлекательной чертой характера Чатски, поскольку чем меньше он говорил, тем меньше интереса к его рассказам мне приходилось изображать и лицевые мышцы не напрягались. Причем то немногое, что он таки говорил, было настолько приятно и увлекательно, что я был практически готов испытывать к Чатски симпатию.

— Давай-ка занесем это в номер, — сказал он, взмахнув портфелем, — а потом, наверное, и о желудке подумаем.

Мудрое и своевременное предложение; уж коли мне не суждено порезвиться сегодня ночью, в чудной лунной темноте, то хотя бы прилично поужинаю.

Мы поднялись на лифте и пошли в свой номер. Чатски аккуратно уложил портфель на кровать, а сам присел рядом. А ведь он его таскал с собою в бар на крыше, безо всякой ведомой мне причины, да и теперь вот с ним нянчится… Поскольку любопытство входит в число моих недостатков, я решил ему поддаться.

— Что такого особенного в этих твоих маракасах?

Он улыбнулся:

— Ничего. Абсолютно ничего такого.

— Так зачем ты их таскаешь за собой по всей Гаване?

Чатски крюком уложил портфель на бок и здоровой рукой открыл.

— Потому что… это больше никакие не маракасы. — Тут он запустил руку в портфель и выудил оттуда очень серьезный на вид автоматический пистолет. — Смотри!

Я вспомнил, что Чатски потащил свой портфель через весь город, на встречу с Иваном, а тот пришел с таким же точно портфелем, и оба запихнули их под стол, пока мы сидели в баре и слушали «Гуантанамеру».

— Вы поменялись! — догадался я.

— Точно.

На это я отреагировал не самым умным образом — от удивления губы сами сложились в вопрос:

— Но зачем?

Чатски улыбнулся мне с невероятным терпением и снисходительностью. Так бы и пальнул в него из его же пистолета!

— Парень, это оружие! — объяснил он. — Вот ты как думаешь, зачем?

— Э-э… для самозащиты? — предположил я.

— Ты не забыл, зачем мы сюда приехали?