Дела Разбойного Приказа-6королев Тюдора. Компиляция. Книги 1-12

– Мадам, я должен быть честен. Как я и боялся, она мне в тягость. Я чувствую себя здесь так же неуютно, как плохой наездник в седле. Однако его милость чрезвычайно любезен и добр ко всем, и оба вы сделали все возможное, чтобы я почувствовал себя желанным гостем. Для меня большая честь, что вы одариваете меня своей особой дружбой.

– Я знаю, чем вы пожертвовали, дабы уважить меня, – сказал Генрих, посерьезнев. – Мне было бы неприятно думать, что мое общество хоть в чем-нибудь становится помехой вашим домашним радостям. Я просто заинтригован столь редким явлением – мужчиной, у которого нет амбиций и который довольствуется семейной жизнью, своими книгами и своими животными.

– По моему мнению, сир, каждый, кто активно борется за пост на государственной службе, делается непригодным для какой бы то ни было должности вообще! – сострил Мор, и они все засмеялись.

Каким интересным собеседником был этот человек!

– Что ж, Томас, при дворе все же есть одна вещь, которая должна доставить вам удовольствие. Я слышал, вы интересуетесь астрономией. Сам я тоже очень ее люблю, так что сегодня вечером мы вместе поднимемся на крышу и посмотрим на звезды!

– Это будет для меня одновременно и честь, и удовольствие, сир!

Но когда мужчины встали и Генрих, положив руку на плечо Мора, повел его к дверям, Екатерине показалось, что в ответе сэра Томаса есть оттенок фальши. Она была уверена: он предпочел бы вернуться домой и провести остаток вечера с семьей.

– Это несносно, просто ужасно – думать, что принцесса должна стать невестой дофина! – выпалила Екатерина Томасу Мору.

Завернувшись в подбитые мехом накидки, они быстрым шагом шли по зимнему парку Гринвича, держась подальше от фрейлин и немногих других людей, отважившихся выйти на улицу в такой холодный день.

Екатерина не могла сдерживаться. К счастью, она знала, что может положиться на благоразумие Мора, хотя и чувствовала, что чуть-чуть предает Генриха, высказывая вслух свое недовольство. Но на самом деле Екатерина больше злилась на Уолси, чем на Генриха. Против короля она никогда не посмела бы сказать хоть слово, но чувствовала, что Мор, который тоже не был дружен с Уолси, все поймет и с уважением отнесется к ее доверию.

Сэр Томас печально покачал головой и сочувственно посмотрел на Екатерину мягким и добрым взглядом.

– Соглашения между принцами не высекаются на камне, – тихо произнес он.

– Дай Бог, чтобы вы оказались правы! Я так надеялась, что Мария выйдет замуж за Реджинальда Поула или за самого короля Карла Кастильского… Но впустую отдать ее Франции! К тому же она так дорога мне. Такие виды на будущее для меня невыносимы, дорогой друг.

– Я не могу судить политику короля, ваша милость, но понимаю ваши чувства.

Екатерина внутренне сжалась, уловив неодобрительный оттенок в словах сэра Томаса.

– Я сама не осмеливаюсь судить решения его милости, поэтому никогда даже не упоминала об идее брака с королем Карлом при Генрихе. Когда я заикнулась о Реджинальде Поуле, он отнесся к моим словам пренебрежительно. Сказал, что Поул не пара принцессе и что она предназначена для более великой судьбы. Но, сэр Томас, Реджинальд древних королевских кровей и, несомненно, был бы подходящим мужем для нее!

– Я представляю, как сильно задевает чувства короля идея о браке его дочери с одним из Плантагенетов, – заметил Мор, криво усмехнувшись.

– Так и есть. – Екатерина вспомнила потрясенное выражение лица Генриха, которое сказало ей, что вопрос закрыт.

Она вздохнула и присела на низкую каменную ограду. Нерожденный ребенок деловито возился у нее в чреве. Ждать уже недолго… Екатерина пригласила Мора сесть рядом с ней.

– Меня утешает только то, что дофин пока еще очень мал. Пройдут годы, пока они с Марией достигнут брачного возраста, а за это время многое может произойти. Случается, что помолвки разрывают… Вы знаете, как тяжело мне было присутствовать на празднике по случаю подписания договора, но я заставила себя улыбаться и была любезна с французскими посланниками. – Екатерина поморщилась, вспомнив о том, что в центре торжеств находился Уолси, ставший теперь папским легатом в Англии. – За этот альянс я должна благодарить кардинала! – негодовала Екатерина. – Кажется, он теперь уже руководит и королем, и всем королевством. Я помню времена, много лет назад, когда он говорил: «Вашей милости следует поступить так-то и так-то». Потом это превратилось в указание: «Нам следует сделать». А теперь – я сама несколько раз слышала, как он произносил: «Я поступлю так». Кардинал – все равно что король. Об этом говорят все, даже Луис Карос.

Холод пробирался сквозь накидку. Екатерина встала и пошла обратно ко дворцу. Мор не отставал от нее.

– Сам король едва ли знает, как обстоят дела в государстве, – тихо произнес он. – Всем управляет кардинал. Он умный человек. Я заметил, что он всегда говорит королю, как следует поступить, но никогда не упоминает о том, что король способен сделать. В этом он весьма дальновиден, ведь если лев узнает свою силу, им станет трудно управлять.

Екатерина всмотрелась в сэра Томаса, однако искренняя озабоченность на его лице убедила ее, что эти слова не продиктованы неуважением к Генриху. Она решила не заострять на этом внимания, но эти речи ее встревожили. Намекал ли сэр Томас на то, что Уолси не позволяет Генриху полностью осознать свои возможности в качестве короля? Или – но это точно нет! – что для всех будет лучше, если он не достигнет этого осознания?

– Надеюсь, если этот ребенок окажется мальчиком, я получу достаточное влияние на короля, чтобы уравновесить воздействие на него кардинала, – произнесла Екатерина.

Она знала, что Генрих ни в чем не откажет матери своего сына.

– От всего сердца молюсь, чтобы этот ребенок вашей милости оказался принцем. Ничто не может принести королевству большей стабильности и покоя.

– Я тоже молюсь об этом что есть сил, как вы сами понимаете.

Мор улыбнулся ей:

– Бог наверняка прислушается к мольбам такой истинно верующей леди.

«Хотелось бы мне верить в это», – подумала Екатерина.

– Как дела у леди Элис? – намеренно меняя тему, спросила она.

– Вы очень добры, что интересуетесь. Она здорова и счастлива. Я слышал о вашем триумфальном визите в Оксфорд; мне сказали, студенты встретили вас такими проявлениями радости и любви, как если бы вы были Юноной или Минервой.

При воспоминании об этом Екатерина улыбнулась:

– Я была глубоко тронута. Они приветствовали меня от всей души. Говорят, кардинал планирует основать в Оксфорде новый колледж.

– Опять кардинал! – Мор задумался.

Некоторое время они шли молча, потом он спросил:

– Его милость говорил вам, что пригласил меня сегодня снова вместе с ним смотреть на звезды? Я надеюсь, что вы тоже придете.

– Если смогу подняться по лестнице! – Екатерина засмеялась, глядя на свой огромный живот.

Она понимала, что Генрих все больше и больше досадует из-за отсутствия наследника.

– Турки вторгаются в Европу с востока, – говорил он Екатерине. – Не успеем мы оглянуться, как они будут стоять у ворот Вены. Как бы мне хотелось организовать Крестовый поход против них. Увы, это невозможно! – Он вздохнул и в отчаянии стукнул кулаком по подлокотнику кресла. – Мне нельзя рисковать собой, пока не обеспечена надежная передача власти.