Дело Гермионы

Он не стал развивать тему василиска, просто отметил, что Рон в очередной раз удержался от реплики. Это радовало, младший Уизли всё-таки переборол себя и начал учиться сдержанности. Конечно, угроза лишиться дружбы Гарри Поттера тоже подействовала, но какая, в сущности, разница? Пусть привыкает сдерживаться, однажды Рон поймёт, что никто не вспоминал ему ту историю с василиском, не попрекал, и тогда ему станет стыдно. Вкупе со сдержанностью и умением держать язык за зубами, это будет прекрасным фундаментом для изменений.

Изжить влияние Тёмного Лорда — вот глобальная цель, и умение сдерживаться — тут только первый шаг.

Не то, чтобы Чарли рвался перевоспитывать Рона, но обойти этот вопрос не получилось. Впрочем, оригинальный Поттер на этот счёт не высказывался, так что Чарли скорее прикрывал тылы от слабой возможности предательства, по привычке. Доверяй окружению, но проверяй, и проживёшь долго, хотя возможно и не слишком счастливо.

— Всё равно, это как-то чересчур, — вздохнула Джинни, — в голове не укладывается.

— Да, да, не укладывается, и как только организаторы додумались выпускать школьников против таких опасных существ? — Невилл внезапно оторвался от газеты и затараторил. — Чем они думали? Хорошо, что Гермиона такая сильная и красивая, а если бы нет? Ведь если посмотреть…

Он тараторил и тараторил, захлёбываясь словами и возмущением, выплёскивая аргументы, накопившиеся за время шестикратного прочтения и разглядывания фотографии. Кто-то с трибуны исхитрился сделать нормальную, большую колдофотографию, как Грейнджер стоит, поставив ногу на труп мантикоры. Рон, закатив глаза, отложил свиток и демонстративно заткнул уши на несколько секунд. Не помогло, Невилла несло, он говорил и не замечал, что происходит вокруг. Джинни, смущённо смотрела на Лонгботтома, а также украдкой кидала взгляды на Гарри, и думала, что влюблённые, как и она сама, странные люди.

Чарли вернулся к разглядыванию потолка, даже не пытаясь делать вид, что слушает.

— И за это второе место! Так нечестно!! — Невилл заорал и хлопнул по столу.

Сидевшие за учительским столом Дамблдор и МакГонагалл, услышав выкрики Лонгботтома и стук по столу, переглянулись, не сумев сдержать улыбок. Сейчас «Величайший Светлый Волшебник» и холодно-строгая декан Гриффиндора больше напоминала дедушку с бабушкой, которые умиляются очередной выходке любимого внука.

— Вот она, сила Любви, — сказал Дамблдор. — Как она преображает и воодушевляет нас!

— При этом юный Лонгботтом, считает, что ты, Альбус, отбил у него девушку! — не удержалась от реплики МакГонагалл.

— Думаю, когда мисс Грейнджер вернётся, она быстро разберётся с этим вопросом, как и со всеми остальными накопившимися вопросами.

— Ты считаешь, что Министерство не успеет победить до лета?

— Победить? — удивился Дамблдор. — Я скорее бы сказал не проиграть, и да, надеюсь, что до лета этого не случится. Мы уже выявили трёх околдованных и двух добровольных помощников Волдеморта в Министерстве, и кто знает, сколько их ещё там? Случайный успех ловушки в Гринготтсе ничего не значит, по всем остальным статьям Волдеморт нас переигрывает.

— Разве он не понимает, что, — Минерва невольно понизила голос…

— Все он понимает и знает, чай со Статутом не хуже нашего знаком. У него ещё есть пять месяцев, чтобы взять власть, и самое ужасное, что мы не можем этому помешать. Если Амелия погибнет, на новых выборах наверняка пройдёт кандидатура мага, подконтрольного Тому.

— Но разве ничего нельзя сделать, Альбус?

— Традиции! Проклятые вековые традиции! — со злостью ответил директор Хогвартса. — Волдеморт плюёт на эти традиции и побеждает, а Министерство не в силах отрешиться от некоторых вещей. Пора, пора изменять общество, иначе мы все погибнем.

— Так выставь свою кандидатуру, Альбус! — опять понизила голос МакГонагалл…

— Можешь говорить спокойно, Минерва, нас не подслушают, — пояснил Дамблдор. Поправил очки и с вздохом пояснил. — Я не буду выставлять свою кандидатуру и не буду Министром. Никогда.

— Но…

— Стремление к власти убило мою сестру, и я не желаю повторять всё это, — неестественно спокойно ответил Дамблдор. — Амелия Боунс прекрасный Министр и будет сражаться с Волдемортом до последнего вздоха. Всё, что нам нужно, это незаметно прикрывать её спину, благо Амелия и сама очень сильный маг. Кингсли и Артур отлично справятся, и предлагаю закрыть эту тему.

— Хорошо, — Минерва немного опешила от такого признания о сестре. — Как скажешь.

— Гарри Поттер, вот кому суждено изменить магический мир, — продолжал дедушка Альбус, не слушая собеседницу, — и ему это будет легче сделать, чем мне. Друзья помогут Гарри, и возможно, он сумеет спасти весь магический мир.

— Альбус, ты о чём? Опять о пророчестве?

— Нет, Минерва, я о том, что магическому миру нужны перемены, — серьёзно ответил Дамблдор. — И национальному герою, победителю Тёмного Лорда, знаменитому Гарри Поттеру будет легче их осуществить. Его подруга Гермиона поможет ему, как своей славой, так и силой, и знанием мира магглов.

Это было очень серьёзное заявление. Дамблдор, в сущности, впервые озвучил тот долговременный план, ту мысль, которая зрела в нём прошлые три года. Вначале дедушка Альбус просто собирался помочь пророчеству воплотиться, победить Волдеморта при помощи Гарри Поттера. Но затем, понаблюдав за развитием событий, понял, что можно расширить план, продлить его в будущее, и дать новую цель, глобальнее победы над Тёмным Лордом. Поэтому Гермиона была отправлена на Турнир, и поэтому Рону Уизли никто не стал напоминать о событиях мая 1993 года. Все это входило в категорию «разумного риска», и выигрышем в этой новой партии мог стать спасённый от загнивания и стагнации магический мир.

Не власть магов над глупыми магглами, как он мечтал в юности. Не прятки от людей, и попытки не вызвать их гнева и нового уничтожения, как оно выяснилось в середине жизни. Нет, обретя мудрость в старости, Дамблдор понял, что спасением магического мира может стать сотрудничество магглов и магов. Но как осуществить этот воистину грандиозный План, перед которым померкло бы и уничтожение десятка Тёмных Лордов, Дамблдор не знал, пока Гарри Поттер не появился в Хогвартсе. Появился шанс, и, следуя данному самому себе, после гибели Поттеров, слову не колебаться с исполнением планов, дедушка Альбус приступил.