Делай что должно

Хлаш поднялся на ноги и поймал на себе изучающий взгляд Тилоса. Не сказав ни слова, матха повернулся и ушел прочь от толпы. Ночное зелье еще действовало, и ему хотелось напоследок побродить по побережью теплого моря. Но в глубине его сердца стучали и стучали барабаны.

На следующий день драккар с грузом вышел в море, сопровождаемый двумя судами конвоя. Об отплытии заранее не сообщалось, да и состоялось оно по утреннему холодку, традиционно нелюбимому Народом, однако возле пирсов собралась небольшая толпа. Когда Тилос с Каримом и Тулшем, тихо переговариваясь, подошли к причалу, тролли молча расступились. Кое-кто делал традиционный тазан. Тилос, не прекращая беседы, вежливо отвечал тем же, добавляя небольшой поклон.

У сходен Карим остановился и прощально махнул рукой. К удивлению Хлаша, Тулш вслед за Тилосом легко взбежал по сходням.

– Засиделся я на островах, - объяснил он всей компании.
– А Тилос о Восточном материке та-акие интересные вещи рассказывает… Совет решил, что стоит своими глазами посмотреть.

– Мало нам одного крокодила в компании было… - буркнул орк.

– Заграт!
– укоризненно воскликнула Ольга, накрывая мирно дрыхнувшего у нее на плече Ыха ладошкой.
– Как тебе не стыдно!

Шаман блеснул на нее ехидным глазом и промолчал. Не обративший никакого внимания на шпильку Тулш прошел на нос и что-то сказал Шаллану. Тот кивнул, рупором приложил ладони к губам и издал протяжный переливающийся клич. Тролли на драккарах ответили тем же, корабли шестами оттолкнули от пирсов, и десятки весел вспенили соленую воду, серую в лучах рассвета.

До материка шли неделю. Люди откровенно скучали - тролличья команда вежливо, но решительно не допустила их до управления кораблем, грузовым драккаром "Живоглот" с раздутым трюмом. На веслах, правда, им посидеть разрешили, но тут уж отказались сами люди: ворочать тяжеленные, под тролличьи рост и силу, бревна не хотелось никому. Впрочем, ветер был попутным, погода - спокойной, так что весла почти все время лежали на крюках вдоль бортов.

Первые дни пользовалась популярностью такая забава: мелко нарезанное вяленое мясо подбрасывали высоко в воздух, а Злобный Ых, стрелой проносясь сквозь такелаж, ловил его словно насекомых. Люди восхищенно чесали в затылке, особенно когда ему удавалось поймать сразу с полдюжины кусочков. Тилос сообщил, что летуны видят не только глазами, во что никто не поверил.

– Это как же можно не глазами видеть?
– удивлялся могучий здоровяк-матрос, мало уступающий габаритами даже Хлашу.
– Глаза - оно понятно, а ушами… Не верю, и все тут.

После долгих уговоров Ыху завязали глаза крошечной черной повязкой. Временно ослепший летун взмыл в воздух, сделал несколько пробных кругов и приглашающе пискнул. В воздух взлетело сразу два десятка мясных кубиков. Штук пять летун заглотал сходу, а еще два поймал в сложенную черпаком перепонку между задними ногами и съел уже оттуда. Глядя на то, как зверек ловко лавирует между канатами, парусом и мачтой, даже Хлаш испытал легкую зависть. Умение работать вслепую ему бы не помешало. Тилос, кажется, так же умеет? Надо бы спросить, как научился. Но и это, наверное, у него врожденное. Встроенное, как говорит он сам…

Впрочем, забава быстро надоела. Уже на третий день люди по большей части дрыхли в части трюма, отгороженной от товара специально для них. Впрочем, наверное, они занимались и еще чем-то, но Хлаш был не в курсе: он учился мореплаванию. Лично Шаллан взял его к себе в ученики, и вскоре ему уже доверили стоять вахту на руле.

Корсары больше не показывались на глаза, лишь однажды на горизонте мелькнул одинокий парус. Толком судно разглядеть не удалось, так что была ли это пиратская ганза или другой корабль, осталось неясным.

Патруль береговой охраны остановил их, когда на горизонте показались окружающие Крестоцин леса. Три когга, неспешно разойдясь широким треугольником, окружили тролличьи драккары, по вантам головного поползли разноцветные флажки. Шаллан вгляделся в них и пожал плечами.

– Требуют остановиться и предъявить груз для досмотра, - сообщил он подошедшим Хлашу с Тилосом.
– У вас всегда так принято - нос в чужой карман совать?

– Есть такое дело, - вздохнул Тилос.
– Без пошлины - никуда. Теомир!
– махнул он рукой, подзывая парня.
– Сбегай до капитана, будь другом. Его груз, он пусть и платит.

– Ну, на грузовой драккар я их, может быть, и пущу, - вслух рассудил Шаллан.
– А вот на боевые - перебьются.

– Или мы перебьем, - весело согласился подошедший Тулш.
– Только не задирайся раньше времени. Нам разведать сказано, не войну затевать.

– Без тебя знаю, - буркнул Шаллан. Он поднес к губам рог и хрипло протрубил несколько сигналов. Драккары сопровождения резко затормозили, и к головному коггу подошел только "Живоглот".

С когга спустили утлую лодчонку, в которой сидели, крепко держась за борта, пять человек. Сбросив тали, лодка довольно ловко прошмыгнула к борту драккара, гребцы ухватили поданный конец, привязали к носу шлюпки. Спустили веревочный трап. Вскоре по нему, пыхтя и отдуваясь, вскарабкался пухлый человек в богатом кафтане и красных гутулах с острыми загнутыми носками. Хлаш пожалел его - в такой одежде по бульварам разгуливать, не по трапам лазить. За пухлым ловко поднялся другой человек, в зеленой полевой одежде, но с повадками бывалого моряка.

– Жекар, таможня Крестоцина, - хмуро представился пухлый. Его умные глазки сердито буравили окружающих, но за напускной строгостью виднелись явные недоумение и страх. Еще бы - идешь на обычную проверку и ни с того ни с сего оказываешься посреди толпы не слишком дружелюбных троллей.
– Кто такие и откуда будете? С какой целью пришли в Крестоцин?

Второй молча встал у него за спиной, разглядывая драккар с откровенным интересом. Этот не боялся, во всяком случае, по лицу было не сказать.

– Я Шаллан, - не менее хмуро сказал пухлому Шаллан.
– Ведущий этого корабля и всего отряда. Мой драккар арендован человеком взамен разбитого в сражении, те два - охрана, на борту груз не несут. Что тебе нужно, Жекар таможня Крестоцина?

Пухлый воззрился на него с откровенным недоумением.

– Таможня - это не имя, - раздраженно сказал он.
– Таможня - это городское учреждение, взимающее пошлину за ввозимый и вывозимый товар. Ты что, тролль Шаллан, совсем дикий?

– Возможно, - согласился Шаллан.
– Во всяком случае, я не знаю, что такое пошлина. Уж извини меня, человек, я больше привык черепа крушить, чем грузы возить.

– Пошлина - это деньги, которые ты должен отдать за позволение ввезти товары в город!
– Пухлый явно начинал злиться.
– Предъявите трюмы для осмотра, на всех трех кораблях!

– Я думаю, что я совсем дикий, - задумчиво покивал Шаллан.
– Я не понимаю, почему должен отдавать деньги тебе, когда товар - мой? А еще мне интересно, что получится, если я тебе не заплачу и в трюм не пущу.

– Да как!… - от негодования захлебнулся чиновник.
– Да ты!… Я - официальный городской представитель! Как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне, дикарь!