Дела Разбойного Приказа-6королев Тюдора. Компиляция. Книги 1-12

— Ищут их, — ответил новый пищик. И постучал пером в чернильницу.

— Как это ищут? — еще строже спросил дядя Трофим. — А куда они девались?

— Так по домам они пошли. Всех распустили же, — ответил новый пищик. — А после стали их искать. Но нашли только вот этого… — И он кивнул на того, кто стоял возле дыбы, то есть на бывшего пищика.

Дядя Трофим повернулся к нему и спросил:

— Гриша, где Филат? А где Сысой? Ты куда их подевал, скотина!?

Гриша, то есть бывший пищик, молчал.

— Гриша! — повторил дядя Трофим. — Я у тебя спрашиваю.

— Не знаю я! — дерзко ответил Гриша.

Дядя Трофим подошел к дыбе, совсем близко к Грише, почти голова к голове, и еще раз сказал:

— Гриша! Ну! — и согнутым указательным пальцем постучал себя по уху.

Но и тогда Гриша смолчал. Дядя Трофим показал рукой вверх. Ефрем потянул за веревку, и Гриша поднялся, повис. Но руки у него еще держались.

— Гриша, — сказал дядя Трофим. — Я шутить не люблю. Где они оба?

— Откуда я знаю! — сказал Гриша. — Ты ушел, и мы тоже стали собираться. А что здесь было делать? Я книгу отдал, Филат ее замкнул, и я пошел.

— А где Филат?

— Я не знаю!

— А кто лопаря зарезал?!

Гриша промолчал. Дядя Трофим мотнул рукой. Ефрем встряхнул веревкой, Гриша дернулся, но руки опять удержал, не дал им вывернуться, хоть сам весь покрылся потом.

— А ты крепкий, Гриша, — сказал дядя Трофим и сделал Ефрему знак. Ефрем ослабил веревку, Гриша опустился и встал ногами на пол. — Ох, дурень ты, Гриша, дурень, — участливо сказал дядя Трофим. — Не ты ведь лопаря зарезал, я же это чую, а отвечать будешь ты. А твои приятели буду у себя дома на печи полеживать да над тобой посмеиваться.

— Га! — гневно воскликнул Гриша. — Полеживать! На печи! Не там вы ищете! В канаве они, вот где!

— А ты откуда знаешь, что в канаве? — насмешливо спросил дядя Трофим. — А если в канаве, то в какой? Почему не говоришь, в какой?! Может, клещей хочешь попробовать? Или утюга?

Гриша молчал. После облизал губы, сказал:

— Ничего я тебе не скажу. Потому что не знаю. Лучше сразу руби голову.

— Э! — сказал дядя Трофим. — Да как же это можно? Я, Гриша, не злодей, чтобы без суда рубить. Вот присудят, я и отрублю. Если Ефрем позволит, потому что это его служба. А пока не обессудь! — И он опять махнул рукой.

Ефрем дернул веревку, и Гриша снова повис. Дядя Трофим обернулся к Маркелу и будто бы с участием спросил:

— А ты чего стоишь? Иди, присядь. В ногах правды нет.

— Я ничего, я постою, — сказал Маркел.

— А! — сказал дядя Трофим. — Хочешь сам попробовать. Ну и Бог в помощь. Давай! — и даже поманил рукой.

Маркел подошел к дыбе. Гриша смотрел в сторону.

— Вот что, — сказал дядя Трофим. — У меня, сам знаешь, сколько сейчас всяких хлопот. Так я пойду пока, скоро вернусь, а ты поговори с ним. Может, он с тобой разговорится. Может, ты какое слово знаешь. — И дядя Трофим и в самом деле развернулся и пошел к двери, и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

А Маркел стоял столбом и не знал, с чего начать. Еще бы, думал он, допрашивать в Москве! В государевом застенке! Ему от таких мыслей стало жарко, и он утер пот со лба. После осторожно посмотрел на Гришу. Гриша смотрел в сторону и даже как будто усмехался. Маркела взяла злость, и он громко сказал:

— А ну посмотри мне в глаза!

Гриша посмотрел.

— Где твои приятели? — спросил Маркел.

Гриша молчал. Пищик от стола сказал:

— Мы их и дома искали, и по дороге. Они как сквозь землю провалились!

— А далеко они живут?

— Один на Балчуге, а второй здесь близко, в Китай-городе.

— А этот? — И Маркел кивнул на Гришу.

— А этот совсем здесь. В подсоседях у одной старухи.

— Какая старуха?! — обиделся Гриша. — Да ей еще… — и замолчал.

— Поздно тебе теперь о бабах думать, — насмешливо сказал пищик. И продолжал: — Там мы его и взяли, у той бабы. Они только сели за стол, а тут мы!

— Ладно, — сказал Маркел. — Это не наше дело, кто у кого в подсоседях. — Повернулся к Грише и спросил: — А вот кто лопаря зарезал? Ты?

И резко махнул рукой! Ефрем рванул веревку, Гриша взлетел под перекладину! Маркел махнул вниз — и Гриша полетел обратно, грохнулся об пол и застыл. Маркел быстро опустился на колени, взял Гришу руками за голову и посмотрел ему в глаза. Взгляд у Гриши был остановившийся.

— Жив, жив, — сказал Ефрем. — Таких черт не берет.

Гриша закашлялся, повел глазами. Маркел сказал:

— Ты, Гриша, на меня не гневайся, я человек подневольный. Велят тебя поднять, и я еще раз подниму. Но зачем тебе себя мучить? Скажи, кто здесь был, пока дядя Трофим ходил обедать, и мы тебя отпустим. Ну! Говори!

Гриша молчал и то закрывал глаза, то открывал.

— Мочало! — приказал Маркел.

Ефрем подал мочало. С мочала капала вода. Маркел сунул мочало Грише. Гриша схватил его зубами, стал обсасывать. Маркел терпеливо ждал. Насосавшись, Гриша выплюнул мочало, повернул голову к Маркелу и сказал:

— Нашли дурня! Я вам сейчас расскажу! И вы мне сразу кишки выпустите.

— Зачем выпускать? — удивился Маркел.

— Как зачем?! — ответил Гриша. — Непростой он человек, вот что. Вы за него не только кишки, а и…

И тут он замолчал, и стал смотреть на Ефрема. Маркел велел Ефрему:

— Выйди вон.

— Чего это я вдруг буду выходить? — обиделся Ефрем. — Здесь мое место. Я здесь двадцать лет служу.

— А я сказал: выходи! — уже громко, в голос повторил Маркел. — Дойдет до тебя время, будешь говорить, а пока молчи!

— А, язва, так ты мне грозить! — взревел Ефрем. И руки поднял, и продолжил: — Я выйди, а ты останься! Что ты задумал, пес?!

— Выйди вон, я еще раз сказал! — уже тоже проревел Маркел. — По государеву делу! — и вытащил овчинку. — Вон, я кому сказал! Вон, пока не позову! — и стал трясти овчинкой.

Ефрем злобно рыкнул, но больше противиться не стал, а развернулся и пошел вон из застенка. Маркел посмотрел на пищика. Пищик смотрел перед собой и делал вид, будто чистит перо. Маркел посмотрел на Гришу и сказал:

— Вот! Видел? Я тебя пока что пожалел. А будешь запираться, я его обратно позову. И он тебе Крым покажет!

Гриша молчал. Маркел продолжил:

— Если будешь отпираться, мы тебя еще раз поднимем. И будем держать до утра! И я еще велю кнута. И веника паленого! Так что лучше сразу говори.