Дело о мастере добрых дел

Джума, к его удивлению, не возмутилась.

– Да, - сказала госпожа Джума, опустив глаза.
– Я молодая здоровая женщина, хочу детей, и это не изменить. Я не вижу, что во мне плохо. Как будет время, смирюсь с этим.
– Взяла со стеллажа какую-то книгу, и, с гордо поднятой головой, вышла из кабинета.

"Морализаторы грёбаные", - донеслось из коридора. Во множественном числе. Действительно, доктор Наджед знает.

Илан погасил спиртовку под вскипающим чайником и залил заварку прямо в фарфоровой чашке, добавляя воду понемногу, чтобы чашка не треснула. Сел к хозяйскому столу, подул на всплывшие чаинки. Думать ни о чем больше не хотел. Полно людей, которым живется не проще, чем ему, и они не утруждают себя раздумьями, иначе у них заболит и отвалится думалка. Двое суток он скитался по дворцу без особых намерений, выполняя что-то по мелочи, помогая, мешая, мозоля глаза, грыз себя, и результат? Нагрыз мигрень, симптомы начинающегося гастрита, осталось, как лисе в капкане, отгрызть больную ногу, и можно будет свалиться и вообще больше ничего не делать и ни за что не отвечать. Все к тому идет. "Как будет время, смирюсь с этим", - какая прекрасная фраза. Намного более пригодная для использования в жизни, чем постоянное внутреннее нытье от неуверенности и страхов. Давайте же, доктор, не нойте. Займитесь диагнозом.

Ожидая, пока немного остынет чай, Илан открыл чернильницу и песочное сито, очинил старенькое, погрызенное с тупой стороны стило на чистый лист бумаги. Стружку беззастенчиво ссыпал на пол, благо там уже было намусорено. Быстро и неразборчиво написал:

"Насколько численно Белые превосходят Серых?" Подумал: с чего бы мне интересоваться этим?

"Что за конфликт между прежним руководством берегового посольства и командованием парусника "Гром"?" Никакой связи с первым вопросом. Но они пытались убрать Палача.

"Хочу подзорную трубу". А еще барабан, коня и саблю. Где взять? Купить. Впрочем, в префектуре был телескоп, интересно, какова его судьба.

"Чем дольше думаешь, тем меньше вероятность, что на что-то решишься".

Дурацкий получился план. Госпожа Джума похожа на неуклюжую вредную утку, а месяца через три станет похожа на нее еще больше. На пожарном пруду возле префектуры раньше жили лебеди. Люди с окрестных улиц прикармливали их хлебом, а гадкие птицы щипались, шипели и загадили весь берег так, что не подойти к воде. Дети боялись купаться из-за них. Может быть, пруд был им маловат, а, может, птицы излишне обнаглели. Потом пришла лиса и передушила ожиревших и обнаглевших красавцев всех за одну ночь. Они даже не смогли улететь. Вот что значит аристократическое самомнение и восприятие всего происходящего, как должного. Пусть уж будет уткой. Чем меньше вокруг лебедей, тем чище и спокойнее жизнь.

Пятая строчка: "Чего я не понимаю?" Опустил стило. Совсем потерял ту нить, за которую держался. Думал: всего, ни в чем не вижу взаимосвязи. Например, Неподарок. Я знал, что когда-нибудь у меня все же поднимется на него рука. А Мышь? В ее представлении хорошая правильная девочка - та, которая моет посуду после еды, а не перед, и этого достаточно. И то не всегда. Разводить по разным сторонам их все-таки придется, и причина будет иная, нежели предполагал Гагал.

"...привести доску с расписанием дежурств в надлежащее состояние!" - с этими словами на пороге появился доктор Наджед, а следом за ним господин интендант в обнимку с огромной инвентарной книгой, которую таскал следом.

Илан встал из-за стола, складывая свой список и безбожно смазывая на нем чернила.

– Мы закончим позже, господин интендант, - сказал Наджед, рукой преграждая интенданту вход в кабинет и почти отталкивая его назад.

– Я уже иду спать, - сказал Илан и отхлебнул чай.

Доктор Наджед кивнул.

– Не спеши, - сказал он.
– Допей и объясни мне, что все они от тебя хотят.

– Кто именно?
– попробовал изобразить неведение Илан.
– Кого ты имеешь в виду?

– Ты знаешь, кого. Намура, ходжерских хозяев, префектуру.

– В Арденне была целая серия преступлений, в которой я просто врач. Мне приносят пострадавших, я лечу.

– Хорошо, а эти двое с Хофры?

– Трое, - поправил Илан.
– Даже четверо. У них отдельная история. Что-то не подели между собой.

– Когда они встанут на ноги, они не сцепятся?

– Понятия не имею. Сцепятся - опять будем лечить. Разве их недружба наше дело?

– Наше, еще как наше, - задумчиво проговорил доктор Наджед.
– Ты забыл про склады, где лежит чужой груз? Из-за хофрских пациентов беспокоятся в адмиралтействе. Просят избавиться от них быстрее.

Логично. Попробуем заниматься только и исключительно госпитальными делами и не лезть в политику. Остекленный за чужой счет Дворец-На-Холме - это сделано не только ради доступа к бесплатным складским помещениям. Оконные рамы были готовы задолго до прибытия в Арденну ишуланского стекла и смертельно опасного груза со складов. Рамы хранились в цоколе недалеко от прачечной, некоторые даже успели рассохнуться, перепутаться по номерам и при установке их пришлось подгонять. Значит, соглашения между Ишулланом и арданским берегом были заключены давно. Самое большое отделение в госпитале - хирургическое. Экстренной хирургии, если точнее. В нем сосредоточены основные силы, здесь больше всего людей, здесь лучшие врачи, здесь забота о порядке, удобстве, уходе. Можно было бы подумать, все оттого, что хозяин госпиталя хирург. Но Илану не позволили пойти набираться опыта в нефрологию на втором этаже, хотя он просил, и это оказалось принципиально. Уже собраны две очень хорошие операционные бригады и три средненькие, на уровне начинающих, но не без опыта. Остальных, не имеющих навыков и привычки, потихоньку таскают в операционную по очереди, приучая не дрожать, не терять сознание и не запутываться в кишках.

И самое главное - прямая дорога от карантина, отлично отремонтированная, выглаженная для быстрой доставки из порта, освобожденная от рынка-чернушки - торговых навесов и развалов старьевщиков, которые раньше помещались на спуске в огромном количестве. Не готовился ли госпиталь изначально под военные нужды? Не ходят ли кланы всех островов по краю серьезного конфликта очень и очень давно?