Дело о драконе-убийце

— Вы видели что-нибудь? — спросил Хэс.

— Ничего, сержант. Возле скалы темно, а к краю фильтра я не подходил, потому что вы сказали, что там скользко.

— Я не хотел, чтобы он затоптал там следы, — пояснил Хэс. Утром мы их внимательно осмотрим. — Он повернулся к Хенесси. Так что там, по-вашему, был за шум?

— Понятия не имею, — ответил Хенесси. — Я просто рассказал нам все, что знаю сам.

Лиленд обратился к сержанту.

— Позвольте мне объяснить вам, что произошло. На вершине утеса есть несколько больших глыб и они еле держатся. Я всегда боялся, что они когда-нибудь рухнут в бассейн Только утром я и мистер Штамм были на вершине, осматривали эти камни. Мы даже попытались столкнуть один из них вниз, но нам это не удалось. Возможно, что дождь размыл землю, на которой они лежали.

Ванс кивнул.

— По крайней мере, — сказал он, — это объяснение звучит правдоподобно.

— Возможно, мистер Ванс, — неохотно согласился Хэс. Рассказ Хенесси обеспокоил его. — Но мне очень интересно знать, почему это случилось именно сегодня ночью.

— Как мистер Лиленд сказал нам, он и мистер Штамм пытались сегодня утром — вернее, уже вчера — столкнуть камни. Возможно, они их расшатали, а дождь подмыл землю и они упали.

Хэс задумчиво пожевал сигару.

— Идите и займите ваш пост, — приказал он Хенесси. — Если там случится еще что-нибудь, немедленно дайте нам знать.

Хенесси ушел, как мне показалось, с большой неохотой. Маркхэм все это время со скукой поглядывал по сторонам. После ухода Хенесси он проявил вялый интерес к происходящему.

— К чему все эти рассуждения, Ванс? — спросил он. — Ситуация вполне очевидная. Здесь нет никакой тайны, мне кажется. Я считаю, что нам надо разойтись по домам и предоставить сержанту вести дело надлежащим образом. Как можно предполагать здесь какой-то злой умысел, когда Монтегю сам предложил искупаться и первым нырнул?

— Вы слишком логичны, мой дорогой Маркхэм, — протестующе сказал Ванс. — Конечно, это отпечаток вашей профессии, но в мире не все подчинено логике. Я определенно предпочитаю эмоции. Подумайте, что случилось бы с поэтическими шедеврами, если бы их авторы следовали голой логике? Что было бы, например, с «Одиссеей», с сонетами Петрарки?

— Но что вы предлагаете? — раздраженно спросил Маркхэм.

— Я предлагаю, — улыбнулся Ванс, — осведомиться у доктора относительно здоровья нашего хозяина.

— Какое отношение может иметь Штамм к этому делу? — запротестовал Маркхэм.

Хэс нетерпеливо направился к двери.

— Я позову доктора, — сказал он и вышел.

Несколько минут спустя он вернулся в сопровождении пожилого мужчины, похожего на Ван Дейка, в черном костюме с высоким старомодным воротничком. Он был высок и строен, и в его манерах было что-то располагающее.

Ванс встал, приветствуя его, и после объяснения причины нашего пребывания в этом доме сказал:

— Мистер Лиленд только что рассказал нам о плохом состоянии мистера Штамма сегодня ночью, и мы хотели бы узнать, как он чувствует себя сейчас.

— Сейчас ему, конечно, лучше, — ответил доктор и нерешительно замолчал. Потом продолжил: — Поскольку мистер Лиленд информировал вас о состоянии мистера Штамма, я не стану ссылаться на профессиональную этику. Когда я прибыл сюда, мистер Штамм был без сознания, пульс — медленный и вялый, дыхание затрудненное. Когда я узнал о количестве выпитого им, я немедленно сделал ему инъекцию апоморфина — десять гран. В результате его желудок немедленно очистился и он спокойно уснул. Он выпил удивительно много, и это первый случай в моей практике, я еще не встречал алкоголиков, которые могли бы выпить столько спиртного. Когда этот джентльмен пришел за мной, я как раз собирался вызвать к нему сиделку.

Ванс понимающе кивнул.

— Можем ли мы сейчас поговорить с мистером Штаммом?

— Лучше немного позже. Я помог ему подняться наверх, и он лег в постель. Конечно, с ним можно поговорить, но вы должны понимать, что он еще слаб.

Ванс пробормотал слова благодарности.

— Вы дадите нам знать, когда с ним можно будет поговорить?

— Конечно, — кивнул доктор.

— А мы тем временем, — сказал Ванс Маркхэму, — немного поболтаем с мисс Штамм.

— Прошу прощения, — сказал доктор от двери. — Я бы просил вас, сэр, сейчас не беседовать с мисс Штамм. Когда я пришел сюда, с ней была истерика, она очень потрясена случившимся. Я дал ей снотворное и уложил в постель. Сейчас она не сможет разговаривать. Подождите до утра.

— Это верно, — согласился Ванс. — Утро вечера мудренее.

Доктор вышел в холл, и вскоре мы услышали, как он разговаривает по телефону.

Глава 4 ЗАМИНКА

Маркхэм глубоко вздохнул и с отчаянием посмотрел на Ванса.

— Вы все еще не удовлетворены? — нетерпеливо спросил он.

— О, мой дорогой Маркхэм! — Ванс капризно посмотрел на него. — Я никогда не прощу себе, если уйду из этого дома, не познакомившись с миссис Мак-Адам. Честное слово! А разве вы не хотите познакомиться с ней?

Маркхэм сердито хмыкнул и откинулся на спинку кресла. Ванс повернулся к Хэсу.

— Пригласите сюда дворецкого, сержант.

Хэс послушно вышел и тут же вернулся вместе с дворецким, полным, высоким человеком лет за пятьдесят, с чистым круглым лицом. Маленькие глазки хитро поглядывали на нас, нос длинный и крючковатый, уголки рта опущены, на голове парик. Его униформа явно нуждалась в чистке и глажении.

— Насколько мне известно, ваша фамилия Трейнор, не так ли? — спросил Ванс.

— Да, сэр.

— Так вот, Трейнор, относительно случившегося здесь возникли кое-какие сомнения, поэтому окружной прокурор и я прибыли сюда. — Ванс не сводил взгляда с лица дворецкого.

— Позвольте мне выразить свое мнение, сэр, — фальцетом заговорил Трейнор. — Я думаю, что ваш вызов сюда был превосходной идеей. Никто не может сказать вам, что стоит за всеми этими таинственными эпизодами.

Ванс удивленно поднял брови.

— Так вы считаете эти эпизоды таинственными? Вы можете сообщить нам что-нибудь полезное по этому делу?

— О нет, сэр. — Трейнор высокомерно поднял подбородок. Я не имею ни малейшего подозрения; благодарю вас, сэр, за честь, которую вы мне оказали, выслушав меня.

Ванс кивнул и спросил:

— Доктор Холлидей только что сказал нам, что мистер Штамм был на волосок от гибели, а со слов мистера Лиленда я знаю, что мистер Штамм приказал подать ему бутылку виски в то время, как все другие пошли купаться в бассейн, верно?

— Да, сэр, я принес ему бутылку его любимого шотландского виски, хотя в том состоянии мистеру Штамму не следовало бы пить. Должен сказать, что я пробовал возразить, но он начал ругаться. «Каждый человек имеет право пить любой яд», — так сказал он или, во всяком случае, таков был смысл его слов. Вы должны понять, что мой долг выполнять волю хозяина.