Дела Разбойного Приказа-6королев Тюдора. Компиляция. Книги 1-12

К ее удивлению, отец теперь смотрел на нее как будто с уважением. Она поняла, что, вероятно, задела чувствительную струну. Сэр Томас хотел оставить графство Ормонд за собой.

– Я подумаю об этом, – наконец произнес он. – Слава Богу, завтра эта встреча королей закончится! Она обошлась Генриху в гигантскую сумму – хватило бы уплатить выкуп за короля, – а доказала только одно: эти два монарха всей душой ненавидят друг друга. Если получится обсудить дело с твоим дедом, я это сделаю. Улучить момент для встречи с кардиналом будет непросто. А теперь запомни мои слова, Анна: если я решу, что брак состоится, и король его одобрит, то так и будет. Но я принял твои слова во внимание и буду искать наилучший выход.

Анна оставила отца с легким сердцем. Разумеется, решение прекратить переговоры о браке должно остаться за ним; и намека не должно быть на то, что это она на него повлияла. Но она была уверена, что отец сделает нужные ей выводы.

Наконец этот великий маскарад подошел к финалу. Кардинал Уолси отслужил большую мессу на открытом воздухе перед обоими королевскими дворами, состоялся прощальный пир, отгремел великолепный фейерверк, и встреча королей закончилась.

Все гадали, останутся ли короли друзьями, ведь прощальные слова монархи произнесли достаточно тепло. После чего широко раскинувшийся лагерь был свернут – свиты Франциска и Генриха упаковали вещи и отправились восвояси.

Анна ехала в Париж с двором Маргариты. Она надеялась, что у отца будут для нее хорошие новости, прежде чем они попрощаются, однако, когда пришло время расставания, сэр Томас сообщил, что кардинал Уолси был слишком занят и повидаться с ним не удалось, поэтому вопрос о ее браке придется отложить до возвращения в Англию.

– Но вы думаете, все будет хорошо? – спросила Анна.

– Все будет зависеть от слова короля, – ответил отец.

– Но вы сделаете это для меня?

– Я еще размышляю, – сказал сэр Томас. Он никогда не признал бы поражения.

Глава 7. 1522 год

На службе у мадам Маргариты скучать не приходилось. Кроме искрящих остроумием бесед и увлекательных споров, которые велись в роскошных покоях герцогини, имелась еще масса занятий, в которые можно было погрузиться с большим удовольствием. Анне невероятно нравилась ее новая госпожа: Маргарита с напором выражала вроде бы давно устоявшиеся мнения, однако за внешней решительностью таилась неуверенность в себе, а за умением ответить хлестко скрывалась ранимая и чувствительная натура. Анна поняла, насколько предана герцогиня брату; ее любовь к Франциску была сильна, может быть, даже с избытком, вот почему люди неверно судили об этом ее чувстве. Казалось непостижимым, что Маргарита просто обожала человека, который, по ее собственному признанию, и пальцем не пошевелил, чтобы отомстить за унижение собственной сестры. Однако Анна ее понимала: она тоже простила бы Джорджа, если бы оказалась в подобной ситуации, хотя ее брат не проявил бы такого бездушия.

Переписка с Джорджем не прекращалась. Ему исполнилось девятнадцать, он стал настоящим мужчиной, что было трудно себе представить, и ждал скорого продвижения по службе. Благодаря услужливости и влиянию отца он наверняка его получит. По Джорджу Анна скучала. Размышляла, какой он теперь, сильно ли изменился, однако в письмах брат оставался таким, как прежде. И надеялась, что когда-нибудь он приедет в Париж навестить сестру.

Теперь у Анны появилось свободное время, и на досуге она со страстью предавалась своей любви к литературе и поэзии. Маргарита с удовольствием читала своим дамам написанные Анной стихи, пьесы, пикантные короткие рассказы и побуждала фрейлин подражать компаньонке. Узнав, что герцогиня покровительствует ученым-гуманистам и является большой почитательницей Эразма Роттердамского, Анна прониклась к Маргарите еще большим почтением.

– Он переводит Писание, и это прекрасно! – восхищалась герцогиня. – Он подает пример отваги. Как я уже много раз говорила вам, леди, Церковь сильно нуждается в реформах.

Анна жадно внимала. Если такие образованные и мудрые женщины, как регентша и эрцгерцогиня Маргарита, придерживаются подобных взглядов, значит к ним нужно относиться с уважением.

– Церковь продажна и развращена! – заявляла Маргарита. – Нужно тщательнее изучать Библию и вернуться к чистым доктринам ранних христиан. Нам необходимы евангелисты, которые распространят новое слово.

Анна подала голос:

– Мадам, жадное духовенство побуждает людей покупать спасение и продает индульгенции. Церковь, которая допускает это, должна быть реформирована. Как могут князья этой Церкви – увы, даже сам папа – оправдывать накопление богатств и великолепие, когда должны во всем подражать нашему Господу, а Он был скромным плотником?

Маргарита одобрительно улыбнулась:

– В ваших словах заключена великая правда, мадемуазель. Дамы, мы вместе должны изменить мир!

В письмах к Джорджу Анна поделилась с ним своими взглядами на реформы и обнаружила, что брат придерживается того же мнения. Возможно, людей, утративших иллюзии относительно Церкви, больше, чем она думала? Анна размышляла, стоит ли рискнуть и поделиться своими соображениями с отцом.

Он писал ей редко. Больше года держал дочь в тревожном ожидании решения, состоится ее брак или нет. Потом, когда Анна уже едва не лишилась рассудка от этой томительной неизвестности и начала в отчаянии бросать взгляды на каждого молодого придворного, который мог бы сойти за более достойную пару, чем Джеймс Батлер, она получила худшую из возможных новостей. Кардинал передал отцу: король настаивает на том, чтобы брак состоялся. Смяв письмо и швырнув его на пол, Анна накинулась с яростными упреками на короля Генриха. Как мог он дать согласие на разрушение ее будущего? Как смеет обращаться с ней будто с вещью, которой вправе распоряжаться по своей прихоти?

Однако Англия и Франция снова находились на грани войны. Может быть, Джеймс Батлер пересечет Канал, чтобы сражаться за короля, и сложит голову на поле брани? Может, убьют самого Генриха или он настолько увлечется военными действиями, что забудет о ее замужестве. А может быть, ей стоит поторопиться – взять дело в свои руки и выбрать себе супруга самостоятельно? В поклонниках у нее недостатка не было.

Анна впала в отчаяние и, как обычно, решила посоветоваться с Маргаритой:

– Мадам, если вы одобрите партию для меня, тогда мой отец и король Генрих должны будут согласиться с этим выбором.

Маргарита покачала головой:

– Увы, я не могу. Вы английская подданная, Анна, хотя во всем остальном вы одна из нас. И… Я все равно собиралась с вами говорить. Ma chere, мне очень жаль, но вы должны нас покинуть. Враждебность между королями, о которой остается только сожалеть, нарастает. Ваш отец написал мне в самых вежливых и примирительных выражениях. Очевидно, английским подданным, проживающим во Франции, рекомендовано вернуться домой по возможности скорее. Ваши родители считают, что вам не стоит задерживаться здесь дольше.

Уже во второй раз английская политика вынуждала Анну покидать место, где она была счастлива. Это жестоко, жестоко!

– Нет, мадам! – запротестовала она. – Я не могу покинуть Францию! Мне здесь очень нравится. Прошу вас, напишите моему отцу! Скажите ему, что велите мне остаться. Он вас послушается!

На лице Маргариты появилась печаль.

– Увы, я не могу. Если вы останетесь, то попадете в сложную ситуацию. Вы должны уехать. Хотя мне хотелось бы, чтобы было иначе, правда.

Спорить дальше не имело смысла. Поборов слезы, Анна пошла укладывать вещи. Находясь при французском дворе, она обзавелась множеством платьев, так что ее багаж был огромный. Отец устроил так, чтобы ее сопровождала обратно в Англию группа торговцев из Кента, которые покидали Париж вместе со своими женами.