Дела Разбойного Приказа-6королев Тюдора. Компиляция. Книги 1-12
Шрифт:
– А хороша зверина! Хоть куда. За сколько взяли?
– Как это за сколько? – ответил Маркел. – Нам его даром дали. – И повернувшись, велел: – Голос, Ширка!
Слон лениво задудел вполсилы. Филиппов и гребцы заулыбались. Слон замолчал, и Филиппов спросил:
– А где ваша буса? И где люди?
Маркел, ничего не говоря, перекрестился.
– Это вчера, что ли, в грозу? – опять спросил Филиппов.
Маркел молча кивнул. Потом спросил:
– А как у вас?
– А что у нас?! – сказал Филиппов. – Сам видишь! Рыщем по морю туда-сюда, высматриваем, не прёт ли кто государевы
Маркел помолчал, сказал:
– А я вас сразу не признал. Я уже было подумал, не от Демьяна ли вы.
– Э! – весело сказал Филиппов. – От Демьяна! Демьяновы ушли давно, ещё до Петрова дня. За зипунами, на Дербент, всем войском.
– И как у них дела?
– Да кто их знает, – ответил Филиппов. – Никто обратно не едет, не рассказывает. Так что, наверное, пока что хорошо. Да и нам без них спокойнее.
Маркел усмехнулся, сказал:
– То-то вы, я вижу, осмелели. Без оглядки туда-сюда шастаете.
– Мы не шастаем, – строго сказал Филиппов, – а мы на службе!
– Ладно, – сказал Маркел, – это я так, к слову. А что ещё у вас?
– Да ничего! – сказал Филиппов. – Воевода жив-здоров, чего и всем нам желает. А господин кызылбашский посол, этот сидел, сидел, ждал, ждал, когда его позовут, не дождался и уехал так, сам по себе.
– В Москву, что ли? – спросил Маркел.
– Да как это без спроса в Москву? – удивился Филиппов. – Нет, он сперва только в Казань поехал, и там опять будет ждать.
– А что воевода?
– А воевода очень гневается, каждый день с утра сразу одно и то же спрашивает: где наш слон? А он, теперь мы видим, вот где!
И Филиппов опять повернулся к слону, шагнул было вперёд…
Но слон поднял хобот, рыкнул, и Филиппов сразу отступил, сказал:
– Зверь он и есть зверь, это верно.
Потом осмотрел Маркела и прибавил:
– Приодеть надо тебя, Маркел Петрович.
Маркел поморщился, сказал:
– Об этом после. А сперва надо скорей к воеводе!
– А как же слон? – спросил Филиппов. – Слон к нам не поместится.
– Это ещё как поместится, – сказал Маркел. – Да ты у кого хочешь спроси… – Но тут же вспомнил, что теперь спрашивать не у кого, и тут же продолжил: – Ладно, сейчас буду показывать. Где сходни?
На струге засуетились, из-под скамьи вытащили сходни. Маркел показал, как их ставить. Потом сказал, кому где становиться, чтобы слон их не перевесил. Потом показал, где и куда надо расступиться. Они расступились. Тогда он взвёл слона на мостки, осторожно перевёл его через борт и поставил к мачте. Потом велел ему лечь, и слон лёг, там же и Маркел сел рядом и велел отчаливать – мало-помалу, конечно, – и отчалили. Ох, руки у них тогда дрожали! Ох, зубы скрипели…
Но струг понемногу плыл, а слон лежал смирно и только глазами посверкивал. Потом струг так же понемногу поворачивался, потом совсем повернулся и поплыл всё быстрей и быстрей, а слон закрыл глаза и затаился. Потом они даже подняли мачту и поймали ветер. Потом, когда слон задремал, Маркел поднялся и вышел на кичку, долго смотрел вперёд, потом спросил, сколько им ещё до Астрахани. Филиппов ответил, что дня два
примерно. Маркел согласно кивнул и подумал, что у Кирюхина такого не было, у Кирюхина всё было точно, да только где теперь Кирюхин – и перекрестился. Потом вернулся к слону и сел рядом. Слон спал. К ним тут же подсел Филиппов и спросил, как слон, не буен ли. Маркел ответил, что не буен, если не дразнить.– Это хорошо, – сказал Филиппов, – а то прошлогодний был буен: чуть что, сразу на рога!
Маркел не удержался и сказал, что не на рога, а на бивни.
– Это да, – согласился Филиппов и тут же спросил, а как там в Персии.
Но Маркелу это не понравилось, не любил он пустую болтовню и поэтому сразу сказал, что про служебные дела он крест целовал молчать.
– Эх! – только и сказал Филиппов. – Беда какая! Ну да ладно! Слово надо держать, в слове сила. А то вот у нас в прошлом году…
И начал длинно и нудно рассказывать про одного купца, который ездил от них, из Астрахани, на Тюб-Караган, это морем, а дальше на верблюдах через пески в Хиву, и там накупил жёлтой травы-дурмана, и как Филиппов скрытно за ним езживал, высматривал…
Ну и так далее. Но Маркел заснул и дальше не запомнил.
Вечером они причалили, поели, и Филиппов вновь сказал, что Маркелу надо приодеться и что у него, Филиппова, есть вот такой запасной кафтан, Маркелу будет как раз, а у Никифора Крота есть для него такие сапоги, а у Ивана Рыбы вот такая шапка, а…
Ну, и опять так далее. Так что пока готовилась еда, Маркел приоделся. Теперь он был в чужом кафтане, в чужих сапогах, в чужой шапке и даже с невесть чьим чужим ножом. Неудобно ему было очень! А тут ему как раз подали в одну руку миску наваристой ушицы, во вторую чарку…
И Маркел не удержался и сказал, что когда они жили в персиянском стольном городе Казвине и ходили на обед к Даруге, а это у них, у персиян, так называется главный боярин, то там перед обедом руки моют водкой.
– Зачем это? – недоверчиво спросил Филиппов.
– Такой обычай, – ответил Маркел.
– А как у простых людей? – спросили.
– А простые люди моют ключевой водой, – сказал Маркел, отставил миску с ушицей и одним махом выпил чарку. Стало жарко.
Потом он много ещё чего рассказывал – и про то, как он слона выбирал, и как на слоне ездил, и как в Персии много слонов, и как ещё больше слонов в Индии, и как дальше за Индией есть такая страна, в которой живут одни слоны…
Но на этом он настаивать не стал, потому что сам не видел, а вот как ездят на слоне, он показал. А потом даже давал желающим попробовать. И слон их всех, конечно, сбрасывал – под общий смех.
Потом стемнело. Все легли, а Маркел ещё отвёл слона к ближним кустам и велел пастись. И слон там пасся всю ночь, а все за ним с интересом подглядывали.
На второй день и на второй же вечер они тоже не скучали, но Маркел уже знал меру. Да и про само своё дело он им ни словечка не сказал же, а так, только одни байки баял. Также и слон молчал и только иногда ревел, это когда был голодный, и ему давали ведро каши.
А потом, это уже на третий день пути, в воскресенье, на мученика Андрея Стратилата, они увидели Астрахань.