Дельфийский оракул

***

Вы можете представить себе пустой Лондон, Лондон без маглов? Британию, закрывшуюся от всего мира? Британию, в которой единственной установленной властью является страх, а единственной ценностью и стремлением — дожить до завтрашнего дня? Гермиона думала об этом, глядя как новый рассвет, пробивающийся сквозь плотные облака, окрашивает стены Тауэра и его окрестности, проникает сквозь панорамное окно в номер отеля Парк Плаза на Вестминстер Роуд, в котором как раз сейчас находилась девушка.

Отель был выбран для проведения церемонии. Тёмный Лорд считал необходимым не только пышно сыграть эту свадьбу, но и провести её на нейтральной территории для обоих сторон. Никто не мог опровергать этот выбор или сомневаться в нём, потому все разместились в отеле заранее, насколько это было возможно. Накануне торжества приехала и Гермиона, всё ещё воюющая с самой собой за право называться Тёмной Леди, и Драко Малфой, настолько же безумно влюблённый, насколько и несчастный. Волдеморт, Нарцисса и Люциус сопровождали их. Будущая миссис Малфой, стараясь поддерживать свой статус, а на самом деле страшась за свою жизнь, так чётко следовала записи в дневнике, что это доходило до унижения молодого человека. Как часто в последнюю неделю Драко выходил после разговора с ней, едва не хлопнув дверью, сдерживая себя от рвущегося гнева, но он любил, он действительно любил её, кем бы она не была и как бы не вела себя с ним теперь.

Первые капли дождя стукнулись о стекло перед лицом Гермионы и медленно скатились вниз, оставляя мокрые дорожки. Капли становились больше, их количество увеличивалось и, наконец, начался самый настоящий ливень, в непроглядной серости скрывая Тауэр от глаз волшебницы. Она повернулась спиной к окну и обвела взглядом свой небольшой номер. По центру стояла круглая кровать, с множеством подушек, мягким пледом и абсолютно чёрным шёлковым постельным бельём. На небольшой гардеробной стойке, на мягких вешалках, висел кружевной белый комплект и свадебное платье. Дорогие белоснежные туфли-лодочки покоились в коробке на полу, дополняя картину. Девушка подошла к стойке и взглянула на платье, его принесли вчера и она не занималась разглядыванием этого предмета свадебного гардероба перед сном. Платье было с кружевным верхом и атласной юбкой, с небольшим объёмом у талии и разрезом до самого бедра. Такую ли свадьбу хотела Гермиона? О такой ли она мечтала? Стараясь не забывать о том, что её настоящая свадьба с Роном ещё не скоро, и, если она всё же случится, это будет точно не такое торжество и намного менее открытое платье, а всё, что происходит сейчас — иллюзия, и единственная реальность, которую должна была признавать её душа, существовала там, где остались её друзья, живые и невредимые.

Стрелка часов двигалась слишком быстро, не оставляя шанса Гермионе собраться с мыслями. Руки волшебницы дрогнули, когда без четверти семь в дверь робко постучала Пэнси Паркинсон. Низенькая чистокровная волшебница, со своим курносым носом, выглядела мило и очень привлекательно. На ней было бордовое прямое платье, с чёрными кружевами на рукавах и вырезе, а на высокой не вычурной причёске аккуратно приютилась красная шляпка, с вуалью, скрывающей лишь глаза. Паркинсон оказалась близкой подругой Тёмной Леди, однако той не пришлось лицезреть её в последнее время, так как доступ в поместье Малфоев был открыт далеко не каждому, а именно в этом месте провела невеста все свои предсвадебные дни.

— Доброе утро.

Гермиона ничего не знала о том, как общалась с подругой дочь Волдеморта, а по сему решила полагаться на интуицию и следовать ей в таких делах. Во всяком случае её неправильное поведение могли списать на волнения перед церемонией.

— Доброе — ответила девушка, улыбаясь уголком рта.

Отсутствие удивления на лице подруги и отсутствие же пресловутого обращения «моя госпожа» обрадовали будущую миссис Малфой, немного поднимая ей настроение.

Пэнси услужливо помогла невесте одеться, воркуя о том, как прекрасно быть женой Драко. Гермионе подумалось, что Паркинсон наверняка любила Малфоя, но была вынуждена скрывать это. С каким удовольствием волшебница сейчас уступила бы место этой несчастной, убегая от жуткой реальности. Но бежать было некуда и отступать сейчас — означало погибнуть.

Наконец, приготовления были завершены и Гермиона подошла к зеркалу, висевшему на одной из стен. Перед ней, по ту сторону стекла, стояла девушка, идеальный макияж со стрелками и тёмно-фиолетовыми губами делал из неё готическую красавицу, а белое платье с сиреневым поясом создавало образ чистоты и невинности, гармонируя тем не менее с такой яркостью лица. Ей было непривычно видеть себя в таком образе: разрез до бедра, в котором видна была стройная ножка в белом чулке, обутая в изящную туфельку, закрытый вырез кружевного верха впереди, всё же открывал спину девушки до самой талии, колье, обхватывающее обручем шею, тонкой серебристой змейкой спускалось вдоль позвоночника. Серёжки, подобные колье, обвивали уши Гермионы, перчатки до локтей плотно облегали руки, а воздушный пучок держал длинную фату, настолько тонкую и лёгкую, будто её плели пауки из самых лучших сортов своей белоснежной паутины. Невесту позабавило это сравнение, которое её реальному жениху Рону точно бы не понравилось.

— Чёрт! — Гермиона вскрикнула и даже подпрыгнула на месте, не успев подумать о том, что именно делает.

Метка начала гореть, оповещая её о скором начале церемонии. «Ну неужели даже в такой день обязательно было делать это!» — возмутилась она про себя.

— Всё в порядке? — спросила Пэнси, удивлённо взглянув на подругу.

— Да, да… Нам пора?.. — спросила та, стараясь замаскировать своё замешательство обычной прихотью взбалмошной особы.

— Кажется, да… — с едва заметной грустью, произнесла Паркинсон.

***

Гермионе было не удобно идти рядом с Пэнси, ведь, выступая по ковру на высоких каблуках, ей приходилось смотреть сверху вниз, чтобы разговаривать или отвечать на вопросы. В таком положении её спутница казалась маленькой девочкой, и будучи на голову ниже невесты теперь выглядела куда более изящно, чем до этого. По красной ковровой дорожке девушки прошли к банкетному залу, увеличенному в размерах. Под высоким потолком образовывался купол из роз разнообразных цветов, а внизу рядами стояли стулья, разделяемые проходом. Он вёл к небольшому возвышению, на котором находилась полукруглая арка, так же украшенная розами. Там уже переминался с ноги на ногу какой-то волшебник с книгой и Драко, увлечённо объясняющий ему что-то. Жених был одет в чёрную мантию, похожую на те, что так любил профессор Снейп. В его одежде не было ничего лишнего, кроме белого воротничка, глянцевых пуговиц и манжет с дорогими запонками, что смотрелось очень элегантно. Малфой стоял спиной к вошедшим и потому пока не видел своей невесты. Та же в свою очередь подошла к Тёмному Лорду, который не глядя, подал руку дочери, крепко обхватив её хрупкую ладонь.

Заиграла музыка. Красивая и грустная, она разносилась в сводах этого зала, отражаясь от стен, заполняя своей мелодией всё вокруг. Гермиона решила в этот момент, что даже худшие из волшебников умеют ценить прекрасное. Холодная рука Волдеморта вернула её к действительности, приглашая следовать за ним, что она и сделала, совершая свой первый шаг к будущему, которое было так же неизвестно, как и величина космического пространства, в котором маленькой песчинкой была планета «Земля».

Выступая мимо верениц стульев, заполненных гостями, в поисках мотивации для сохранения спокойствия, Гермиона стала осматривать помещение на предмет того, что могло бы её зацепить и отвлечь от происходящего. На удивление, этим чем-то оказались серые глаза жениха. Девушка никогда не видела, чтобы её школьный враг смотрел вот так на кого-нибудь. Он не раздевал её глазами как Рон, не обнимал взглядом как Гарри и даже не смотрел с нежностью, как это делал когда-то Виктор Крам. Драко смотрел так, будто вся его душа, вся его жизнь сейчас существовали лишь для того, чтобы успокоить её, словно мягкая тёплая волна, потоком из этих серых глаз, обнимала сердце волшебницы, заставляя действительно забыть обо всём. Вспоминая этот момент позже, Гермиона уверяла себя, что там, кроме Малфоя, не было никого из тех, кого бы она могла знать лично достаточно хорошо, поэтому и создалось такое ощущение объединения и взаимопонимания.

И так, Лорд Волдеморт передал руку своей дочери её будущему мужу и отошёл к чете Малфоев, заставляя Люциуса побледнеть. Ладонь Драко на удивление оказалась тёплая и нежная. Он не сжимал её руку как Тёмный Лорд, но при этом и не был расслаблен, давая свободу и в то же время, требуя повиновения. Здесь Гермионе пришлось отвести взгляд и опустить его в пол, чтобы показать своё смущение и скрыть страх, который наверняка был бы заметен в её глазах при таком близком контакте. Всё проходило как во сне: речь волшебника, вопросы и ответы, кольца, одетые сквозь пелену её отрешённости, и золотые искры, осыпавшие молодых в знак заключения брака.

Взмах палочкой и перед Драко и Гермионой вместо арки уже стоит стол, а вместо множества отдельных стульев в зале появляются маленькие круглые столики, украшенные розами и кружевными скатертями. Если бы девушка и могла представить себе другую подобную свадьбу с собой в главной роли, то она точно не представила бы на месте Драко никого другого, кто мог бы так же скрашивать её ужасное положение, относясь к ней как к хрупкой вазе в одной из коллекций Лувра. Конечно, здешний Драко не обязательно должен был соответствовать Малфою, которого она знала, ведь Гермиона и Тёмная Леди так же не были похожи, и даже представляли собой абсолютные противоположности друг другу во всём, в том числе и в том, что касалось любви и моральных ценностей, которые были основой всех поступков и действий каждой.