Дела Разбойного Приказа-6королев Тюдора. Компиляция. Книги 1-12
Шрифт:
Но так и не дождался и заснул. Утром проснулся злой-презлой, голова трещала, эти трое сторожей дали ему кусок холодной каши и немного воды в черепке, Маркел перекусил и выпил. Эти стали собираться и поглядывать на дорогу. Сейчас им на смену придут пятеро, не меньше, подумал Маркел.
ГЛАВА 45
И не угадал – пришёл всего один. Этот шёл и держал копьё на плече, как пищаль. Также и шаг у него был широкий, приступистый, спина ровная как будто шомпол проглотил, шапка, конечно, на затылке. А вот борода торчала
– Будешь дрыгаться, сразу убью.
Сказал по-нашему. Маркел аж вздрогнул. Давненько он по-нашему не слыхивал! Неужели это наш, сразу подумалось, и он опять осмотрел незнакомца. Борода у того была чёрная, голова бритая, в татарской шапке, а сам он в татарском же кафтане… Но по одёжке разве что узнаешь? Так и Маркел одет во всё татарское, а где тут иное что возьмёшь?! Поэтому Маркел пока просто сказал:
– А ты по-нашему умеешь без запинки!
– А чего тут не уметь, – ответил сторож. – Я ваших наслушался всяких: и когда они здесь стояли, и когда ещё мы сами ходили на них.
– С Маметкулом? – спросил Маркел. – Небось на Чердынь?
– Да, и на Чердынь, – с вызовом ответил сторож. – Но и в другие места тоже: на Соль-Камскую, на Орёл-городок… Но это сейчас дела не касается.
– Ну а хоть как тебя зовут? – спросил Маркел.
– Зови хоть горшком, не обижусь, – уклончиво ответил сторож. И тут же прибавил: – Не люблю я вас всех из-за Камня! От вас только одна беда. До Ермака тут тихо жили, а теперь так жить уже не будем. И не лезь ко мне, не то убью!
И он замахнулся копьём. А потом вдруг резко выставил его вперёд, да так, что чуть было не ткнул в Маркела. Маркел сказал:
– А ты ловкий! Прямо как рында царский. Ох, они всякое могут!
Сторож на это сильно разозлился и сказал:
– А ты сиди, молчи! – И ещё раз тряхнул копьём.
Маркел откашлялся и уже ничего не прибавил. Так, совершенно молча, они просидели довольно долго, а потом сторож сердито сказал:
– Чего ты на эту яму всё зыркаешь?! Не надо на неё так зыркать! Ляжешь туда, тогда назыркаешться!
– А что, – спросил Маркел, – меня скоро туда положат?
– А что яме пропадать! – насмешливо ответил сторож. – Да и для тебя это почёт. Раньше тут Ермак лежал.
О, подумал Маркел, славно, это уже явный след! И спросил:
– А чего ему тут не лежалось? Место, что ли, неудобное?
– Да ему как раз было удобное, – ответил сторож и оскалился. – Лежал он тут себе, дышал, могила аж трещала. Но после из Кашлыка приезжают, говорят, что Кучум-хан велит, чтобы Ермак здесь больше не лежал, надо, велит, убрать его, а то неровён час вернутся урусуты и начнут его могилке кланяться. Ну и выкопали Ермака из этой ямы, и все его вещицы с собой взяли, и перенесли их на новое место.
– Вещиц было много? – спросил Маркел.
– А твоё какое дело? – злобно спросил сторож.
Маркел промолчал. Как, сердито подумал, какое, царское, какое же ещё! Но промолчал. И также и сторож молчал. А копьё держал крепко!
Маркел смотрел на него, думал. Потом как бы задумчиво сказал:– А может, ты всё это врёшь.
– Нет! Это правда!
– Побожись!
Сторож широко перекрестился. Маркел негромко засмеялся и сказал:
– А говоришь, не наш. Чего же тогда крестишься?
Сторож от злости крепко покраснел, но и теперь смолчал.
– Так всё же как тебя зовут? – спросил Маркел.
– Поп назвал Яковом, – нехотя ответил сторож.
– А! Яков! – радостно сказал Маркел и хотел ещё что-то прибавить…
Но спохватился, замолчал. Яков сердито спросил:
– А что Яков?
– Так, ничего пока, – улыбаясь, ответил Маркел. – Знал я одного Якова. Но дело пока не о нём, а о тебе. И я знаю, кто ты: ты не из ермаковских казаков, а из царёвых стрельцов. Из войска воеводы Болховского. Так?
– С чего ты это взял? – настороженно спросил Яков.
– Я по выправке тебя узнал, – сказал Маркел. – Как ты копьё, как пищаль, носишь, как шаг печатаешь. И выговор у тебя не волжский, а московский.
– Я не московский! – сказал Яков. – Можайские мы с братом были.
– А как брата звали?
– А тебе какое… – начал было Яков очень зло, но сбился, помолчал, потом сказал: – Максимом брата звали. Он был старший брат, я младший.
– Убили брата, да? – спросил Маркел.
– Зачем убили, – сказал Яков. – Сам помер, с голодухи.
– А! – только и сказал Маркел. Потом прибавил: – Перекрестись. Брату там легче станет.
Яков не стал креститься. Сидел как каменный, не шевелился.
– Ну, тогда я, – сказал Маркел, перекрестился и продолжил: – Помяни, Господи, раба Твоего Максима и прости прегрешения его вольные и невольные. – Яков молчал. Маркел прибавил: – Вот и всё. И так надо каждый день читать, утром и вечером. И ему там станет легче.
– Где это «там»? – с опаской спросил Яков.
– Ну, уж не в раю, конечно, – строго ответил Маркел.
– Ты что? – взъярился Яков. – Ты кто такой, чтобы его судьбу решать?! На моём брате грехов нет! Мой брат никого не убивал, не предавал…
И замолчал. Маркел, немного подождав, спросил вполголоса:
– А кто тогда, если не он? Ты, что ли?
– Не твоё дело, урусут! – злобно воскликнул Яков. – Пришёл к нам сюда свои порядки наводить! А вот убьём завтра тебя, на колоду положим и будем в тебя стрелять, скотина!
– Ну так это ещё только завтра, – сказал, усмехаясь, Маркел. – А сегодня не дури мне голову. Противно тебя слушать, Яша!
И отвернулся от него и лёг на землю, и даже зажмурился. Яков молчал. Эх, с досадой подумал Маркел, сейчас пырнёт копьём в спину, – но всё равно лежал, не шевелился. Так прошло немало времени. Потом Яков вдруг сказал:
– И долго ты собираешься так валяться? А ну повернись ко мне!
Маркел неспешно повернулся. Яков был красный весь, лицо в поту, глаз дёргался. Маркел подумал: эко допекло его! А Яков со злостью сказал:
– Кто ты такой, скотина, чтобы на брата моего всякие поклёпы наводить?! Мой брат знаешь какой был? Да ты мизинца братова не стоишь! И твой Ермак не стоит! И твой царь!